Егор Иванов - Вместе с Россией

Паспортом, конечно, придется пожертвовать, зато Соколов выиграет пару дней, когда его будут искать не очень активно. Он сможет уйти далеко. Базаров предупредил коллегу и о том, чтобы он ни в коем случае не вздумал садиться в поезд, идущий с огромного лейпцигского вокзала. Полиция установила там множество негласных постов: поскольку в городе и на этой станции сходится большинство железнодорожных магистралей Германии, здесь очень удобно вылавливать любую подозрительную личность.

Он рекомендовал Соколову пройти от Лейпцига до Альтенбурга под видом туриста, используя попутные омнибусы, а в Альтенбурге сесть на поезд и через Гоф отправиться в Мюнхен.

Алексей так и сделал. Он оторвался от очень плотного и нахального наружного наблюдения, делая вид, что осматривает только что возведенный грандиозный памятник Битве народов, разразившейся в наполеоновские времена у стен Лейпцига, и, переодевшись прямо в магазине, где купил костюм туриста и рюкзак, отправился по дороге на Альтенбург.

Стояли дивные дни. Соколов был не одинок на дороге. Ему попадались группы гимназистов, студенты, почтенные семейства с малым достатком, проводившие свои отпускные дни в путешествии по родной стране… Совет Базарова был хорош — он ничем не выделялся из путешествующих туристским способом. За день он покрыл пешком и с помощью омнибусов четыре десятка километров, отделявших Лейпциг от Альтенбурга, переночевал в придорожной корчме и утром был на перроне станции маленького городка.

Подошел мюнхенский поезд. Дорога до столицы Баварии продолжилась без приключений. От Мюнхена до австрийской границы было совсем недалеко. Соколов из случайного разговора с попутчиком в вагоне узнал, что в связи с кризисным положением в международной политике германские власти усилили строгости при выезде в нейтральные государства и, в частности, в Швейцарию. Полковник тем же туристским путем добрался до пограничной с Австро-Венгрией станции и обнаружил, что здесь, наоборот, режим был облегчен. Алексей решил рискнуть, не тратить время на Швейцарию, а явиться прямо в Карлсбад на встречу со Стечишиным со своим фальшивым швейцарским паспортом. Он рассчитывал, что в пик курортного сезона здесь будет столько иностранцев, что полиция не обратит внимания на швейцарца с «больным желудком». А если и обратит, то… На подобный случай Соколов запасся пятью дюжинами прекрасных швейцарских часов, которыми якобы торговал. Он мог в качестве образца товара сделать дорогой презент слишком назойливому полицейскому чину.

Переезд австро-германской границы сошел благополучно. С чемоданом вновь приобретенного платья и с «образцами» часовой продукции разведчик очутился в милом австрийском городке Зальцбурге. Здесь работал председателем провинциального правительства один из агентов группы Филимона Стечишина. Соколов еще в Петербурге, готовясь к поездке, выучил его домашний адрес и мог послать доктору Рамбусеку открытку с условным текстом. Однако встречи с каждым участником группы не входили в планы полковника. К тому же он не хотел без нужды подвергать опасности ценного сотрудника.

Он отправил из Зальцбурга письма Стечишину и Гавличеку, с которыми намеревался обязательно повидаться. Отсюда, из столицы одной из провинций Дунайской монархии, его путь лежал на север, в Карлсбад, где должна была состояться встреча с директором большой нелегальной разведывательной организации русского Генерального штаба Филимоном Стечишиным.

«Ланг» прибыл в Карлсбад на третий день вечером, когда до назначенного свидания оставалась еще целая неделя.

Алексей несколько раз накоротке бывал на этих прославленных водах. Причиной, слава богу, была не какая-нибудь хроническая желудочная или печеночная болезнь, а профессия разведчика. Теперь в его распоряжении было порядочно времени, чтобы отдохнуть. Голова Алексея постоянно была занята сложными и острыми вопросами проверки и перепроверки собственного поведения, тщательного планирования каждого шага.

Соколов остановился в недорогом пансионате «Алиса», соответствовавшем положению «Ланга», уплатил хозяину за 26 дней вперед, словно собирался именно столько времени наполнять свои внутренности исключительно полезной, но отвратительной на вкус водой. На этом космополитическом курорте никого не заинтересовал пока коммерсант-швейцарец, ведущий себя в точности так, как должен это делать добропорядочный буржуа.

Соколов вставал рано утром, выпивал свой кофе, оплаченный вместе с помещением, прополаскивал особую фарфоровую кружку с носиком-ручкой, которую полагалось наполнять водой из шпруделя, то есть источника, и покидал до вечера свою узкую спальную комнату. Целый день он изнывал от скуки, перечитывая свежие газеты в кафе «Бульвар», заглядывая в ресторан Штайнера, где одна и та же публика играла в карты, или в кафе Бидерманна, где другая компания целый день стучала костяшками домино. Ему нужно было примелькаться во всех злачных местах и не выделяться среди других подобных кургастов.

Во второй половине дня он для собственного удовольствия поднимался в гору, где на вершине в лесу уютно пристроилось охотничье кафе «Эгерлендер». Отсюда весь Карлсбад был как на ладони, и можно было часами любоваться видом красных черепичных крыш городка, обезличенной отсюда пестрой толпой на набережной речушки Тепль и густыми лесами, покрывающими горы вокруг долины, где расположился курорт.

Однажды он со скуки рискнул раскошелиться. Вопреки легенде, по которой он слыл небогатым торговцем, «Ланг» взял извозчика, с которым объехал окрестности. Больше всего ему понравился микроскопический городишко Эльбоген (Локет), расположенный в дюжине верст от Карлсбада. Алексей пообедал в гостинице «Белый конь», где ему торжественно сообщили, что здесь останавливался сам господин министр Иоганн Вольфганг Гёте и сиживал вон за тем столиком в углу.

От колодца на единственной рыночной площади городка начиналась улица куда-то вверх, на гору, к замку. У прохожего Соколов спросил, кому принадлежит это живописное гнездо, но получил ответ, исключающий шутливость. Оказалось, что в неприступном замке на верхушке скалы помещается тюрьма для особо опасных государственных преступников империи.

…Время встречи с Филимоном приближалось. Она была назначена в трактире близлежащей деревни Пиркенхаммер, куда кургасты частенько ходили для разнообразия обедать.

Рано утром, подкрепившись в какой-то молочной, Соколов кружным путем отправился в Пиркенхаммер. Он тщательно проверился на этот раз и, выходя к трактиру на деревенской площади, положил в правый карман карлсбадскую газету «Бадеблатт» в знак того, что все в порядке. Он нашел свободный столик на открытой террасе, откуда во все стороны было хорошо видно, заказал пльзеньское пиво и стал дожидаться Стечишина.