Бернард Корнуэлл - Война волка

– Они сломали мост. – Финан вглядывался в даль.

– А ты бы поступил иначе, будь на их месте?

Коли речь зашла о месте, то это Сестер, и наши враги осаждали город. Большая их часть расположилась к востоку от стен, но дым костров говорил о том, что их и к северу немало. Река Ди протекала с южной стороны укреплений, затем поворачивала к северу, переходя в широкое устье. Разломав центральный пролет древнего римского моста, неприятель обезопасил себя с юга. Если немногочисленный гарнизон решит выходить из ловушки, прорываться придется на восток или на север, где врагов больше всего. А гарнизон действительно мал. По моим данным, хотя и неточным, город удерживало менее сотни воинов.

Мысли Финана, видимо, текли в том же русле.

– А пяти сотням ни за что не взять город? – с иронией заметил он.

– Или, скорее, шести? – предположил я.

Сложно было определить точное число врагов, потому что в лагере осаждающих насчитывалось немало детей и женщин, но мне казалось, что оценка Финана занижена. Тинтрег опустил голову и фыркнул. Я потрепал его по холке, потом коснулся на удачу рукояти Вздоха Змея:

– Мне бы не хотелось штурмовать эти стены. – Крепость эту возвели римляне, а они строили на совесть. Гарнизон, пусть и немногочисленный, судя по всему, находился в умелых руках. Осажденные отразили первые приступы, и противник решил попросту взять их измором.

– Так что предпримем? – осведомился Финан.

– Мы проделали долгий путь.

– И что?

– Жалко будет не подраться. – Я взглянул на Сестер. – Если дошедшие до нас слухи верны, несчастные горожане уже доедают крыс. А этот сброд? – Я кивнул в сторону осадного лагеря. – Они замерзли, изнывают от скуки и слишком долго проторчали здесь. Им хорошенько пустили кровь во время атак на стены, так что они намерены просто ждать.

Я заприметил мощные сооружения, возведенные осаждающими напротив северных и восточных ворот Сестера. Баррикады эти наверняка охраняют самые боеспособные отряды, их задача отразить вылазку гарнизона или попытку прорыва.

– Они замерзли, изнывают от скуки, – повторил я. – И люди эти совершенно бесполезные.

– Бесполезные? – Финан улыбнулся.

– Ребята ведь по большей части из фирда, то есть это ополчение из крестьян, пастухов и прочих простолюдинов. Они могут сражаться храбро, но опытным дружинникам, вроде тех девяти десятков, что стоят у меня за спиной, далеко не чета. Так что бесполезные и глупые.

– Глупые? – спросил Берг, скакун которого замер рядом с моим.

– Дозорных не выставили! Не стоило им подпускать нас так близко. До сих пор понятия не имеют, что мы здесь. А за глупость приходится расплачиваться смертью.

– Мне нравится, что они глупые, – проговорил норманн, молодой и свирепый. Берг и не боялся ничего, кроме гнева своей юной супруги-саксонки.

– До захода солнца часа три? – прикинул Финан.

– Не будем тратить их попусту.

Я развернул Тинтрега и направил его через лесок к дороге, ведущей из Сестера к броду через Мэрс. Эта дорога навевала воспоминания о нашей скачке навстречу Рагналлу и о смерти Хэстена, а теперь она вела меня к очередной схватке.

Спускаясь по длинному пологому склону, мы напоминали что угодно, только не грозную силу. Спешить было некуда. Мы выглядели как люди, завершающие долгое путешествие, что истинная правда. Мечи держали в ножнах, а копья везли связками на вьючных лошадях под присмотром слуг. Враги заметят нас, едва мы появимся из-за поросшего лесом склона, но нас мало, а их много, и походный порядок моего отряда убедит их, что мы идем с миром. Высокие каменные стены города скрывала тень, но мне удалось разглядеть флаги на них. Знамена были с христианскими крестами, и мне вспомнился епископ Леофстан, святой шут и хороший человек, избранный Этельфлэд на Сестерский престол. Она укрепила и усилила людьми этот город-форт как оплот против норманнов и данов, пересекающих Ирландское море с целью разжиться рабами в землях саксов.

Этельфлэд, дочь Альфреда, правительница Мерсии. Ныне покойная. Труп ее гниет в холодном каменном склепе. Я представлял, как в смрадном мраке гробницы ее мертвые руки сжимают распятие, и вспоминал, как эти самые руки обнимали меня, пока женщина извивалась подо мной.

– Господи, прости! – вскрикивала она. – Только не останавливайся!

И Этельфлэд снова привела меня в Сестер.

А Вздоху Змея опять предстоит убивать.

Брат Этельфлэд правил Уэссексом. И довольствовался этим, позволяя сестре править Мерсией. Однако стоило ей умереть, как войска западных саксов двинулись на север, через Темез. По словам Эдуарда, чтобы засвидетельствовать почтение на похоронах. но затем остались, утверждая власть нового правителя в бывших владениях его сестры. Эдуард, Anglorum Saxonum Rex.

Те мерсийские лорды, кто преклонил колени, получили награду, но некоторые – немногие – воспротивились западным саксам. Мерсия была гордой страной, а не так давно и крупнейшей на острове. Тогда король Мерсии был самым могущественным из правителей Британии, и монархи Уэссекса, Восточной Англии и валлийские вожди платили ему дань. Потом пришли даны, Мерсия пала, и именно Этельфлэд отвоевывала ее, теснила язычников на север и строила бурги для защиты границ. Теперь она умерла и разлагалась, а войска ее брата стояли гарнизонами в фортах. Король Уэссекса назвался королем всех саксов и потребовал платить серебром за эти гарнизоны. У несогласных лордов он отбирал земли и отдавал своим людям или церкви. Церковь не обходили, потому что священники вдалбливали мерсийскому народу, будто это по воле их пригвожденного Бога Эдуард Уэссекский стал королем их страны, а тот, кто выступает против короля, идет против Бога.

И все же страх перед пригвожденным Богом не предотвратил бунта. Началась борьба: сакс против сакса, христианин против христианина, мерсиец против мерсийца и мерсиец против уэссекца. Мятежники дрались под знаменем Этельфлэд, заявляя, будто она хотела, чтобы ей наследовала Эльфинн, ее дочь. Эльфинн, королева Мерсии! Мне нравилась Эльфинн, вот только править государством она была способна не более, чем пригвоздить рогатиной нападающего вепря. Веселая, ветреная, милая и пустая девчонка. Прознав о том, что племянницу собираются усадить на трон, Эдуард поспешил заточить ее в монастыре вместе со своей отвергнутой женой, но мятежники все равно шли в бой под флагом Этельфлэд и с именем Эльфинн на устах.

Верховодил ими Кинлэф Харальдсон, воин из Уэссекса, которого Этельфлэд наметила в мужья для Эльфинн. Конечно, Кинлэф сам хотел стать королем Мерсии. Он был молод, красив, отважен в бою и, на мой взгляд, довольно глуп. Его план заключался в том, чтобы разбить западных саксов, вызволить невесту из монастыря, обвенчаться и возложить на свою голову корону.