Сесил Рот - Иудеи в Венецианской республике. Жизнь в условиях изоляции

Тем временем невероятный идеализм, подкрепляемый искаженными толкованиями текстов Священного Писания и неверной логикой, вылился в то, что церковь вводила все более и более суровые запреты на ссуду денег под проценты. Богословы утверждали, что в Библии ростовщичество запрещалось особо. Неодобрительно относился к ростовщичеству и Аристотель, чей авторитет в те времена уступал лишь авторитету Библии. Подобное занятие осуждает сама природа, которая не делает деньги с помощью обычных процессов воспроизводства! Поэтому церковь все больше приходила к негласному противодействию «ростовщичеству», как его называли, независимо от размера процентной ставки. В конце концов на Третьем Латеранском соборе 1179 года (том самом, на котором, вместе со следующим собором, состоявшимся 36 лет спустя, были приняты главные антиеврейские законы Средневековья) нападки достигли высшей точки. Всем, кто занимался столь гнусным делом, ростовщичеством, отказывали в христианских похоронах. Правда, запрет касался лишь христиан. Таким образом, в тот период, когда евреев вытеснили из всех обычных сфер деятельности, они волею обстоятельств оказались связаны с самым позорным и наименее уважаемым из всех занятий. Даже главы еврейских общин не одобряли ростовщичество; если должником оказывался единоверец-еврей, ростовщичество откровенно запрещалось. Тем не менее в конце концов и главам еврейских общин пришлось уступить. К концу XIII века в подавляющем большинстве католических стран, с частичным исключением Южной Италии и Испании, евреев в основном ограничили этим презренным и презираемым занятием.

Не то чтобы сама профессия, о которой идет речь, была достойна порицания. Более того, ростовщичество совершенно необходимо в любом обществе, основанном на денежной экономике (библейский запрет касался чисто пастушеских и аграрных общин). Бедняку заем мог понадобиться на покрытие срочных потребностей во время крайней нужды семьи; богачу заем был нужен, чтобы наладить какое-либо прибыльное предприятие; крестьянину — чтобы пережить период между посевной и сбором урожая. Но любой заем в каком-то смысле зависит от случая, и взимаемые проценты служат отчасти страховкой от убытков. Более того, заемщик, который на время лишает заимодавца возможности пользоваться своим капиталом и таким образом не дает капиталу служить любой продуктивной цели, явно должен выплатить некоторую компенсацию. Вся современная экономика построена на кредитной системе, неотъемлемой частью которой является процент; этот процесс был хорошо развит уже в конце Средневековья.

Церковь не учитывала все указанные соображения. Ее идеологи не видели разницы между низкой процентной ставкой, справедливой и неизбежной, и высокой процентной ставкой, которая иногда бывала поистине чудовищной. Все это церковь называла ростовщичеством и огульно осуждала. В определенном смысле такое отношение можно назвать не идеализмом, а слепотой. Подобные взгляды можно считать оправданными лишь в том случае, если бы сама церковь предоставляла беспроцентные ссуды, подчас совершенно необходимые для существования бедняков. Однако к такому церковь была совершенно не готова. Более того, многие усматривали лазейки в законе и обходили неосуществимые правила. Самую дурную славу по всей Европе заслужили ростовщики-итальянцы; их ненасытность часто заставляла все население горько сожалеть об изгнании их конкурентов-евреев. Руки самой Папской курии также не были чисты. В Италии особенно дурную славу получили тосканцы; правда, во времена Данте среди ростовщиков преобладали падуанцы, которых ждало примерное наказание в его «Аду».

Все это, однако, относится к крупным операциям. Зато более мелкие операции, более рискованные и потому менее популярные, сосредоточились почти исключительно в руках евреев, на которых церковные ограничения не распространялись. Только благодаря их деятельности экономическое положение стало сносным. В Италии они действовали полуофициально. По всей стране, когда наличных денег оказывалось недостаточно, а подпольные операции ростовщиков-христиан вели к безжалостной эксплуатации городского населения, местные правители упорядочивали дела, призвав в город нескольких евреев. Вступали в переговоры с одной или несколькими семьями; их число зависело от размера города. Затем с ними заключали официальный договор. Евреям предоставляли исключительное право на открытие в том или ином городе «банков», как их называли, с целью дачи денег взаймы. Во всех подробностях оговаривался размер процентной ставки, которая обычно выгодно отличалась от ставок, взимаемых ростовщиками-христианами. За это евреям гарантировались свобода от преследований и свобода исповедовать их веру. Евреи, со своей стороны, обязывались предоставить определенный минимальный капитал, соблюдать правила в связи с продажей залогов и сходных вопросов, а также — в знак благодарности за предоставленные им привилегии — сделать крупный взнос в городскую казну. Такая двусторонняя сделка (condotta, или «договор о найме», как его тогда называли), как правило, заключалась на ограниченное число лет — чаще всего на три года, пять или десять лет. По окончании этого периода договор прекращал действие, и стороны получали право продлить его или заключить новый договор. Еврейские банкиры вели свои операции в Риме и на прилегающих к нему территориях Центральной Италии, где очень давно обосновались еврейские общины. Начиная с XIV века их количество пополнялось евреями из Германии, искавшими убежища по ту сторону Альп из-за безжалостных преследований, которым они подвергались в Северной Европе. Ссудные конторы-банки открылись в Тревизо в 1294 году, в Падуе в 1369 году и примерно в тот же период распространились на другие города региона. Наконец, и Венеция, несмотря на традиционную неприязнь к евреям, вынуждена была подчиниться экономической необходимости и последовать общему примеру.

К тому времени чрезвычайно обострился вопрос об облегчении самых насущных нужд беднейших слоев городского населения с помощью денег. Уже в 1298 году процентные ставки, назначаемые безнравственными ростовщиками-христианами, выросли до таких пределов, что для расследования их деятельности назначили специальную комиссию. Возможно, именно после того в город впервые пригласили еврейских ссудных банкиров. Венецианцы, однако, сохраняли некоторые сомнения. Ростовщики-нехристиане не допускались в сам город. Им приходилось вести дела из соседнего поселения Местре, ближайшей точки к материку. Местре в 1336 году выкупили у правителей Вероны. В Местре евреям разрешалось открывать свои лавки. Горожане обращались к ним за наличными деньгами, которые помогали им пережить трудные времена. Конечно, такой порядок сопровождался многочисленными неудобствами; и в конечном счете республике пришлось смириться перед обстоятельствами. 28 июня 1366 года с еврейскими ростовщиками из Местре заключили соглашение. Их пригласили вести дела в столицу. Тогда власти впервые разрешили официально создать еврейское поселение в Венеции.