Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Гедимин (1316–1341 гг.).После смерти Витеня на литовский престол вступил брат его Гедимин. Он управлял государством 25 лет. При нем оно окрепло, упрочилось и значительно расширилось в территориальном отношении. Поэтому все историки считают Гедимина собственно основателем Литовского государства и относят его к числу замечательных государей своего времени [66].

Борьба Гедимина с тевтоно-ливонскими рыцарями. Союз его с рижским архиепископом и магистратом г. Риги.Враждебные действия Гедимина с тевтоно-ливонскими рыцарями начались с 1320 г. В этом году прусские крестоносцы, под начальством магистра Генриха Пляцке, вступили в Жмудь и стали опустошать ее. Гедимин, узнавши об этом, собрал огромное войско и двинулся на них. Враги встретились на р. Жеймоле. Произошла кровопролитная битва, которая кончилась совершенным поражением рыцарей.

На следующий год неугомонный Пляцке снова предпринял поход в Жмудь. Он проник далеко в глубь литовской территории и осадил сильную крепость Медники, но и этот поход его окончился полною неудачею: литовский князь, зайдя магистру в тыл, нарубил деревьев, завалил ими пройденный рыцарями путь, чтобы затруднить им отступление, и затем, обойдя фланговым движением войско крестоносцев, напал на него с фронта. Завязалась страшная битва; одолеваемые русско-ливонскими войсками, рыцари начали было отступать и как раз попали в места, заваленные срубленными деревьями; страх напал на них: в испуге рыцари побросали оружие и обратились в бегство; Гедимин погнался за ними и всех истребил. В числе убитых оказался и сам магистр Генрих Пляцке, а товарищ его, первое лицо после магистра, Герард Роде, попался в плен и был сожжен на костре в честь литовских богов.

Меднинское поражение было великим скандалом для всего Тевтонского ордена; нужно было отомстить Гедимину. Рыцари стали готовиться; два года они созывали охотников с разных сторон западной Европы и приготовляли припасы [67]. Но привести в исполнение своей мести им скоро не пришлось: обстоятельства так сложились, что орден должен был прекратить на некоторое время свои враждебные действия против литовского князя.

Какие же это обстоятельства?

При изложении княжения Витеня мы говорили, что рижский архиепископ и магистрат вели борьбу с прусскими рыцарями за г. Ригу. Тогда же мы видели, что сторону первых принял литовский князь Витень. Но это, как мы тоже видели, никакой пользы не принесло им: разбитый наголову около крепости Неймюля, Витень отказался от союза с архиепископом и магистратом и заключил мир с рыцарями.

Теперь архиепископ и магистрат г. Риги предоставлены были собственным силам. Но собственными силами они не могли вести борьбы с рыцарями, войска которых все более и более увеличивались вследствие прибытия к ним новых подкреплений из западной Европы. Тогда архиепископ и магистрат задумали повести дело иным путем: они, не вступая в открытую борьбу с рыцарями, стали посылать на них жалобы папе, который жил в это время в южной Франции, в Авиньоне [68]. В этих жалобах архиепископ и магистрат, между прочим, выставляли папе на вид корыстолюбие, алчность и разбойнические набеги рыцарей на литовцев, отчего, по их мнению, эти последние не только не принимают христианства, но даже отступают от него и те из них, которые уже раньше приняли было эту религию. Рыцари, узнавши об этом, с своей стороны, стали посылать папе один за другим доносы, в которых обвиняли архиепископа и магистрат Риги в том, что они вступают в дружбу с литовцами, заключают с ними союзы, интригуют против них, рыцарей, и вообще ведут себя так, что литовцы сделались гораздо упорнее в своем язычестве, чем прежде, и никак не хотят принимать христианства.

Получая такие противоречивые жалобы, папа не знал, кому верить, и вследствие этого не принимал серьезных мер для прекращения ссоры. Так дело тянулось до 1321 г. В этом же году он взялся за него энергически и благодаря крупным рыцарским подаркам принял сторону Тевтонского ордена: архиепископ и магистрат были признаны виновными и сильно сконфужены. Что было делать последним? Как склонить папу на свою сторону? После долгих рассуждений решено было послать послов к Гедимину и вступить с ним в самый тесный союз, а затем добыть у него документы, которыми бы архиепископ и магистрат г. Риги могли убедить папу и весь христианский Запад в том, что упорство литовцев при обращении их в христианство происходит не от них, архиепископа и магистрата, а от предосудительных поступков самих рыцарей.

В 1322 г. посольство это с грамотою прибыло в Вильну к Гедимину [69]. Князь принял его очень ласково и согласился на предложение архиепископа и магистрата вступить с ними в дружественный союз. Затем рижские послы приступили к выполнению самой главной и самой трудной цели своего прибытия в Вильну, именно: приобретения вышеозначенных документов. После долгих хлопот им удалось достигнуть и последнего. Но при этом послы совершили ловкую и хитрую мистификацию. Подробности этого дела весьма любопытны: Гедимин, вступивши на литовский престол, часто выражал желание пригласить в свое государство заграничных ремесленников и колонистов для насаждения в нем начатков западной культуры. О желании Гедимина вняли в Риге. Поэтому рижские послы, когда прибыли в Вильну и заключили дружественный союз с литовским князем, уговорили Гедимина написать грамоту к прибалтийским немецким торговым городам. Любику, Штетину и другим с просьбою о присылке ремесленников и колонистов; а затем убедили его написать еще три грамоты: одну в Авиньон к папе и две других к монахам двух католических орденов – Францисканского и Доминиканского [70]. Но так как Гедимин ни слова не знал по-латыни, а между прочим вышеозначенные грамоты следовало написать на этом языке, как дипломатическом того времени, то он пригласил к себе во дворец живших в Вильне двух францисканских монахов: Бертольда и Генриха и просил их составить эти грамоты, а те, по наущению рижских послов, поместили в последних трех грамотах не то, что говорил князь, а то, что желали архиепископ и магистрат. Так, в грамоте к папе, вместо почтительных выражений, употребленных Гедимином по отношению к главе католической церкви, Бертольд и Генрих написали, что будто бы литовский князь соглашается принять христианскую веру и что если он до сего времени не сделал этого, то виноваты в том тевтоно-ливонские рыцари, которые перехватывали его послов, отправляемых в Авиньон. В грамотах же к монахам двух католических орденов – францисканского и доминиканского – вместо изъявления князем обещания покровительствовать каждому из братий сих орденов в случае прибытия их в Литовское государство [71]Бертольд и Генрих написали, чтобы оттуда присланы были миссионеры, знающие литовский язык, для распространения латинства и что для присланных будут основаны монастыри и костелы. В то же время в грамотах к двум вышеозначенным орденам прибавлено было, что Гедимин потому собственно обращается к ним, монахам францисканского и доминиканского монастырей, что не желает иметь никакого дела с алчными и жестокими рыцарями Тевтоно-Ливонского ордена. После этого вышеозначенные четыре грамоты были подписаны Гедимином, скреплены печатями и чрез особого княжеского посла отправлены к архиепископу и магистру для дальнейшей отсылки [72].