Марк Лог - Король на войне [История о том, как Георг VI сплотил британцев в борьбе с нацизмом] [litres]

Озаботившись возможным влиянием гитлеровского «оружия возмездия» на умонастроения общества, британское правительство поначалу старалось скрывать причины взрывов, сообщая о якобы неисправных газопроводах, но правда быстро выплыла наружу, и страдавшие от ракет лондонцы прозвали их «летающими трубами». 8 ноября немцы открыто, на весь мир, заявили о существовании этого оружия, а через два дня Черчилль сказал в парламенте, что «в последнее время» Англия подвергается ракетному обстрелу. «Нет нужды преувеличивать опасность, – успокаивал он членов парламента. – Размах и последствия обстрелов пока что незначительны. Потери и повреждения не слишком велики».

И действительно, в Лондоне от Фау-2 погибли примерно 2754 мирных жителя, а пострадали 6523, относительно немного, если учесть разрушительную силу этого оружия. Потери преуменьшались в заведомо фальшивых документах, которые британская разведка подбрасывала немцам, утверждая, что ракеты промахивались мимо своих целей миль на десять-двадцать; это возымело эффект, и ракеты перенацелили так, что многие из них упали в сельском Кенте, где причинили гораздо меньше вреда. Последняя Фау-2, выпущенная по Британии, разорвалась в городе Орпингтон 27 марта 1945 года и убила одну женщину, Айви Милличамп, последнюю гражданскую жертву действий противника на британской земле. Ранее в тот же день 134 человека погибли при втором по числу жертв налете Фау-2, когда ракета попала в многоквартирный жилой дом в восточном лондонском районе Степни.

Примерно на середину 1944 года король планировал очередную поездку за рубеж, на этот раз в Италию. Уже то, что он обдумывал такую возможность, свидетельствовало об изменении военной обстановки. Север страны – в том числе и находившаяся под властью Муссолини «Республика Сало» – пока оставался в руках немцев, но союзники уже контролировали юг. Король сказал Черчиллю, что хотел бы провести неделю в британских войсках, успехи которых оказались в тени высадки в Нормандии. Оба сходились в том, что этот визит сильно поднимет моральный дух. Более неоднозначным было желание короля посвятить один день поездки недавно освобожденному Риму. Министерство иностранных дел настороженно отнеслось к перспективе его встречи с итальянским «коллегой» Виктором Эммануилом III, которого считали запятнанным сотрудничеством с Муссолини. Энтузиазма не вызывало и возможное свидание с папой, потому что, как выразился Иден, в этой войне тот был «слишком уж нейтральным». Король прислушался к пожеланиям своих министров и исключил Рим из программы поездки.

23 июля 1944 года он улетел в Италию и одиннадцать дней передвигался по стране самолетами и автомобилями. На берегу Неаполитанского залива он занимал виллу «Эмма», где когда-то лорд Нельсон познакомился с Эммой Гамильтон, и посетил бывший королевский дворец в Казерте, где обедал в огромном зале в стиле барокко. Потом Георг вылетел на север, к линии фронта, провел две ночи в жилых автоприцепах в штаб-квартире генерала сэра Оливера Лиза с видом на город Ареццо. Как и в Северной Африке, король часто встречался с британцами и войсками союзников, и не только на формальных мероприятиях, но и в обычной, непринужденной обстановке.

Со стаканом виски в одной руке и сигаретой в другой король чувствовал себя в своей тарелке и часто засиживался за полночь, беседуя с военными. Поездка, похоже, действительно подняла моральный дух: генерал сэр Гарольд Александер, командовавший союзными силами в Италии, сказал, что был особенно рад, «потому что я приехал в тот момент, когда в войсках уже начали опасаться, что после высадки в Нормандии пресса уводит эту кампанию в тень», как записал король в дневнике [185] Wheeler-Bennett . Op. cit. P. 612. .

Тем временем Энтони 24 сентября сообщил родным, что стал командиром первого батальона; это был высший пост, который мог занять офицер его звания и места службы.

Я более чем польщен и, как вам, наверное, легко представить, очень-очень рад.

Это один из самых сложных постов в армии, потому что здесь ты и юрист, и врач, и начальник, и администратор, и судья, и советчик в одном лице, но работа эта самая благодарная, та, которая дает мне незаменимый опыт для жизни в будущем. Кроме этих очевидных выгод есть еще и материальные: увеличение денежного довольствия (командирского), аж на 3 шиллинга 6 пенсов в день, но, честно говоря, как раз на это мне начихать!

Война, кажется, выходит на финишную прямую, то и дело гремят победные салюты, все прониклись оптимизмом и радостью, и только и разговоров (рановато, правда!), что о планах демобилизации.

Но условия в Италии оставались суровыми. 11 октября Энтони писал:

Вчера вечером у нас прошел первый зимний дождь.

Разыгралась гроза, какой я не видел раньше и, надеюсь, больше уже не увижу, летели градины, не преувеличиваю, с ноготь большого пальца, отскакивали от земли футов на шесть, да так густо, что через щель своей маленькой палатки, которую мне выдали накануне – и слава богу! – я видел, может быть, ярда на два вперед (чуть меньше двух метров), так что о «выйти наружу» не могло быть и речи.

Секунд через двадцать воды в моей палатке было уже по щиколотку, она поднималась по футу в полчаса, а потом буря утихла и вовсю засияло солнце.

Палатки были врыты в землю, мы выкопали вокруг лагеря большие траншеи, но они ничем не помогли: вода залила их за несколько секунд и хлынула на нас, и это было самое замечательное, что я увидел в этом краю необыкновенных зрелищ.

Как отец? Держите меня в курсе, скажите ему, чтобы писал мне, и я буду отвечать. Очень надеюсь, он уже вернулся домой и теперь вертится, как акробат труппы Flying Jordans [186] Flying Jordans – австралийская цирковая труппа, в свое время известная номерами воздушной акробатики. . И еще передайте брату-свинтусу, чтобы черкнул мне хотя бы строчку и пересказал все скандальные новости.

24 августа король, находясь на коротком отдыхе в Балморале, писал Монтгомери, который тогда вместе с 21-й группой армий стоял в голландском городе Эйндховен: «С тех пор, как Вы впервые объяснили мне блестящий план своего участия в кампании в Западной Франции, я ежедневно с восторгом слежу за его выполнением [187] Bradford . Op. cit. P. 480. . От всей души поздравляю Вас с огромным успехом». Почувствовав возможность погреться в лучах королевской славы, Монтгомери, ставший 31 августа фельдмаршалом, пригласил короля к себе в штаб-квартиру. Король ответил согласием и, не побоявшись оказаться совсем близко к линии фронта, 11 октября на шесть дней улетел в Эйндховен.

По настоянию Монтгомери этот визит был рабочим, без официальных парадов и прочих привычных церемоний; королю предоставили жилой прицеп, «как самому обычному военному, без всяких скидок» [188] Hamilton Nigel . Monty, The Making of a General, 1887–1942. L.: Hamish Hamilton, 1981. P. 116. . Кроме того, Георг съездил за 200 миль в Льеж, в штаб-квартиру Эйзенхауэра, которого, к неудовольствию Монтгомери, недавно забрали у него и назначили Верховным главнокомандующим экспедиционными силами союзников. Эйзенхауэр тепло приветствовал короля словами: «Если еще раз случится война, молю Бога, чтобы нашими союзниками стали англичане. Да здравствует король Георг VI!» [189] Howarth Patrick . George VI. L.: Hutchinson, 1987. P. 168.