Евсей Гречена - Польша. Полная история

Во время Первой мировой войны Константин Рокоссовский поступил добровольцем в 5-й драгунский Каргопольский полк 5-й кавалерийской дивизии 12-й армии. Он отличился при проведении конной разведки у селения Ястржем, за что был награжден Георгиевским крестом 4-й степени и произведен в ефрейторы. Он участвовал в боях под Варшавой, научился мастерски обращаться с шашкой и пикой.

Младший унтер-офицер Константин Рокоссовский (1917)

В начале апреля 1915 года его дивизия была переброшена в Литву. В бою под городом Поневежем Рокоссовский атаковал немецкую артиллерийскую батарею, за что был представлен к Георгиевскому кресту 3-й степени, однако награду не получил. В бою за железнодорожную станцию Трошкуны, вместе с несколькими драгунами, он скрытно захватил окоп немецкого полевого караула, и 20 июля был награжден Георгиевской медалью 4-й степени.

Каргопольский полк вел боевые действия на берегу Западной Двины. Зимой-весной 1916 года в составе партизанского отряда, сформированного из драгун, Рокоссовский многократно пересекал реку с целью ведения разведки. 6 мая за атаку немецкой заставы он получил Георгиевскую медаль 3-й степени.

В феврале 1917 года Каргопольский полк переформировали, и Рокоссовский оказался в 4-м эскадроне, и он вместе с другими бойцами по льду переходил Двину и атаковал немецкие караулы.

11 марта полк присягнул Временному правительству, а Рокоссовский был произведен в младшие унтер-офицеры. В ходе боев в районе Риги он получил Георгиевскую медаль 2-й степени, и его выбрали в эскадронный, а затем в полковой комитет, решавший вопросы жизни полка.

В декабре 1917 года Константин Рокоссовский, оказавшийся единственным среди своих родственников, кто не эмигрировал из России, вступил в Красную гвардию, а в апреле следующего года 5-й Каргопольский драгунский полк был расформирован.

Далее Рокоссовский принимал участие в Гражданской войне. В августе 1918 года он был назначен командиром эскадрона, в марте 1919 года вступил в РКП(б), потом стал командиром отдельного кавалерийского полка, был ранен в плечо. И летом 1921 года он был тяжело ранен в бою против кавалерии барона фон Унгерна.

В том же 1921 году Рокоссовский, который из-за постоянного искажения своего отчества (отчество Ксаверьевич звучало для русского уха непривычно, что порождало постоянную путаницу) стал именоваться Константином Константиновичем, был награжден орденом Красного Знамени и повышен до командира 3-й бригады 5-й Кубанской кавалерийской дивизии.

С июля 1926 по июль 1928 гг. Рокоссовский служил в Монголии – инструктором отдельной Монгольской кавалерийской дивизии.

В 1929 году он командовал 5-й отдельной Кубанской кавалерийской бригадой, а в ноябре того же года участвовал в Маньчжуро-Чжалайнорской (Маньчжуро-Джалайнорской) наступательной операции РККА.

С января 1930 года Рокоссовский командовал 7-й Самарской кавалерийской дивизией, где, кстати, командиром одной из бригад был будущий маршал Г. К. Жуков.

С введением в 1935 году персональных званий в РККА Рокоссовскому было присвоено звание комдива.

В 1936 году он командовал 5-м кавалерийским корпусом в Пскове.

Казалось бы, все шло просто прекрасно, но 27 июня 1937 года Рокоссовский был исключен из ВКП(б) «за потерю классовой бдительности». Потом его обвинили в том, что он в 1932 году встречался с начальником японской военной миссии в Харбине Мититаро Комацубара. В результате, он был арестован якобы за связи с польской и японской разведками. Потом два с половиной года он провел под следствием. Его жестоко пытали: ему выбили несколько передних зубов, сломали три ребра, били молотком по пальцам ног, выводили во двор тюрьмы на расстрел и производили холостой выстрел. Однако Рокоссовский не дал ложных показаний ни на себя, ни на других.

Только 22 марта 1940 года Рокоссовский был освобожден – в связи с прекращением дела, при ходатайстве маршала С. К. Тимошенко лично к товарищу Сталину. Дело в том, что только что назначенный Народным комиссаром обороны СССР Тимошенко начал разыскивать в местах заключения талантливых военачальников, и Рокоссовского реабилитировали, полностью восстановив в правах. В том же году, с введением генеральских званий в РККА, ему было присвоено звание генерал-майора.

В ноябре 1940 года Рокоссовский получил назначение на должность командира 9-го механизированного корпуса, который ему предстояло сформировать.

В ходе Великой Отечественной войны К. К. Рокоссовский командовал корпусом, потом – армией. 11 сентября 1941 года он был произведен в генерал-лейтенанты. Авторитет талантливого полководца он приобрел в боях под Москвой. А потом был Сталинград, где Рокоссовский уже был командующим войсками Донского фронта.

28 апреля 1943 года Рокоссовский был произведен в генералы армии.

А потом была знаменитая операция «Багратион», и 29 июня 1944 года Рокоссовскому была вручена бриллиантовая звезда маршала Советского Союза, а 30 июля – первая Звезда Героя Советского Союза.

Как видим, Великая Отечественная война стала звездным часом молодого полководца: за четыре года он прошел все ступени – от генерал-майора до маршала Советского Союза, от командира корпуса до командующего фронтом.

1 июня 1945 года за умелое руководство войсками фронта в Восточно-Прусской, Восточно-Померанской и Берлинской операциях маршал Рокоссовский был удостоен второй Звезды Героя Советского Союза.

Совершенно естественно, что Рокоссовский мечтал освободить свой родной город – Варшаву. Но в конце октября 1944 года ему позвонил товарищ Сталин и сообщил, что он назначен командующим 2-го Белорусского фронта, а во главе 1-го Белорусского встанет маршал Жуков. «За что такая немилость, что меня с главного направления переводят на второстепенный участок?» – спросил Рокоссовский. На это товарищ Сталин ответил, что все три фронта (1-й Белорусский, 2-й Белорусский и 1-й Украинский) являются главными, и успех предстоящей операции будет зависеть от их тесного взаимодействия. «Если не продвинетесь вы и Конев, то никуда не продвинется и Жуков», – закончил разговор Сталин.

Но, несмотря на явное ухудшение отношений, именно Г. К. Жуков приложил усилия для воссоединения Рокоссовского с сестрой Хеленой, всю жизнь прожившей в Варшаве. О брате она ничего не слышала с 1918 года, а во время Варшавского восстания в 1944 году ее сильно контузило.

Мне кажется, что после этого разговора между Константином Константиновичем и мною не стало тех теплых товарищеских отношений, которые были между нами долгие годы. Видимо, он считал, что я в какой-то степени сам напросился встать во главе войск 1-го Белорусского фронта. Если так, то это его глубокое заблуждение.