Луи Буссенар - Избранные произведения. III том [компиляция]

Мисс Мэри и Кэлли удобно поместились под небольшим навесом, растянутым над фурою. Эдуард сел на руле. Фрэнсис с Кириллом схватились за весла, и железная лодка легко поплыла по светлым водам реки. Нас отделяли от залива Карпентарии два с половиною градуса; значит, дорога требовала дней 15, так как большинство членов экспедиции все же должны были путешествовать пешком по берегу реки. Но теперь, когда мы были уверены, что больше не будет недостатка в воде, эта перспектива не страшила нас.

Река давала нам рыбу разных сортов, тянувшийся направо и налево по обеим берегам лес изобиловал кенгуру и опоссумами. Одно только омрачало нам путь: это сильная жара — мы ехали в полосе тропического зноя. Наше путешествие разнообразилось прелестными ландшафтами, открывавшимися на каждом повороте. Но теперь ничто так не занимало нас, как близкое возвращение в цивилизованные страны. Нами овладело такое нетерпеливое желание поскорее увидать свои города, что ни усталость, ни жара не могли умерить его. Мы спешили, скакали даже ночью и в конце концов через девять дней достигли места слияния Грегори-Ривер и реки Никольсона. Здесь наступил печальный момент разлуки с чернокожими друзьями и их вождем. Джоэ был безутешен. Мы разделяли его грусть, так как простая, добрая и самоотверженная натура шотландца с первой минуты внушила нам глубокую симпатию. Прощание его с детьми старого друга не поддавалось никакому описанию. Скажу лишь одно: старый европеец-дикарь рыдал, как ребенок. Эдуард, Ричард и их сестра тоже плакали навзрыд.

— Джоэ, мой добрый Джоэ! — сказал сэр Рид, пожимая ему обе руки. — Даю вам слово, мы скоро возвратимся! Я хочу оказать вам посильную помощь в деле приобщения к цивилизации ваших подопечных. Эти дети вполне сочувствуют мне. Благодаря вам они богаты теперь и никогда не забудут ни вас, ни ваших Нга-Ко-Тко. Я полагаю, не позже, чем через год мы доставим к вам стада коров и овец, лошадей, а также орудия для обработки земли, хотя бродячий дух черных, вероятно, не скоро свыкнется с оседлою жизнью. Под вашим руководством, при нашей помощи, надеюсь, однако, они понемногу научатся возделывать землю и заживут без нужды… Так до свидания же, Джоэ!

Вождь Нга-Ко-Тко с глазами, полными слез, безмолвно благодарил старого скваттера. Мы простились. Долго еще силуэты Красного Опоссума и его людей виднелись вдали. Они неподвижно глядели нам вслед; целых полчаса прошло, пока поворот реки не скрыл их от наших глаз.

Два дня спустя мы были уже на берегу залива Карпентарии. Австралия с юга до севера была пройдена нами!.. Крик радости невольно вырвался у всех при виде красивого парохода, который дожидался нас на расстоянии четырех кабельтовых (около 2/ 5версты) от берега. Очевидно, герр Шаффер прекрасно исполнил поручение. Полный успех, несомненно, должен увенчать наше предприятие, ура!!. Нашему крику вторил другой, раздававшийся с моря: плыла отделившаяся от парохода шлюпка. Человек высокого роста, с грубыми, резкими чертами лица проворно соскочил с нее на землю и рекомендовался капитаном «Вильяма», — так назывался пароход. Следуя инструкциям, полученным в порте Деннисона, из Барров-Крика он немедленно отправился в залив Карпентарию и уже четыре дня дожидался нас.

После первого знакомства капитан пригласил нас на борт парохода для заключения официального договора.

Сэр Рид, майор, Эдуард, Кроули, Робертс и я приняли приглашение. Та же шлюпка в несколько минут донесла нас до «Вильяма», где скоро было кончено со всеми формальностями, так как сэр Рид платил не торгуясь. За контрактом следовал отличный завтрак с обильными возлияниями: в погребе «Вильяма», как видно, содержались лучшие вина. После завтрака любезный хозяин пригласил нас осмотреть корабль. В сопровождении его мы обошли все, начиная с трюма и кончая солидною пушкою, припасенною на корабле на случай встречи с пиратами. Везде нас поражала образцовая чистота и порядок, довольно редкие на пароходах, которые, подобно «Вильяму», поддерживают сообщение между Австралией, Явой, Сингапуром и Китаем. Интересно при этом, что в одной из кают мы нашли даже… ученых-антропологов. Оба — их был двое — яро спорили из-за какой-то кости и так увлеклись, что даже не обернулись при нашем появлении.

— Это, господа, мои ученые пассажиры. Они едут в Сидней, — проговорил капитан с улыбкою моряка, который знает только свое море, а кроме него не обращает ни на что внимания.

Я с почтением взглянул на коллег по профессии, но не хотел прерывать их горячего спора, и мы тихонько вернулись на верхнюю палубу. Все шло как нельзя лучше. Корабль и его экипаж произвели на нас самое выгодное впечатление. Мы возвратились на берег в полном восхищении от всего, что видели. Нам оставалось провести в пустыне последнюю ночь. Предоставляю судить каждому, в силах ли мы были сомкнуть глаза!

Чуть свет мы вскочили уже на ноги и принялись упаковывать свой драгоценный груз. Скоро с корабля прибыла шлюпка. Начался обстоятельный перевоз золота. Мы переносили драгоценные слитки в лодку, а Шаффер, стоя на палубе «Вильяма», принимал их и следил за выгрузкой. Благодаря многочисленности экипажа — одних только матросов на пароходе было двадцать человек, не считая кочегаров и машинистов, — дело быстро подвигалось к концу. Лодка сделала десять рейсов туда и обратно от берега до парохода, и все три тысячи с несколькими сотнями килограммов золота наконец были погружены на «Вильяма». Оставалось сесть нам. Мы с нетерпением следили, как последний мешок со слитками увозится на пароход, и ждали, что лодка возвратится, чтобы забрать нас. Прощай, австралийская пустыня! — говорили мы.

Нет!.. Это невозможно!.. Мы плохо видим!.. Мы близки к безумию!.. Шлюпка пристает к пароходу. Ее экипаж вскакивает на палубу. Оттуда раздается громкая команда. Якоря поднимаются. Колеса приходят в движение, и пароход стрелою летит вдаль. А мы остаемся на берегу, беспомощные, убитые, оцепеневшие от такой чудовищной, невероятной измены…

Наконец крики ярости и отчаяния оглашают воздух. Каждый хватается за ружье и посылает пулю вдогонку презренным бандитам, которые мало того что дочиста ограбили нас, но и оставили без всяких средств к существованию на этом пустынном берегу.

Бесполезно! Ни одна пуля не достигает негодяев. В ответ на наш огонь они спускают британский флаг; на месте его взвивается черный, мрачное знамя бандитов всех стран! Нас ограбили не просто разбойники, а пираты!

— Шаффер?

— Он на палубе, негодяй!

Между тем пиратский корабль все более и более удалялся. Скоро от него остается только дымок. Наконец и он исчез. Все кончено!

Мы остались одни!

Вдруг один из наших спутников поднимается с земли… С блуждающими глазами, бледный, шатаясь, как пьяный, он бросается к сэру Риду и падает на колени. Это ганноверец.