Луи Буссенар - Избранные произведения. I том [Компиляция]

Как раз в тот момент, когда капитан разбойничьего судна произносил эти слова, Андре на палубе «Молнии» разговаривал о нем.

Дуэль двух судов продолжалась на расстоянии. Выстрелы были не часты, потому что, согласно новейшей морской тактике, рекомендуется пользоваться возможно меньшим числом орудий, поэтому «Молния» до сих пор стреляла только из одного своего башенного орудия. Пират отвечал ей из орудия более мелкого калибра, но громадных размеров, что позволяло удваивать количество зарядного пороха. Его снаряды, чрезвычайно удлиненные, толщиной не больше ноги, летели дальше чем на двенадцать тысяч метров. Разбойничье судно продолжало подходить со штирборта. Оно неслось с быстротой вихря, но затем его нос слегка уклонился в сторону бакборта. Причина этого маневра вскоре объяснилась. Оно намеревалось описать полукруг и с разбегу атаковать «Молнию» в тот момент, когда ее ось будет стоять перпендикулярно к его оси. Но, к счастью, командир де Вальпре не был новичком в военном деле. Он значительно замедлил ход, стараясь подставлять неприятелю свой форштевень, которым он все время угрожал борту разбойника.

Однако пират невозмутимо продолжал свой начатый маневр. Он уже описал четверть круга и через минуту должен был встать к «Молнии» в три четверти оборота.

Пьер де Галь был напряжен пуще прежнего, стиснув зубы и порывисто дыша, он выжидал удобный момент. Казалось, вся душа его переселилась во взгляд; глаза горели, как уголья. Момент наступил, и он произвел выстрел; грянул раскат; ядро, сорвав пену с двух валов, пробило третий и скрылось под водой, глухо взорвавшись внутри судна.

— Наконец-то попал! — воскликнул Пьер де Галь, утирая со лба пот.

— Превосходно! — воскликнул Фрике. — Не дай только бог, если от этого взрыва случится что-нибудь с моим братишкой!.. Ну а если теперь это чертово судно пойдет ко дну, то мы посмотрим, как будут тонуть эти разбойники!

Густые клубы пара показались из люков. Очевидно, разбойничье судно получило серьезное повреждение, но ход его не уменьшался. Оно продолжало начатый маневр и вскоре, как ни странно, заметно ускорилось.

— О, негодяй! Он идет под парусами, но это только для видимости. Я убежден, что у него внутри работает его машина без топки!.. Неужели же нет никакой возможности уничтожить этот чертов вертеп?.. Ай! Их орудие что-то выплюнуло!.. Господи пронеси! — крикнул мальчуган, раскланиваясь перед взорвавшимся снарядом неприятеля, который все же задел внутреннюю закраину башни, причем один из осколков попал в казенную часть орудия и исковеркал затвор настолько, что орудие временно пришло в негодность.

На разбойничьем же судне нельзя было заметить ни малейшего беспорядка. Флаксхан сказал: «Мы заткнем дыры», и это было сделано тотчас же. То был старый прием, хорошо знакомый конопатчикам. Снаряд попал приблизительно на тридцать сантиметров ниже ватерлинии; вода проникала в судно через дыру, имевшую размер снаряда, то есть двадцать семь сантиметров. И хотя судно было снабжено множеством непроницаемых переборок, все же американец, как человек предусмотрительный и желавший прежде всего сохранить всю быстроходность судна, не хотел отягощать его излишней водой. Кроме того, несколько перегородок было совершенно пробито.

Флаксхан поместил в каждом отделении по опытному конопатчику, снабдив его всем необходимым, в том числе и самым нужным инструментом, называемым затычкой, или пробкой для заделки дыр, пробитых снарядами. Эти затычки — конические деревянные пробки различных размеров, снабженные на конце массивным кольцом, в которое продет крепкий канат. К кольцу прикреплена пробка величиной с кулак.

Поскольку пирату был известен калибр пушек «Молнии», то каждый конопатчик был снабжен несколькими затычками, в точности соответствующими размеру неприятельских снарядов.

По счастливой случайности, дежуривший в пробитом отделении конопатчик не был ранен ни снарядом, ни осколками дерева стенки. Вода ворвалась, как водопад. Не теряя ни секунды, конопатчик схватил пробку, просунул руку далеко в отверстие и пустил пробку, которая тотчас же всплыла на поверхность, увлекая за собой канат. Затем, собрав все свои силы, конопатчик старался ввести затычку в пробоину. Но сила напора воды была настолько сильна, что конопатчика опрокинуло. Однако снаружи марсовые внимательно следили, и, как только на поверхности воды всплыла пробка, один из них тотчас же, уцепившись за люльку на блоках вроде тех, какими пользуются маляры при окраске домов, моментально спустился вниз, схватил пробку и потянул ее на себя изо всех сил. Товарищи тотчас же подсобили ему и общими усилиями стали тянуть канат с такой силой, что доступ воды в судно прекратился моментально.

— Ну вот и все, милейший Казаван, — сказал Флаксхан, — как видите, старые приемы никогда не подводят!

— Вы правы, капитан!

— Тем более что их башенное оружие смолкло, что доказывает, что наш наводчик сумел попасть в цель… Ну а теперь на абордаж! Тридцать пять атмосфер! — крикнул он в слуховую трубку, ведущую в машину.

— Как видно, — заметил помощник капитана, — вы отказались от мысли подойти к нему на парусах?

— Да, было бы неразумно испытывать дальше судьбу. Но от этого мы ничего не потеряем!

«Тридцать пять атмосфер!» Что могла значить подобная команда?.. Нет в мире какой бы то ни было машины, которая могла бы выдержать подобное давление.

Но как ни невероятен, как ни безумен, как ни неосуществим казался этот факт, тем не менее отрицать его было нельзя. И в тот момент, когда разбойничье судно на три четверти описало свой полукруг, быстрота его хода вдруг разом увеличилась втрое.

Крейсер «Молния», медленно поворачивавшийся на своей оси, чтобы стоять к неприятелю все время носом, хотел было повернуть на другой галс, но не успел. Разбойничье судно неслось с быстротой снаряда. Флаксхан не ошибся в своих расчетах: абордаж был неизбежен. Единственно, что мог сделать отважный крейсер, это избежать атаки в перпендикулярном направлении к его оси.

Таран деревянного судна ударил броненосный крейсер вкось, но удар был страшной силы. Оба судна разом встали, как два боксера, один из которых ошеломлен полученным ударом, а другой потрясен нанесенным им же ударом. Наконец разбойничье судно осторожно высвободило свой таран, но его таинственная машина больше уже не работала.

«Молния» стала постепенно погружаться в воду. К счастью, у нее были непроницаемые переборки. Авария была очень серьезная: неприятель пробил ей брешь, длинную и широкую. Вода разом заполнила все отделение. Непомерно отяжелевшая «Молния» накренилась на бакборт и стала зачерпывать воду, которая едва успевала стекать по желобам.