Александр Широкорад - Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг.

В 1881 г. Рачковский стал членом «Священной дружины». А после ее ликвидации с 31 мая 1883 г. приказом по Министерству внутренних дел от 18 июня его официально зачисляют в штат МВД с откомандированием «для занятий в Департаменте полиции» под руководством зав. агентурой Петербургского охранного отделения инспектора секретной полиции жандармского подполковника Г.П. Судейкина.

В январе 1884 г. Рачковский отправляется в Париж с секретным заданием – выследить жену убийцы Судейкина Л.Н. Дегаеву, чтобы через нее попытаться выйти на след ее мужа. Несмотря на то что Рачковскому так и не удалось поймать Дегаеву, его действиями в Петербурге остались довольны.

Ввел Рачковского в управление заграничной агентурой в Париже Г.К. Семякин.

Помимо Парижского бюро информация о зарубежных организациях продолжала поступать от российских консулов в Париже, Вене, Берлине, Лондоне, Бухаресте, Нью-Йорке (которые, в свою очередь, имели сеть агентов) прямо в Департамент полиции. Определенные функции слежки и надзора выполнял Корпус пограничной стражи.

Рачковский рьяно взялся за налаживание работы вверенной ему агентуры. Он значительно увеличил численность секретной агентуры, работавшей в эмигрантских кругах в Париже, Швейцарии, Италии, пытался сосредоточить руководство зарубежной агентурой в своих руках и расширить сеть. Но такая централизация последовательно не выдерживалась, поскольку часто агентам было удобнее и целесообразнее иметь прямые связи с Департаментом полиции. Так, определенную самостоятельность в своей деятельности сохраняла заграничная агентура в Лондоне. Напрямую давал сведения об эмигрантах, и особенно об анархистах, генеральный консул в США Оларовский.

В 1889 г. при Рачковском начала действовать агентура на Балканах, деятельность которой распространялась на Румынию, Болгарию, Сербию, Австро-Венгрию. Долгое время Балканской агентурой управлял Александр Моисеевич Вейсман, бывший секретный сотрудник жандармского управления Одессы (затем его сменил В.В. Тржецяк). Вейсман все свои донесения и материалы направлял прямо в Департамент полиции. Поскольку в этот период в Болгарии, Сербии и Румынии проживало много народовольцев, Вейсман считал, но в интересах дела целесообразно иметь «горячую линию» между ним и департаментом. В департамент от него поступали перлюстрированные письма Е. Лазарева, А. Теплова, В. Дебогория-Мокриевича, Ф. Волховского, Степанова, Н. Чайковкого, Л. Гольденберга и др. Параллельно шли донесения и информация о болгарских революционерах Д. Благоеве и И. Загубанском. Кроме того, в департамент поступали сведения и от российского консульства в Софии.

Вейсман долго проработал на Балканах, имел большое влияние как в политических, так и в дипломатических кругах. Но все же был уволен по причине нарушения финансовой отчетности и организации фиктивного покушения из карьерных соображений на жизнь болгарского князя Фердинанда.

В 1894 г. была организована агентура в Галиции, в 1900 г. – в Берлине.

Крупным успехом Рачковского стал разгром народовольческой типографии в Женеве. Переехав в начале ноября 1886 г. из Парижа в Женеву, Рачковский с помощью своих сотрудников – Бинта, Милевского, Турина и еще одного швейцарца – в ночь с 20 на 21 ноября произвел вооруженное нападение на типографию «Народной воли».

Революционерам и в голову не приходила мысль организовать круглосуточную охрану типографии в «свободной» Швейцарии. И вот результат – типография была за ночь полностью разгромлена. Налетчики разбили и выбросили несколько десятков пудов типографского набора. По улицам Женевы они раскидали более тысячи еще не сброшюрованных экземпляров пятой книжки «Вестника Народной воли», «Календаря Народной воли», сочинений Герцена.

Об этом «подвиге» министр внутренних дел граф Д.А. Толстой не преминул лично доложить Александру III. Царь остался доволен, пожаловал Рачковскому орден Св. Анны 3-й степени и произведен в чин губернского секретаря. Дворянину Владиславу Милевскому был пожалован чин коллежского регистратора. Товарищ министра внутренних дел Оржевский признал деятельность парижской агентуры «заслуживающей полного одобрения и поощрения». Он назначил большие денежные награды всем служащим агентуры: Рачковскому – 5000 франков, его сотруднику в Женеве Турину – 3000 франков, Милевскому – 1500 франков, Бинту – 1500 франков, сотруднику Л. – 500 франков, Барлэ – 500 франков. Филерам Продеусу, Козину и Петрову было отпущено по 300 франков, Мельцеру – 250 франков, Росси, Амали и Лазару по 200 франков. 500 франков было выплачено филеру Риану, которого Рачковский аттестует весьма оригинально: «к сожалению, единственный способный и в высшей степени добросовестный агент французской организации».

Через несколько недель революционерам удалось вновь наладить работу типографии, но 13 февраля 1887 г. она подверглась новому нападению агентов Рачковского и более не возобновляла своей работы.

В 1889 г. Рачковскому удалось внедрить в группу русских революционеров своего агента Абрама Геккельмана, представлявшегося студентом Санкт-Петербургского университета Андреем Ландезеном. Паспорт он имел на имя безвестно исчезнувшего прибалтийского немца Геккельмана. Сам же Абрам Мойшевич был арестован в 1883 г. по обвинению в принадлежности к «Народной воле». Его перевербовал тот же Г.П. Судейкин.

Фактически Ландезен оформил террористическую группу в составе князя Георгиев-Накашидзе, Е.Д. Степанова, П.Н. Кашинцева и А.Л. Теплова. С помощью двух французов-пиротехников, один из которых – Жан Бинт – был агентом французской тайной полиции, в предместье Парижа было налажено производство бомб. Вся операция находилась под контролем французской полиции. Внимательно следили на ней и в Петербурге. О готовящемся покушении было доложено Александру III.

При испытаниях бомб погиб один из членов террористической группы – француз Анри Виктор. А всего за час до смерти он дал сенсационное интервью, в котором заявил, что вместе с русскими готовил покушение на жизнь императора Александра III, желая помочь им избавить Россию от тирана.

28 мая 1890 г. Ландезен раздал несколько бомб своим товарищам, тем самым скомпрометировав их, и дал сигнал Рачковскому. Утром 29 мая французская полиция арестовала 27 русских эмигрантов прямо на их квартирах, но за недостатком улик большую часть их пришлось отпустить, и только 9 человек были привлечены к суду. Это были: Рейнштейн с женой Анной, князь Георгиев-Накашидзе, Львов (под псевдонимом Теплов), Левренус, Степанов, Кашинцев, молодая девушка по имени Бромберг и сам Ландезен-Геккельман. Но последний, понятно, пред судом не предстал. На предварительном следствии Рейнштейн заявил, что он и его товарищи пали жертвами гнусного провокатора – Ландезена. Через два дня адвокат одного из обвиняемых, Мильеран, подтвердил заявление Рейнштейна. Лишь 18 июня следователь отдал приказ об аресте Геккельмана, который к этому времени уже успел скрыться.