Джон Херст - Краткая история Европы [litres]

Культурная жизнь христианской цивилизации находилась под контролем церкви. Она была хранительницей собственно священного писания – Библии, но также и греко-римской учености. Средневековые мыслители очень старались разработать непротиворечивое, универсальное богословие, однако церковь оставалась крайне уязвимой. На то было две причины. Во-первых, в ее священной книге не было ни слова сказано о самой церкви – замысловатой структуре, выросшей из римской имперской администрации. Во-вторых, античная ученость, которую церковь сохраняла со времен Рима, была ученостью языческих авторов. В эпоху Возрождения и во время Реформации эти противоречия выступили наружу.

В Китае вся власть была сосредоточена в руках императора, и все это понимали. Интеллектуальная культура Китая, выросшая из учения Конфуция, была тесно связана с имперской властью. Конфуцианство задавало нормы частного и публичного поведения, оно пронизывало все общественные и государственные практики. Все, кто стоял у власти – официально или неофициально, – должны были разбираться в конфуцианстве. Будущие чиновники сдавали по нему экзамены, позволявшие вступить в должность.

В Европе власть была рассредоточена, а интеллектуальная культура очень неоднородна и тесно связана со светскими правителями. Китайцы были очень изобретательны, однако их изобретательность не могла выйти из-под контроля сверху. Инновации не были для них постоянной жизненной необходимостью. А вот европейское общество было принципиально открыто всему новому, и это обстоятельство имеет давние корни. Динамичная экономическая и интеллектуальная жизнь европейцев в Новое время связана с тем, что здесь никогда не было одной на всех власти, – хорошо это или плохо. Благодаря этому европейцы имели возможность изучать с разных сторон и развивать свое богатое интеллектуальное наследие. Вспомним, что преклонение древних греков перед математикой нашло продолжение в научной революции, которая в свою очередь подготовила почву для технологических инноваций.

Экономические историки часто задаются вопросом: почему Европа первой вошла в фазу индустриализации? Они предполагают, будто все остальные общества двигались по той же траектории и просто отставали от европейцев. Патрисия Кроун, чьи идеи очень повлияли на мою книгу, задавалась другим вопросом: была ли Европа первопроходцем или просто фриком? Кроун уверена, что второе.

Европа представляла собой множество разных государств, которые всегда конфликтовали друг с другом. XX век был ознаменован двумя ужасными войнами между ними. Европейская история не знала такого количества жертв среди солдат и мирных жителей. В ходе Второй мировой войны нацистская Германия во главе с Адольфом Гитлером проводила политику целенаправленного уничтожения евреев. Этому безумию также не находится аналога в европейской истории. Как все это оказалось возможным?

Существенную роль здесь сыграли два уже знакомых нам явления: национализм, интеллектуальные корни которого лежат в Германии, и индустриализация, начавшаяся в Британии.

Национализм усиливал привязанность людей к своему государству, укреплял их готовность сражаться и умирать за него. Если у того или иного народа не было государства, люди начинали бороться за его создание. Эта борьба послужила источником огромного числа конфликтов в странах Центральной и Восточной Европы, которые станут видными игроками на мировой арене уже в наши дни.

Под воздействием индустриализации люди покидали деревни и вливались в более анонимные городские сообщества. Стремительно росла как численность, так и плотность населения. Люди учились читать. Они стали узнавать новые сведения об обществе, в котором жили, – из школ, из газет, которые получили массовое распространение благодаря дешевому способу печати, опиравшемуся на паровой двигатель. В XX в. люди уже слушали радио и смотрели кино. Гитлер очень много выступал по радио, был он и своеобразной кинозвездой. По мере того как ослабевали старые социальные связи и падала роль церкви в обществе, людей начинало объединять национальное чувство – оно прививалось в школах и транслировалось через новые средства массовой информации. Национализм занимал место религии, поскольку также дарил людям чувство принадлежности к некоему вечно обновляющемуся сообществу. На смену христианам, принадлежавшим христианской вселенной, пришли французы, принадлежащие Франции, и немцы, принадлежащие Германии. Для укрепления этой новой веры создавались свои символы: гимны, флаги, национальные герои и героини, священные места и события в истории.

Если национализм подталкивал людей к войне, то индустриализация делала войну страшной. На металлургических и сталелитейных заводах в огромных количествах производились новые страшные орудия. Некогда условные ружья делались руками – ремесленники лично собирали их, проверяли, чтобы все составные части были на своих местах. Однако теперь, с развитием высокоточных машинных инструментов, все составные части делались на конвейере, и не нужно было ничего проверять. Производство оружия стало быстрым и массовым. Кстати, именно оружие стали впервые делать таким образом – за шестьдесят лет до автомобилей.

Масштабы человеческой деятельности увеличились в Европе в разы: массовое производство, массовое общество, массовые убийства.

Европейские власти обрели благодаря индустриализации еще одну, на этот раз «внутреннюю» угрозу. Если регулярные восстания крестьян они подавляли без особого труда, то с рабочими – жителями новых промышленных городов – дело обстояло сложнее. Пролетарии и трудились, и жили вместе. Начав обучаться грамоте, они стали что-то понимать про те силы, которые ими управляли. Они начали создавать долгосрочные объединения, с помощью которых можно было бороться за улучшение жизненных условий и за право голоса в делах управления государством.

Так появились протестные движения рабочих, которые повели борьбу за политические права, в первую очередь за избирательное право для всех мужчин. Они организовывали профсоюзы, чтобы бороться со своими начальниками за лучшие условия и оплату труда. Они формировали политические партии: их целью было устранить капиталистов и производства, направленные исключительно на получение прибыли. Они считали, что промышленность должна работать на благо тех, кто работает сам. Все эти требования легли в основу социалистической программы. В каких-то случаях, разочаровавшись в мирных средствах борьбы, пролетарии задумывались о революции, направленной на свержение власти капиталистов и установление рабочего правительства. Революционеры-коммунисты не имели устойчивого успеха в Европе, однако сумели захватить власть в России. Страх перед русским правительством сильно действовал на Европу. Националисты ненавидели коммунистов, ведь те провозглашали, что рабочий не имеет отечества. Пролетарии из разных стран должны объединяться и бороться исключительно против капиталистов и правительств, которые их прикрывают.