Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Когда это исполнилось, Бог повелел раскрыться золотому дворцу и выйти людям. Но те, взглянувши на землю, ужаснулись и не знали, что делать. Видя их замешательство, Бог порешил привести землю в прежнее состояние. С этою целию Он покрыл ее водою, дабы обмыть от пожарища. А чтобы люди золотого дворца не потонули, Бог бросил им ореховую скорлупу, в которую те сели и понеслись по волнам к хрустальному дворцу, где жили мальчик и девочка. Эти последние в сие время были уже взрослые, состояли между собою в браке и имели дочь. Увидавши подплывших людей, они вошли в скорлупу и присоединились к ним, а дочь свою оставили в хрустальном дворце на попечение «девственницы».

Между тем вода спала, земля обсохла, покрылась травою и украсилась цветами. Люди, бывшие в скорлупе, достигли одной прелестной долины, высадились на нее и поселились тут. От этих-то чудно спасенных людей произошли все народы, живущие теперь на земле.

Таким образом, в хрустальном дворце осталась только девочка, которой Бог дал имя «Земегита», от слова «земе» – земля, так как она произошла от людей, живших на земле.

Когда Земегита, или, как ее стали называть впоследствии, Самогита выросла, то Бог повелел ей сочетаться браком с ангелом Беркуном. Но она скоро изменила мужу: в отсутствие его Самогита вступила в тайную связь с двумя ангелами: Свестикцем и Авкстицем. За это Бог наказал ее тем, что повелел выдать замуж за простого земледельца и поместить с мужем в том золотом дворце, который пред истреблением всего существующего на земле построен был ангелом на высокой горе.

В своем заключении Самогита прожила с новым мужем несколько лет; у них родилось много детей, которые, переженившись между собою, произвели многочисленный народ, названный «земегитами», или «самогитами» по имени своей прародительницы.

По прошествии нескольких веков самогиты до того размножились, что во дворце не хватило им места, вследствие чего Бог вывел их оттуда и поселил в местности, орошаемой Неманом и 3. Двиною.

Легенда о плотнике.В глубокой древности, говорит легенда, жил один благочестивый плотник. Скучно ему сделалось сидеть дома без дела, взял он топор, пилу, скрипку и отправился странствовать по свету. Недалеко от литовской границы он встретился с Перкуном, богом грома и молнии, а потом с ветром, который в легенде называется дьяволом. Все трое подружились между собою, вошли в литовские владения и стали путешествовать по ним, занимаясь осушением болот, истреблением диких зверей и вообще приведением страны в порядок. Потом они недалеко от р. Неман построили себе дом, развели огород, насадили хозяйственных продуктов и стали жить. Но вот из их огорода стали пропадать продукты: проснутся утром, глянут – то репы нет, то капусты, то фасоли. Что делать? Порешили по очереди караулить вора. Первый пошел дьявол (ветер), но он не поймал вора, напротив – еще вор так его поколотил, что тот едва живой ввалился в хату. Та же история повторилась и с Перкуном. Наконец, пошел плотник караулить огород; он взял с собою скрипку, сел под дерево и стал играть заунывные песни. Настала полночь, явился вор, он шел прямо на плотника, причем катил пред собою маленькую железную тележку, по которой хлопал бичом, крича: «Пичь, пачь! Железная тележка, проволочная плеть». Плотник не испугался, он заиграл усерднее; подошел вор, сел с ним и стал слушать музыку: оказалось, что это богиня Лайма (покровительница женщин). Ей так понравилась игра на скрипке, что стала просить плотника выучить ее этому искусству. Плотник согласился было, но потом заметил, что у Лаймы очень толстые пальцы, нужно было их немного обтесать, и для этой цели велел ей вложить руки в расщепленное дерево, которое лежало поблизости; Лайма послушалась, но плотник так притиснул их, что у бедной богини из пальцев выступила кровь, а сам в то же время отсчитал ей несколько тяжеловесных ударов по спине тем самым проволочным бичом, которым она била его товарищей. Только по сильной просьбе плотник освободил Лайму. Она скрылась, но с такою поспешностию, что забыла свою железную тележку и проволочную плеть. С тех пор уже никто не крал плодов и трое товарищей жили спокойно, обрабатывая огород. Так прошло еще несколько лет. Но, наконец, им самим наскучило вместе жить, и они на совете решили: пусть тот из них будет владеть домом и всем хозяйством, кто окажется менее трусливым, а чтобы узнать это – согласились, что каждый по очереди будет пугать двух других и при этом кто не испугается, а, напротив, еще другим наделает более страха, тот получит все, а остальные уйдут. Первый начал пугать дьявол (ветер). Он навел на дом такую страшную бурю, что стены задрожали: Перкун с испуга выскочил в окно, а плотник остался спокоен: он развернул молитвенник и буря его не коснулась. На другую ночь пугал Перкун: в самую полночь нашла туча, заблистала молния, загремел гром и удары сыпались один за другим с такою силою, что земля дрожала, небо колебалось; дьявол не усидел в комнате: выпрыгнул в окно, а плотник и теперь остался покоен: потому что занимался молитвенником. Настала очередь плотнику пугать товарищей. Плотник вышел на огород и, как только стемнело, стал катать вокруг дома железную тележку, которую оставила Лайма, и хлопать по ней бичом, приговаривая: «Пичь, пачь! Железная тележка, проволочная плеть». Перкун и дьявол, как услышали эти слова и подумали, что Лайма идет их колотить, бросились из комнаты и убежали навсегда из этой местности. Таким образом, плотник один стал обладателем всего имущества [44].

Наружность и характер древних литовцев.Древние литовцы по типу своему ближе всего подходили к германской народности. По большей части они были высокого роста, хорошо сложены; цвет лица имели белый, голубые глаза, светло-русые волосы; гибкие, стройные и проворные. Как теперь, так и тогда литовские женщины отличались кротостью, нежностью, свежестью лица, трогательным выражением глаз и между ними были настоящие красавицы. По внутренним качествам литовцы отличались меланхолическим настроением, тонким и наблюдательным умом, с оттенком насмешливости, богатым воображением, поэтическим чувством и любовью к природе, а также необыкновенною деликатностию, целомудрием, добродушием, простотою, доходящею до наивности, гостеприимством, храбростью и преданностью к родине. Но литовцы, обладая таким богатым запасом внутренних сил, мало воспользовались ими: литовцам недоставало уверенности в своих силах, как полякам политического ума и такта; у них не было сознания личного достоинства, а также достаточной энергии проявить этот огромный запас своих внутренних сил, а если и проявили его, как это было в начале своей истории, то не надолго: до конца не довели и скоро оборвали; так, едва только они в XIV в. успели сложиться в политическое тело, как стали искать опоры в Польше и подчиняться ее влиянию, государству более слабому и материально, и духовно. Под давлением чужой культуры литовцы скоро потеряли последнюю энергию и замерли, укладываясь в бытовые и общественные формы чуждой национальности.