Джон Гай - Елизавета. Золотой век Англии

За закрытыми дверями Каудрея Тайный совет согласовал две самые суровые за время правления Елизаветы королевские декларации, направленные против католиков [533] Breight. Caressing the Great. P. 157–159. . Они будут опубликованы в октябре и повлекут за собой чистки среди известных людей, мужчин и женщин, благородных и простых, подозреваемых в укрывании, защите или переброске через границу иезуитов и священников семинарии. Эти «ядовитые гады» — Монтегю и его многочисленные родственники, долгие годы предоставлявшие убежище католическим священникам, — отныне не только должны были платить весьма обременительные штрафы за непосещение церкви (в 1581 году парламент увеличил их размер до 20 фунтов в месяц), но и рисковали оказаться в тюрьме как «сообщники и пособники предателей» [534] TRP, III, nos. 738–9; Stow, 1592 edn. P. 1290–1291. .

Размышляя о визите королевы после ее отъезда, Монтегю в шутку заметил: «Ее Величество предупреждали, что она едет в мой дом на свой страх и риск, и советовали ей вспомнить о том, как она приезжала ко мне в Каудрей минувшим летом» [535] Questier. Catholicism and Community. P. 176. . Не успела королева со свитой уехать, как налетели стервятники. Спустя всего несколько недель Бёрли получил письмо от таинственного информатора, который представился как «Роберт Хэммонд, он же Харрисон» и хвастался, что сумел проникнуть в свиту виконта и якобы обнаружил там многих католиков, «чью сокрытую злобу к Ее Величеству и Королевству я наблюдаю собственными глазами». Хэммонд выражал готовность свидетельствовать перед королевой, и вскоре в графство Сассекс будет назначена королевская комиссия, чтобы допросить под присягой всех подозреваемых в нарушении новых деклараций и сообщить Бёрли о результатах своего расследования. Монтегю ушел от преследования в последний момент, скончавшись от естественных причин в возрасте шестидесяти трех лет спустя год после обнародования деклараций [536] BL, Lansdowne MS99, fo. 163; SP 12/240, nos. 42–43; Questier. Catholicism and Community. P. 177–178. .

26 августа около восьми часов вечера Елизавета прибыла в Портсмут, где надеялась хотя бы на несколько часов встретиться с Генрихом IV [537] HMC, Hatfield MSS, IV. P. 132–133; LASPF, 1591–1592. P. 331; Letters from Sir Robert Cecil to Sir Christopher Hatton. Hammer. (ed.). P. 236, 245. . Но ее постигло разочарование. Напрасно прождав два полных дня, она выехала в своей карете посмотреть на холмы Даунс со специально построенной платформы, после чего направилась в Саутвик, лежащий в восьми километрах к северу. После осмотра укреплений замка Портчестер она наконец оставила надежду встретиться с Генрихом IV и поехала в Саутгемптон. По прибытии она повергла членов Тайного совета в ужас, изъявив настойчивое желание 6 сентября в сопровождении «очень немногих» спутников совершить незапланированный визит в замок Карисбрук на острове Уайт, куда она собиралась доплыть по неспокойным водам пролива Те-Солент на пинасе. К несказанному облегчению Бёрли, за ночь до предприятия она передумала [538] Letters from Sir Robert Cecil to Sir Christopher Hatton. Hammer (ed.). P. 209, 238, 246. .

Возвращаясь той же дорогой, Елизавета по внезапной прихоти решила остановиться в доме графа Хартфорда в Элветхеме в Гемпшире, куда прибыла ближе к вечеру понедельника 20 сентября и осталась там на три ночи. Несмотря на то что граф Хартфорд получил известие о ее прибытии всего за шесть недель, он вознамерился оказать ей роскошный прием [539] C. C. Breight. Realpolitik and Elizabethan Ceremony: The Earl of Hertford s Entertainment of Elizabeth at Elvetham, 1591 // RQ, 45 (1992). P. 20–49; H. H. Boyle. Elizabeths Entertainment at Elvetham: War Policy in Pageantry // Studies in Philology, 68 (1971). P. 146–166; Роберт Сесил подтвердил, что на 4 сентября 1591 года маршрут возвращения королевы в Лондон все еще пересматривался и редактировался: см. Letters from Sir Robert Cecil to Sir Christopher Hatton. Hammer (ed.). P. 245–246. . Как и в случае с визитом Елизаветы в Каудрей, стоит внимательно изучить ее мотивы. Королевский визит в Элветхем грозил Хартфорду неприятностями, ведь это место никогда не было его основной резиденцией и представляло собой лишь один из небольших особняков в его владении, стоящий на землях, «не пригодных для большого приема» и не имевших оленьего парка. В действительности там не было ничего из необходимого для размещения и развлечения огромной королевской свиты [540] Bond, I. P. 432; Breight. Realpolitik and Elizabethan Ceremony. P. 26; S. Adams. “The Queenes Majestie… is now become a great huntress”: Elizabeth I and the Chase // Court Historian, 18. 2013. P. 163. .

Несмотря на то что Хартфорд был одним из протеже Бёрли и убежденным протестантом, он находился под серьезным подозрением. Незадолго до Рождества 1560 года он тайно женился на Катерине Грей, сестре несчастной Джейн Грей и следующей по так называемой саффолкской линии претендентке на трон, согласно завещанию Генриха VIII. Катерина обнародовала новость об их женитьбе в августе 1561-го, к тому времени будучи уже на позднем сроке беременности. Королева в ярости приказала сослать обоих в Тауэр, где родился их старший сын Эдуард, лорд Бошан, и был зачат второй сын Томас, несмотря на то что Елизавета настрого запретила тюремщику давать им видеться. В 1562 году в Арчском суде архиепископ Паркер, с неохотой взявшийся за порученное ему королевой расследование этого дела, объявил их брак недействительным, а детей — незаконнорожденными (а значит, не имеющими прав на престол). Решение обосновывалось тем, что проводившего церемонию священника найти не смогли, а единственный свидетель, присутствовавший помимо него при бракосочетании, был к тому времени уже мертв. Через год суд Звездной палаты под давлением королевы назначил Хартфорду штраф в 15 000 фунтов за предположительное «лишение им невинности» особы королевской крови [541] SP 46/10; BL, Additional MS33749; HEH, Ellesmere MS2652, fo. 7; Haynes. P. 378. .

В 1571 году, спустя три года после того, как Катерина, которую держали в строгой изоляции под домашним арестом, заморила себя голодом [542] По другой версии причиной смерти стал туберкулез. , Хартфорд был частично реабилитирован, а его штраф снижен. Его снова допустили ко двору, и там он влюбился в леди Фрэнсис, сестру лорд-адмирала Говарда и золовку Екатерины Ноллис. Они тайно проведут вместе почти семь лет. В 1585 году после нескольких неудачных попыток ходатайствовать перед королевой о своей сестре, Говард наконец удалось получить ее согласие. «Много соображений у нее было против брака», — сообщила счастливая будущая невеста своему жениху, получив радостное известие. И прибавила: «Тебе совсем не будет до меня дела» [543] HMC, Bath MSS, IV. P. 158. . Но, хотя королева и пообещала сделать для Хартфорда то, что в ее силах, второй его брак вызывал у нее едва ли меньшее недовольство, чем первый.

Узнав, что Елизавета едет в Элветхем, Хартфорд с женой тотчас же отправили три сотни рабочих готовить дом и прилегающие территории к королевскому визиту. Всего за месяц с небольшим они превратили поместье в подобие съемочной площадки. Для размещения придворных было спешно возведено двадцать два временных павильона (в основном из дерева), украшенных цветами и ветвями, в том числе роскошные «парадные залы» для благородных гостей и просторный зал «для забавы рыцарей, дам и господ большой важности». Для самой королевы был выстроен изящный огороженный флигель с собственным двором и отдельным строением под гардероб, а для ее стражей было предусмотрено примыкавшее к флигелю «длинное жилище» [544] Bond, I. P. 432; Boyle, Elizabeth s Entertainment at Elvetham. P. 147. .