Дионисий Статакопулос - Византийская империя [litres]

Юстин отменил все религиозные преобразования и восстановил хорошие отношения с Римом. Поразительно, что Юстиниан, в остальных случаях демонстрировавший чрезвычайную решимость в искоренении религиозного инакомыслия, гораздо охотнее (хотя и неявно) согласился пойти навстречу миафизитам – вероятно, потому что они были слишком многочисленны и он не мог надеяться, что избавится от них силой. Авторы большинства источников считают, что Феодора открыто поддерживала миафизитов. Более того, известно, что она защищала и даже содействовала им. Согласно Прокопию, такое на первый взгляд противоречивое поведение было вполне осознанным: так император и императрица следовали принципу «разделяй и властвуй», поскольку император играл роль защитника принципов Халкидонского собора, при этом не отчуждая представителей восточных групп населения, ведь всем было известно, какие близкие отношения связывали его с императрицей.

Чтобы по возможности обеспечить себе всеобщее признание, Юстиниан стал продвигать теологическую догму, согласно которой Иисус страдал во плоти (теопасхизм) [36] Теопасхиты , или феопасхиты , последователи антиохийского патриарха Петра II Кнафия (Петра Фуллона), полагали, что на кресте страдала божественная природа Христа и в целом вся Троица. Отсюда узаконенное Анастасием добавление к Трисвятому – «распятый за нас», обозначавшее страдания Бога не в одной его ипостаси. , а также посмертно осудил теологов несторианского толка – но и это не сработало: на миафизитов почти не подействовало, в то время как западных теологов подобная политика оттолкнула, ведь, по их мнению, она искажала принципы халкидонского православия. Пятый Вселенский собор (Второй Константинопольский собор), организованный императором в 553 г., послужил очередным мотивом для разрыва с Римом.

По мере того как настроения в обществе накалялись, при поддержке императора (или, по крайней мере, с его молчаливого согласия) позиции миафизитов укреплялись. В 540-х гг. Юстиниан поручил епископу Иоанну Эфесскому, последователю миафизитства, провести массовую христианизацию Малой Азии. Более того, посвящение миафизита Иакова Барадея в сан епископа Эдессы в 543 г. открыло путь к появлению двух параллельных церковных иерархий – миафизитской и халкидонской, которые существуют и по сей день. Прекращение преследований на несколько десятков лет позволило заложить основы сильной миафизитской церкви, что, возможно, и стало причиной, по которой все без исключения попытки халкидонцев и их противников найти общий язык, предпринимавшиеся с середины VI в., окончились провалом.

Считалось, что император должен оставить свой след в истории за счет возведения вековых построек. Анастасий и Юстиниан I были известны как великие строители. Самым прославленным проектом Анастасия стали длинные крепостные стены – протянувшиеся на 45 километров оборонительные сооружения со рвом, возведенные приблизительно на расстоянии 65 километров к западу от Константинополя. Предполагалось, что они защитят часть полуострова от Черного моря до острова Мармара от вражеских атак. И хотя стена не помогла, собственно, как и бесчисленные форты, которые строились Анастасием и Юстинианом, ее строительство отражало усиливавшуюся тенденцию: мир за пределами империи становился все опаснее и ненадежнее – даже вблизи самого сердца империи. Имя Юстиниана, вероятно, больше прославили религиозные сооружения, возведение которых он финансировал, хотя на самом деле большая часть его строительных проектов касалась гражданских, светских построек. Когда значительная часть Константинополя оказалась в руинах после восстания «Ника», он позаботился о том, чтобы рядом с дворцом построить амбар для зерна и большое водохранилище на случай чрезвычайных обстоятельств. Большую часть разрушенных зданий восстановили, а многие даже расширили и усовершенствовали. В первую очередь это касалось городского центра, находившегося между дворцом, ипподромом и форумом Константина.

Собор Святой Софии. Несмотря на позднейшие пристройки (к примеру, турецкие минареты и контрфорсы, изображенные справа), в целом здание почти полностью сохранилось до наших дней в той форме, в которой его воздвиг в 537 г. Юстиниан I

Самым характерным примером может служить собор Святой Софии, строительство которого было завершено в рекордные сроки – всего за пять лет после разрушения базилики Феодосия во время восстания «Ника». Это, без сомнения, самое легендарное здание византийской эпохи и по сей день определяет архитектурный облик Стамбула. Собор Святой Софии считается настоящим чудом инженерной мысли – огромный купол словно парит над землей на высоте 55 метров, и, как говорили современники, кажется, будто он висит на цепи, спускающейся с небес. Церковь была богато украшена разноцветным мрамором. Собранные со всех уголков империи мраморные колонны увенчаны капителями с тонкой резьбой и высеченными на них императорскими монограммами, позолоченные мозаики покрыты геометрическими и растительными узорами. Стоящий перед алтарем иконостас, который до нашего времени не сохранился, венчали изображения святых, украшенные позолоченным серебром.

Император приказал перестроить храм Святых Апостолов, соединенный с мавзолеем Константина I, и сделать из него крестообразную церковь с пятью куполами. Этот храм вплоть до XII в. оставался одним из основных мест погребения византийских правителей и послужил прототипом для собора Святого Марка в Венеции. Первой в новой церкви была похоронена Феодора, скончавшаяся в 548 г. За пределами столицы находилось несколько церквей, увековечивших достижения Юстиниана. Храм и военные укрепления, окружающие монастырь Святой Екатерины на горе Синай, которые и сегодня остаются паломнической Меккой, были выстроены на выделенные Юстинианом средства. В Иерусалиме император приказал возвести огромную Новую церковь Богородицы в честь Матери Божьей: эта церковь походила на храм Соломона, но в то же время бросала ему вызов.

В VI в., во время правления преемников Юстиниана, строительство зданий на выделенные империей средства, естественно, продолжалось, пусть и в более скромных масштабах. Известно, что Юстин II приказал перестроить два значимых храма в Константинополе, посвященные Деве Марии, – в пригороде Влахерны и в районе Халкопратия. Более поздние предания гласят, что там хранились реликвии Богородицы – ее риза и пояс. Роль Девы Марии особо подчеркивалась введением двух праздников, которые стали отмечаться при Юстине II и Маврикии, – Рождества Богородицы и Успения Пресвятой Девы Марии. Юстину II приписывается и другая заслуга: считается, что именно он привез в Константинополь две уникальные реликвии, связанные с Христом, – частицы Животворящего Креста из города Апамея и чудотворную икону из Камулианы (города в Каппадокии), считавшуюся нерукотворной, то есть созданной без участия человека. Благодаря этим реликвиям священный статус Константинополя повысился, а наличие предметов, которых якобы касались Христос и Его Мать, говорило об их незримом присутствии в городе и о защите, которую они ему оказывали. Позднее солдаты императорской армии брали обе реликвии, связанные с именем Христа, с собой в бой в надежде, что они их защитят. Важность религиозных ритуалов, их основополагающую роль в понимании и осуществлении управления империей, можно увидеть в постепенном изменении обряда коронации. Ритуал демонстрации роли армии, поднятие нового императора на щит вначале сопровождали, а затем и вовсе сменили коронацией, которую проводил патриарх под шумное одобрение партий ипподрома. Последние к тому времени стали единым целым, а значит, их стало легче контролировать и подчинять в ходе церемоний.