Александр Колпакиди - Советская военная разведка 1917—1934 гг.

Ближайшим помощником и заместителем резидента был известный писатель-юморист, издатель журнала «Маскарад» Тома Измирлиев («Фома Фомич»), он заведовал связью с заграницей и часто выезжал в другие государства: Австрию. Турцию. Румынию. Советскую Россию и т. д.

Радослав Габровский, его осенью 1921-го привлек к работе Измирлиев. в свою очередь завербовал поручика 2-й велосипедной дружины в Софии Радослава Цветкова, своего дядю поручика запаса Ивана Филкова из Русе, уездного начальника в г. Кюстендил майора запаса Ивана Станчева («Пеев»), Георгия Арнаудова. актера Цено Кандова. кельнера Ивана Ганчева. Кроме того, он поддерживал связь с людьми, переданными ему Боевым: гвардии майором запаса Христо Ботевым, сыном генерала Кирила Ботева и племянником национального героя Болгарии Христо Ботева; с Николой Гавриловым, заведовавшим партийными ячейками в 1-м и 6-м пехотных полках в Софии, с поручиком Иваном Подстригановым. разведчиком, прибывшим из Советской России, и с «Алёшей», бывшим солдатом врангелевской армии, который стал активистом Союза за возвращение на Родину и поступил на работу в коммунистический кооператив «Освобождение» в Пернике. Связь с Военной комиссией ЦК БКП он держал через Косту Янкова, члена этой комиссии.

Перед группой Габровского резидент поставил следующие задачи: 1. Вести разведку планов и деятельности войск Врангеля в Болгарии. 2. Постоянно держать в поле зрения то. что творится в реакционных буржуазных кругах. 3. Собирать секретные сведения политического и военного характера. 4. Проникнуть в высший государственный аппарат.

Радослав Цветков сообщал о передвижении воинских частей, обучал других разведчиков военному делу и езде на мотоцикле.

Иван Филков передавал сведения о размещении белогвардейцев в придунайских селах и другую информацию военного характера.

Иван Станчев («Пеев») вел разведку в административных органах, ему удалось раздобыть сначала военный, а потом и правительственный шифр. Резидент высоко оценивал его деятельность.

Георгий Арнаудов по заданию Боева порвал с партией и вступил в Молодежный союз Демократической партии. Предоставил список всех участников поджога Партийного дома в 1921 г.

Цено Кандов работал среди врангелевцев, иногда выполнял функции зарубежного курьера. Перевез из Софии в Вену и передал в советское полпредство чемодан с документами, добытыми резидентурой.

Никола Гаврилов — от него поступала военная информация, кроме того, он занимался изъятием оружия для нужд партии.

Иван Ганчев знал русский язык, работал официантом в ресторане «Кеберле» на площади Славейков. где собиралась белогвардейская аристократия, там же работал другой разведчик — капитан Чайкин. Через Ивана Ганчева проверялись и дополнялись донесения, которые Чайкин передавал своему куратору И. Николаеву.

С майором запаса болгарской армии Иваном Николаевичем Николаевым, доверенным лицом председателя правительства Александра Стамболийского. который неоднократно посылал его с особыми дипломатическими и экономическими миссиями за рубеж, в том числе и в СССР, резидент встречался лично. У Николаева были обширные связи и с военной верхушкой белой эмиграции, так как в 1919–1920 гг. он был военным атташе Болгарии при штабах А.И. Деникина и П.Н. Врангеля.

Среди других сотрудников: Карло Луканов. Петр Коларов. Георгий Зуйбаров. Димитр Гичев. а также адвокат — коммунист из Шумена. входивший в руководство одной из местных реакционных партий, переплетчик Карагёзов, который изготавливал двойные днища в чемоданах. чтобы перевозить секретные документы, курьер Донского атаманства «Володя».

Главная явка резидентуры была на улице Веслец. № 10. в квартире адвоката Светослава Колева, имевшего контакты с важными особами из государственного аппарата. Помимо встреч разведывательного характера, там велась и другая работа — разведчики с помощью ручного точильного станка спиливали фабричные клейма с пистолетов, присланных из Советской России. Р. Габровский отмечал впоследствии: «Кто не пытался наждачным кругом спилить фабричные марки, выбитые на вороненой и хорошо закаленной стальной поверхности, тот не имеет представления о том, что значит современное понятие "трудоемкий процесс"».

Вопрос обеспечения мобилизационной готовности встал перед стратегической агентурной разведкой с первых лет ее создания. Так. начальник Разведывательного отдела Штаба РККА докладывал о работе разведки в 1923 г. следующее: «Вторая половина года прошла под знаком подготовки к германским событиям, в связи с чем необходимо было агентуру в ряде государств (Польша, Румыния, Германия) подготовить для работы в условиях военного времени. построить запасную связь с Западной Европой на случай войны и создать на нашей территории в угрожаемых районах запасную агентсеть. Эта работа длилась почти до окончания года, но потребовала от нас много как средств, так и энергии. Под прикрытием торговых предприятий нами создана запасная линия связи:

Париж, Амстердам, Копенгаген, Россия.

Варшава, Данциг, Копенгаген, Россия.

Прага. Вена, Берлин, Копенгаген, Россия.

Рим, Вена, Бухарест, Константинополь, Россия.

Эта связь, даже в случае блокады нас со стороны Западной Европы, дала бы нам возможность продолжать агентурную работу без особых перебоев». В связи с провалом вооруженного восстания в Гамбурге (октябрь 1923 г., советник штаба сотрудник РУ М. Штерн) руководство Разведывательного отдела отмечало, что «в данный момент сеть запасной связи, а также запасные резидентуры (в Польше и Германии), конечно, нам не нужны, и мы теперь сокращаем их с тем, однако, чтобы основное сохранить в свернутом виде на случай, если в ближайшее время вновь возможность вооруженного столкновения станет реальной».

Таким образом, в начале 1920-х гг. мероприятия по обеспечению мобилизационной готовности разведки носили ограниченный по времени и масштабу характер. Завершение формирования взглядов руководства Разведупра на необходимость обеспечения мобилизационной готовности относится к 1927 г., начиная с которого мобилизационная готовность стала одной из организационных задач, стоящих перед разведкой. Основанием для такого решения послужила директива начальника Штаба РККА М.Н. Тухачевского от 26 января 1926 г., в которой ставился вопрос «об определении характера предстоящих нам войн». Мобилизационная готовность предусматривала «создание запасных баз и линий связи на военное время в виде торговых предприятий и фирм».

Необходимость создания таких предприятий обосновывалась следующим образом: «Чтобы обеспечить себя на время войны необходимыми базами для агентурной работы, необходимо было еще в мирное время создать соответствующие коммерческие предприятия и торговые фирмы. Эти предприятия должны завоевать себе соответствующее положение в торговом мире уже сейчас, имея в виду, что при объявлении войны условия не только затруднят создание новых предприятий, но и не дадут возможности развиваться уже созданным, но не успевшим развернуть свою коммерческую работу фирмам. Торговая жизнь в воюющих странах замрет, произойдет перестройка существующих фирм на военный лад, для этого нужны будут коммерческие связи и имя, что завоевывается нелегко и требуется много времени». Перед такими предприятиями и фирмами ставились следующие задачи: