Константин Писаренко - Закулисье Февраля. Масоны, заговорщики, революционеры

Аграрная реформа обрела, наконец, легитимность. Наскоро сколоченная коалиция октябристов с «умеренно-правыми» и «националистами» прошла проверку временем. Впрочем, Столыпин не довольствовался размытостью сего альянса образца декабря 1907-го и позаботился об укреплении слабого звена блока – правого. Процесс развивался параллельно с парламентскими слушаниями крестьянских законопроектов. 18 июня 1908 года в Санкт-Петербурге учредительный съезд реорганизовал фракцию «националистов» в партию «Всероссийский национальный союз» (ВНС). Председательствовал в нем князь А.П. Урусов.

19 апреля 1909 года та же метаморфоза случилась с фракцией «умеренно-правых». Одноименную партию возглавил П.Н. Балашов, потеснив «бессарабца» П.Н. Крупенского. Петр Николаевич, «председатель и инициатор союза русских избирателей Юго-Западного края» (Волынская, Подольская и Киевская губернии), привел за собой во фракцию восемнадцать «земляков» (один с Волыни, восемь с Подолии и девять из Киева). Пусть к весне 1909-го группа уменьшилась на две персоны, тем не менее ядро из семнадцати депутатов имело явное преимущество в сравнении с молдавским центром Павла Николаевича, насчитывавшим всего восемь человек. К тому же на них падала тень «крайне правой» репутации девятого депутата от Бессарабии – В.М. Пуришкевича.

Неудивительно, что постепенно большинство «умеренно-правых» сплотилось вокруг более крупной и цивилизованной группы Балашова, которая затем быстро подмяла под себя и коллег националистов. 25 октября 1909 года обе фракции объединились, а 31 января 1910-го объявили о создании новой партии «Всероссийского национального союза» во главе с… П.Н. Балашовым. Урусова выбрали его товарищем, чего честолюбивый князь не стерпел и вскоре переметнулся к… «крайне правым».

А теперь самое интересное. 19 апреля 1909 года образовалась партия умеренно-правых. 8 мая 1909 года около полудня она солидарно с октябристами снабдила аграрный закон 1906 года долгожданной апробацией нижней палаты. И в тот же день, но в шестом часу вечера, Государственный Совет обсудил инициативу тридцати трех своих сотоварищей «об изменении порядка выборов членов Совета от девяти западных губерний» (Ковенской, Виленской, Гродненской, Минской, Витебской, Могилевской, Киевской, Волынской и Подольской). В роли ее адвоката выступил Д.И. Пихно, главный редактор газеты «Киевлянин», прежде профессор Киевского университета, лидер киевской ячейки «Союза русского народа» и с марта 1907-го один из государственных советников по назначению. Иначе выражаясь, в высокий чин пожалованный царем.

Смысл реформы заключался в учреждении национальных курий – польской и русской, чтобы прекратить избрание в Государственный Совет девяти лиц польской национальности на положенные девять вакансий. Распространение на регионы действия положения о земствах 1890 года должно было помочь в этом. Предполагалось разбить квоту на две части – шесть мест для русских и три для поляков. Любопытный факт. В правительственной ложе присутствовал Столыпин. Сразу после Пихно он взял слово и, признав предложение «приемлемым», рекомендовал палате поручить проработку деталей особой комиссии, пообещав немедленно внести в парламент законопроект о продлении полномочий прежней девятки депутатов на год, до лета 1910-го. Несмотря на возражения князя А.Д. Оболенского, большинство поддержало премьера (94 «за»; 64 «против»).

Однако Дума не сочла затею Петра Аркадьевича разумной. Комиссия по направлению законодательных предположений 23 мая высказалась за отклонение отсрочки выборов. Как ни странно, Столыпин упорствовал и настоял на компромиссном решении – на избрании поляками новых девяти членов Госсовета не на установленный законом трехлетний срок, а всего лишь на год. Дума одобрила данный вариант 1 июня, Госсовет – 8-го, император – 17 июня 1909 года.

Замечу, очень многие удивились тому энтузиазму, с которым премьер бросился реализовывать идеи группы Пихно. «Проснулся» буквально накануне перевыборов советников от западных областей летом 1909 года. Почему не раньше? И вообще, стоило ли так волноваться из-за девяти мандатов в органе власти, наполовину сформированном монархом? По какой причине реформатор зациклился на вроде бы пустяшной проблеме, с непонятным рвением лоббируя принятие обеими палатами нужного закона? Ведь даже угрожать Николаю II отставкой в марте 1911-го посмел, прекрасно сознавая, чем чреват подобный демарш…

Ответ, полагаю, кроется в событиях 19 ноября 1908 года. Кстати, вполне заурядных. Левое крыло Государственной Думы подняло вопрос о распространении Положения о земствах 1890 года на ряд территорий, в которых оно пока не действовало. Если не брать в расчет Прибалтику, Кавказ и Царство Польское, то обойденными являлись Область войска Донского, Сибирские провинции, Астраханская, Ставропольская, Оренбургская, Архангельская и упомянутые выше девять губерний Западного края. Так вот, депутаты заикнулись о правах шести названных русских регионов и убедили коллег избрать новую комиссию – по местному самоуправлению – из семидесяти членов. А возглавил ее на первом заседании 4 декабря П.Н. Балашов. Что произошло после, нетрудно догадаться.

Чем русские Украины, Белоруссии и Литвы хуже, наверняка подумал про себя председатель. Между тем правительство отнеслось к замыслу думцев без особого энтузиазма. Позволить земство донским казакам и астраханцам министры еще согласились, по части прочих, прежде всего сибирских земель и поморских, сильно сомневались. Ясно, что западникам, где доминировало польское влияние, надеяться на положительную реакцию Столыпина и вовсе не приходилось. Но, с другой стороны, земские учреждения – эффективный инструмент для пропуска в краевую власть русского элемента и, следовательно, повышения политического статуса русских на Украине, в Белоруссии и Литве. Да, судя по хронике, участие Балашова в комиссии было невелико (пять официальных заседаний за три месяца). Зато достаточно, чтобы заразиться, точнее, загореться идеей перенесения земства на родную землю.

Каким способом? Все очень просто! Столыпин желает провести через Думу аграрные законы. Без помощи фракции умеренно-правых это невозможно. Посему премьеру надлежало выдвинуть жесткое условие: мы голосуем за крестьянские акты в обмен на земскую реформу Западного края. То, что фракцией более года верховодили бессарабцы, не беда. Мобилизация Петром Николаевичем двух близких ему землячеств – киевского и подольского – быстро положит их лидерству конец. И верно. Если 19 ноября 1908 года бессарабец Синадино от имении умеренно-правых выражал, хоть и с оговорками, сочувствие внедрению земства в Сибири, то уже весной 1909-го на учредительном съезде партии умеренно-правых тон задавали русские украинцы во главе с Балашовым.