Луи Буссенар - Избранные произведения. I том [Компиляция]

Сообразительность маленького негритенка могла быть по справедливости высоко оценена. Призвать на помощь Осанора было для него делом нетрудным. Умное животное, как будто понимая, что нуждаются в его содействии, поспешно направилось по указанному ему пути и вскоре очутилось на прогалине среди охотников.

Андре прежде всего поднес ему оба обломка ружья Фрике, которые слон осторожно взял хоботом. Он усиленно потянул в себя воздух, обнюхивая их, затем засопел и, казалось, был очень удивлен, что это знакомое ему оружие было сломано. Затем он стал как будто искать кругом Фрике, и его умные маленькие глазки выразили не то недоумение, не то разочарование, не найдя мальчика в числе присутствующих. Он подходил то к Андре, то к доктору, тихонько ощупывал их своим хоботом, обнюхивал, затем вдыхал в себя запах, издаваемый чернокожими охотниками, упорно отыскивал специфический запах своего отсутствующего маленького друга.

— Фрике! Фрике! — звал своим громовым голосом доктор, и каждый раз слон приподнимал свои громадные уши, как бы прислушиваясь к чему-то, словно он ожидал услышать где-нибудь в отдалении отклик на этот зов, какой-нибудь слабый крик или стон.

Он становился все более тревожным и взволнованным. Андре подвел его к тому месту, где была ранена горилла. Слон стал медленно и внимательно водить хоботом по кровавому следу, оставленному раненым животным на стволе толстой лианы, и вдруг свирепо засопел. Глухой звук, похожий на рычание, заклокотал у него в горле, и долгая вибрирующая, слегка металлическая нота, подобно грозному военному кличу, огласила воздух.

Глаза его засветились гневом. Его обоняние указало на след исчезнувшего друга; теперь он, казалось, понял все, что здесь случилось.

Высоко задрав голову, слон потянул в себя воздух и вдруг понесся, как ураган, сокрушая все на своем пути и высоко задрав кверху хобот.

Охотники пустились следом по проложенному им сквозь чащу пути, по которому могла бы свободно проехать целая батарея артиллерии.

Этот бешеный бег продолжался несколько минут. Все чувствовали, что развязка близка. Возбуждение удесятерило силы охотников и особенно друзей Фрике, которые прибыли почти одновременно со слоном к громадному развесистому, многоствольному дереву, перед которым наконец остановился Осанор. Маленький негритенок кинулся на землю. Перед ним лежал труп гориллы с разорванным картечью боком и простреленной грудью. В ее разинутой пасти блестели два ряда страшных зубов, а широко раскрытые горящие зрачки еще не успели задернуться тусклой пеленой смерти.

— Отвратительное чудовище! — промолвил Андре.

Очевидно, и Осанор был того же мнения, так как, сделав шаг вперед, он наступил своей тяжелой ступней на грудь мертвой гориллы, кости которой, словно под давлением гидравлического пресса, хрустнули, и она сразу сплющилась, как лопнувший мяч.

Совершив этот подвиг, слон сильно потянул в себя воздух, как это делают охотничьи собаки, затем ступил вперед, попятился, вернулся немного назад и затем, задрав голову насколько мог высоко, указал своим вытянутым вверх хоботом на белый комок, повисший на ветвях на весьма значительной высоте от земли.

— Фрике! — воскликнули оба европейца. — Он!

Негритенок с проворством и ловкостью белки взобрался по лианам к тому месту, где едва держался лишившийся чувств Фрике, запутавшийся в своем бурнусе.

— Осторожно! — крикнул негритенку доктор. — Ради бога, избегай малейшего сотрясения!

Мальчуган продолжал взбираться и наконец очутился на опасном месте. Проворно размотав длинную веревку, которая была обмотана у него вокруг корпуса, он крепко обвязал ею безжизненное тело своего друга. По счастливой случайности, острый сук проткнул бурнус Фрике, который повис на нем, точно в гамаке, что и помешало его падению.

Он висел, словно люстра в чехле, потеряв сознание, быть может, серьезно раненный. Но теперь, когда маленький негр предупредил возможность падения, следовало еще придумать способ осторожно спустить парижанина на землю.

Несколько галамундов, превосходнейшие гимнасты, проворно взобрались наверх, чтобы помочь маленькому Мажесте. Проше всего было спустить опутанного веревкой и завернутого в бурнус Фрике с помощью той же веревки.

Но в тот момент, когда его начали спускать, громадное чудовище вдруг точно слетело с верхних ветвей дерева прямо на группу спасателей, чуть было не погубив все дело спасения Фрике.

Это была другая горилла. Очевидно, семейство облюбовало данное дерево, и новое чудовище решило страшно отомстить всем преследователям за смерть своего товарища. Наступила минута неописуемого ужаса; затем грянул выстрел.

— Браво!

Андре проявил на этот раз на деле ту необычайную ловкость и искусство в стрельбе, которое он показал накануне всех событий ради шутки и забавы.

Прицелившись в животное в момент прыжка, он, так сказать, выстрелил в него влет. Заряд попал немного пониже плеча, в самую грудь, и животное с диким ревом скатилось кубарем вниз, прямо под ноги слону.

Тот, конечно, не стал церемониться. В мгновение ока он обхватил оглушенное падением раненое животное своим хоботом и так сдавил его, что у того из раны фонтаном хлынула кровь. Несчастная горилла отчаянно взвыла и вцепилась зубами в ухо слона. Взбешенный слон на мгновение ослабил давление и, взмахнув хоботом, с неистовой силой швырнул гориллу о ствол гигантского дерева, о который та разбилась насмерть. Клочок уха Осанора так и остался у гориллы в зубах.

В следующий момент тело Фрике благополучно было опущено на землю.

— Бедняжка, — промолвил, вздыхая, доктор, — наконец-то мы его нашли… Но надо еще привести его в чувство.

— Но он жив? — с беспокойством осведомился Андре.

Доктор, не отвечая, охотничьим ножом поспешно распорол рубашку на груди Фрике и припал к ней ухом.

— Как он бледен… Вы ничего не говорите, доктор?! Да успокойте же меня хоть одним словом; вы знаете, как я люблю этого мальчика! — взмолился Андре со слезами на глазах.

Доктор продолжал выслушивать и ощупывать Фрике.

Маленький негритенок, присев на корточки, аспидно-серый, с побелевшими губами, горько плакал, не спуская печальных глаз с доктора. Даже людоеды были тронуты его горем.

— Ну вот, теперь я могу сказать с уверенностью, мой милый Андре, он жив! — заявил доктор, окончив наконец свой осмотр. — Скорей воды!

В воде не было недостатка, вся почва была пропитана ею, как губка. Смочив водой лоб и лицо Фрике и увлажнив губы, доктор осторожно разжал их и влил ему в рот несколько капель водки из своей охотничьей фляги, затем медленно и осторожно надавил ему рукой на грудь, после чего грудь мальчика слегка приподнялась, легкий вздох вырвался из его уст, и он медленно раскрыл глаза.