Дмитрий Пучков - Средневековая Русь [От призвания варягов до принятия христианства]

Тем не менее споры продолжались с новой силой, порой выходя за рамки научных. Аполлон Кузьмин, в частности, доказывал, что русы и варяги – никакие не норманны, но и никакие не славяне: это славянизированные кельты. Подобные выводы ученый делал, исходя из довольно спорных данных лингвистики и топонимики. Некоторые параллели обнаружились в материальной культуре и в обряде захоронения. Теория, безусловно, интересная, но подтвердить ее не удалось.

Теперь самое время познакомиться поближе с Рюриком. Есть два основных кандидата. Первый – Рюрик славянский, тот самый, который происходит из пруссов и является внуком Гостомысла: думается, нет необходимости еще раз доказывать, что это сказка. Можно, конечно, порассуждать о том, что Рюрик – это Рарог (или Ререг), однако следует иметь в виду два обстоятельства.

Во-первых, Ререг – слово датское, а не славянское, поэтому странно было бы предполагать, что славянского князя звали по-датски. Во-вторых, если бы в славянском языке имело место преобразование из «ререг» в «Рюрик», то некоторые другие слова, родственные им, должны были преобразоваться точно так же. Но они не преобразовались. Стало быть, мы имеем дело с явным искажением иностранного слова, которое изменялось не вместе со всем языком, а само по себе. Поэтому, скорее всего, слово «Рюрик» происходит из скандинавского, а в Скандинавии есть подходящий кандидат на эту роль.

По правде говоря, он не Рюрик, а, скорее, Хререк (пишется HrØrek). Однако, поскольку скандинавский начальный звук h не читается, а только дает придыхание, произносилось это имя, вероятно, как Рерик. На слух его вполне можно было переделать в привычного нам Рюрика. История знает по крайней мере одного подходящего Рерика – это Рерик Фрисландский, или Ютландский. Жил он примерно в то же время и был весьма известной личностью.

Сохранилась масса упоминаний о нем в различных источниках, так как вел он себя крайне неугомонно: то пытается прибрать к рукам город Дорестад, то становится вассалом Людовика, то нанимается к Карлу, потом ссорится с ними со всеми, отправляется в Данию отвоевывать там у своего родственника датский престол, потом его оттуда выгоняют, снова едет в Дорестад, а потом в 873 году внезапно поступает на службу к императору Людовику Немецкому и исчезает со страниц европейских анналов. Непонятно, куда и по какой причине он пропал: то ли погиб, то ли впал в немилость.

Как мы знаем, наш летописный Рюрик появляется в славянских землях в 862 году, а потом «Повесть временных лет» сообщает, что он умер в 879 году. Таким образом, даты не совпадают. То есть если бы это был один и тот же человек, то ему пришлось воспользоваться услугами все той же «Люфтганзы», чтобы переделать все дела, а потом успеть вернуться в Новгород, чтобы там умереть и не подвести Нестора-летописца.

Внезапное исчезновение в 873 году столь активного деятеля своего региона выглядит очень странно, поскольку в анналах раннего Средневековья он упоминается очень часто. Скорее всего, виновата в недоразумении неточная хронология «Повести временных лет». Как мы помним, в ней имеет место смещение дат минимум на четырнадцать лет из-за неправильной привязки к византийскому летосчислению, а именно из-за некорректного определения начала самостоятельного правления Михаила Третьего Мефиста (Пьяницы) из Аморейской династии.

Прибавив 14 к 862, получим 876. Новая дата находится совсем рядом с 873. Вполне возможно, что в это время Рерик, став вассалом Людовика Немецкого и оставаясь нормальным викингом, решил отправиться за новыми владениями. В это время он вполне мог добраться до Ладоги. Скорее всего, активный и известный викинг оказался бы вполне достойным первым русским князем. По крайней мере, есть такая теоретическая возможность. Однако в этой стройной теории есть одно «но»: западные источники не сообщают, куда он отправился, а славянские молчат, откуда он прибыл. Поскольку вывод, сделанный ad silentium (по умолчанию), аргументом не считается, нам остается только представлять себе, что случилось на самом деле.

Наконец настало время побеседовать о крещении Руси. Сразу оговоримся, что рассматривать мы будем не философские вопросы, а совершенно конкретный исторический процесс – появление церковной организации на Руси.

Что же такое церковная организация? Мы не имеем в виду разнообразные подпольные формирования, катакомбы и сидящих в них сектантов. Ни для кого не секрет, что первых христиан добропорядочные римляне считали представителями непонятной иудейской секты. Были обычные иудеи, много разных сект и еще какие-то христиане. Мы поведем разговор о теоретическом понятии «официальная церковная организация», и совершенно неважно, христианская она, языческая или еще какая-нибудь.

Любую государственную церковную организацию можно рассматривать с двух точек зрения: как культурный феномен и как политическое явление. С точки зрения политики это большая группа людей, полностью выведенных из производственно-хозяйственного цикла. Они не сеют, не пашут, не куют, не жнут, при этом совершенно определенным образом проводят досуг, необходимый для отправления культовых мероприятий. Кроме этого, они пишут и переписывают книги – одним словом, занимаются профессиональной деятельностью, располагая достаточным количеством свободного времени.

В масштабах государства набирается довольно обширная группа таких людей, которых нужно кормить, одевать, обеспечивать культовыми предметами и сооружениями, многие из которых весьма недешевы. Официальная религия по определению не может обходиться дешево, ведь она является лицом государства. Если государство придерживается определенных взглядов и может себе позволить потратить на эти взгляды определенное количество ресурсов, значит, это государство – сильное.

А ресурсов в самом деле требуется немало. Постоянная обслуга, транспорт, переписчики, иконописцы, производители расходных материалов для всех этих нужд. Церковь как официальная организация не может существовать вне системы государственного устройства.

В раннефеодальную эпоху – то есть во время принятия христианства на Руси – церковь, тогда еще языческая, выражала интересы, в первую очередь, правящего класса. Этот правящий класс тогда только зарождался и представлял собой родоплеменную аристократию. Позволив себе небольшое отступление, заметим, что правящий класс крайне редко бывает монолитен и непротиворечив внутри себя самого.

Поссориться могут любые его элементы. Религиозная организация, будучи идеологическим аппаратом правящего класса, выступает, таким образом, инструментом в руках определенной группировки. И тогда все зависит от того, какая группировка в составе правящего класса оказывается сильнее. Вот и получается, что одни рассказывают о мирном принятии христианства на Руси, а другие вспоминают о крещении «огнем и мечом», репрессиях и о том, что «все погибли».