Луи Буссенар - Избранные произведения. II том

Вновь наступила ночь. Мы были в отчаянии.

— Винкельман, мой бедный Винкельман умер! — стонал патрон.

Я тоже ревел словно белуга. Да и Хозе плакал как ребенок.

Винкельман погиб! Разве можно себе это представить!

Внезапно раздался радостный возглас. Замелькали огни. Полдюжины рослых негров, нагруженных провизией, точно мулы, бежали прямо к нам.

Человек, который вел их за собой, запыхавшись, крикнул:

— Это я… Вы спасены!

Вот это, можно сказать, финал!

В двух словах Винкельман объяснил: негры оказались из Голландской Гайаны. Наш друг набрал их в двадцати лье отсюда. Они великолепно знали старого Робена и его сыновей и поспешили выручить месье Шарля.

У нас был не ужин, а настоящий банкет, как после удачной премьеры. Все смеялись, даже немного пели, рассказывали друг другу невероятные истории и в конце концов, счастливые, заснули.

О дальнейшем и рассказывать особенно нечего. Негры, а каждый из них телосложением напоминал Винкельмана, положили нас в гамаки, повесили их на толстые палки, взвалили на плечи и понесли, словно хрустальные люстры.

Через два дня мы плыли на борту пироги. Такого экипажа ни один морской волк, наверное, в жизни не видывал.

Нас холили и лелеяли, как малых детей, вовсю откармливали.

По реке проплыли еще километров триста. И вот наконец мы дома!

Представь себе блестящую премьеру. Успех такой, что клаке [1399] Клака — группа людей — клакеров, нанимаемых для создания искусственного успеха (или провала) спектакля, выступления и т. п. нет надобности разогревать публику и выкрикивать «браво!». Каждый, кто находится в зале, самозабвенно хлопает, да так, что все ладоши отбиты. У всех на глазах слезы. Даже представив все это воочию, ты не сможешь до конца вообразить, как нас встречали.

Никто не ждал нашего возвращения. Полагали, что мы находимся на Арагуари. Месье Робен не предупредил дам об истинной цели путешествия, дабы не беспокоить понапрасну.

И вот — неожиданная развязка!

…Ну, что же тебе еще рассказать?

Все хорошо, что хорошо кончается, не правда ли?

Я закрываю последнюю главу наших приключений.

Добавлю еще, пожалуй, что все здесь очень скучают. Мадам Фриц — твоя супруга, и мадам Раймон только и мечтают о том времени, когда мужья будут рядом.

Полагаю, что время это не за горами. Сейчас обсуждается проект большой экспедиции в хинную долину.

Сезон начинается. Приезжайте. И мы отправимся в плавание вместе с бони.

Месье Шарль разрабатывает подробный план.

Дело обещает быть исключительно интересным. У каждого — своя доля. Мы, несомненно, разбогатеем. Однако, как мне кажется, никто из нас толком не знает, что делать с большими деньгами.

Ну вот, дружище. Таково на данный момент состояние дел.

Я рассказал тебе, между прочим, не все, чтобы сделать сюрприз, когда ты наконец приедешь.

Передай наше глубочайшее уважение почтенному месье Робену, поцелуй Раймона.

Всегда твой

P. S. Я уговорил наконец твоего брата подписать пару слов к этому письмецу.

Этот милый парень мало говорит, ничего не пишет, но зато действует. Лучший тип людей!

Дорогой Фриц!

Все здесь заботятся обо мне и балуют. Это меня смущает чрезвычайно. Я ничего особенного не совершил, кроме того, что сделал бы на моем месте каждый. Только что прочел письмо, написанное моим другом Маркизом, который краснеет от злости, когда я называю его «месье».

Он слишком добр ко мне. Ей-богу, я не сделал ничего исключительного.

Если то, что ты прочтешь здесь, доставит тебе радость, я буду счастлив.

Твой горячо любящий брат

Шесть месяцев прошло с тех пор, как возвратились бесстрашные путешественники.

Как и предполагал в своем письме Маркиз, месье Робен, его сын Анри, Фриц и Раймон немедленно прибыли в Марони. Мартинике Амелиус и беглый араб, которым удалось некогда избежать бойни, присоединились к неграм и индейцам, оставшимся в живых. Они великолепно работали, и за добрую службу их умели отблагодарить.

Все шло хорошо.

Месье Робен, услыхав о многообещающем открытии Шарля и его отважных спутников, тотчас же организовал многочисленную экспедицию в хинную долину.

Путешествие было успешным, и освоение заповедных мест развернулось в полную силу.

Доходы от этого дела превзошли все ожидания, и наши герои, похоже, станут в недалеком будущем мультимиллионерами.

Однако столько денег им не нужно. Принято решение провести всю оставшуюся жизнь в солнечных краях Южной Америки. Жизнь здесь неприхотлива и недорога. Если в кармане есть несколько монет, тебе уже море по колено.

Маркиз убежден, что чрезмерное богатство развращает. Поэтому предложил значительную часть денег внести в фонд помощи бедствующим артистам. Раймон и Фриц с энтузиазмом поддержали благородное начинание. Фонд начнет действовать в ближайшее время.

Мулат Хозе стал мажордомом [1400] Мажордом — домоправитель. у наших друзей. Ему тоже принадлежит доля в доходах. Он привез сюда жену и детей.

И наконец — о Винкельмане.

Месье Робен поведал о его героических поступках правителю Французской Гайаны. Тот, в свою очередь, отправил просьбу проявить милосердие президенту Республики.

Просьба была услышана, и курьер из Франции привез доблестному эльзасцу прощение и полную амнистию.

Винкельман — один из самых уважаемых людей в колонии.

Действие первой книги дилогии происходит во время Крымской войны в 1854–1855 годах, под Севастополем. Второй — во время австро-итало-французской войны 1859 года.

Храбрый зуав Жан Бургей по прозвищу Оторва, совершает множество подвигов не раз рискуя жизнью, но удача всегда сопутствует ему…

Лагерь зуавов. — Канун сражения. — За добычей. — Севастополь! [1401] Севастополь — в переводе с греческого «величественный город», «город славы». Исторической канвой романа являются события Крымской, или Восточной, войны 1853–1856 годов, а главное место в нем занимает оборона Севастополя. Город расположен на территории, до нашей эры занятой греческой колонией, затем принадлежавшей Римской империи, Византии, татаро-монголам, Литве. После завоевания Крыма русскими (1783 г.) на месте крохотной татарской деревушки Ахтиар был основан порт, получивший современное название; с 1804 года он стал главным портом Черного моря, с 1826-го — первоклассной крепостью. К началу Крымской войны город имел 46 тысяч жителей, свыше 2500 зданий. Рекомендуем читателям обратиться к «Севастопольским рассказам» (1855–1857) Л. Н. Толстого (1828–1910) и к эпопее С. Н. Сергеева-Ценского (1875–1958) «Севастопольская страда» (1937–1938), также посвященным Крымской войне, увиденной уже глазами русских. — Вина — хоть залейся. — Букет роз. — Жан Оторва [1402] Оторва — оторвиголова, сорвиголова, сорванец, лихой забияка, буян. и сержант [1403] Сержант — второе (после капрала) звание унтер-офицера (младшего командного состава) в армиях Франции и других государств. . — Оскорбление действием. — Удар… уткой.