Владимир Зарвин - Идя сквозь огонь [СИ]

— Глядите, прибыл гонец от пана Прибыслава! — прервал речь старого Князя смотревший вдаль Газда. — К тому же, не с пустыми руками!

Жолнеж, въехавший в польский стан, действительно держал в руках предмет, больше всего походивший на свернутое знамя. Подъехав к шатру Принца, он спешился и, встав на колено перед Сапегой, отдал свою ношу пажам Князя.

— Какие вести ты привез от Прибыслава? — обратился к воину старый Канцлер.

— Отрадные вести, Княже! — гонец и впрямь лучился радостью. — Нашествие с моря захлебнулось!

— Захлебнулось? Чем? — удивленно поднял седые брови Сапега.

— Морской водой, Княже! Три корабля с наемниками, идущие к жмудскому берегу, сели на мель!

— Сами сели? — недоверчиво прищурился старик.

— Или же кто-то посадил, — предположил вестовой. — Пан Прибыслав говорит, что крушение не могло быть случайностью…

— Знать бы, кто нам так помог! — усмехнулся Сапега. — Уж я бы не поскупился на награду для сего молодца. О подобном союзнике можно лишь мечтать! Говори же, что сталось дальше?

— По словам самих наемников, на когах их было не меньше трех сотен, но до берега добралась только горстка воинов. Остальные пошли на дно с кораблями или погибли, сражаясь за челны.

Тех, кому удалось спастись, пан Прибыслав взял в плен.

У наемников с собой было знамя, кое они должны были доставить в Самбор мятежнику Рароху!

Он дал знак жолнежам развернуть свой трофей, и все присутствующие узрели на нем вычурный герб Недригайлы.

— Искусная работа! — по достоинству оценил труд вышивальщиц Сапега. — Любопытно, сколько времени ушло у шведов на создание сего дива?

— Сколько бы ни ушло, их труды пропали даром! — насмешливо фыркнул Самборский Воевода. — Рарох не дождется ни военной помощи, ни стяга!

— Верно, одной бедой у нас меньше! — согласился с ним Канцлер. — Однако отдыхать еще рано. Рарох по-прежнему сидит в Самборе, и с каждым днем его пребывания там возрастает гнев Государыни. Как мыслишь, пан Кшиштоф, на чьи головы он падет, если мы не выкурим мятежника из острога?

— На наши, Княже! — хмуро усмехнулся рыцарь. — Больше ни на чьи!..

Едва он успел договорить, за спиной у шляхтича раздался звук горна. Обернувшись на него, Канцлер и Воевода увидели тройку въезжающих в лагерь всадников, один из коих был одет в кафтан королевского гонца.

Еще раз протрубив в горн, посланник спешился и, поклонившись Князю, вручил ему скрепленую печатью грамоту. Торопливо сломав сургуч, Сапега пробежал глазами ее содержимое.

— Радуйся, пан Воевода! — поднял он на Кшиштофа просветлевший взор. — Отныне ты — командующий осадой!

— Я? Командующий? — не поверил услышенному старый шляхтич. — Ужели в Кракове не нашлось более достойных воителей?

— Значит, Государыня сочла тебя достойным! — усмехнулся Сапега. — Или ты хочешь оспорить королевский указ?

— Что ты, Княже! — помотал головой изумленный Кшиштоф. — Но справедливо ли это по отношению к Королевичу?..

— Утешение Королевича — моя забота, — холодно улыбнулся Князь, — твое же дело — выбить из Самбора Рароха!

— Да я готов хоть сейчас идти на приступ! — воинственно сверкнул глазами старый рыцарь. — Велю лишь жолнежам подтянуть к замку штурмовые орудия!

— Вели, — коротко кивнул ему Сапега, — теперь это — твое законное право. Но сперва нам нужно будет еще раз встретиться с Рарохом. Хочу дать ему последний шанс решить дело миром!

— С чем пожаловали, господа послы? — насмешливо обратился к Воеводе, Сапеге и Бутурлину Рарох, встретившись с ними на месте недавней схватки. — Какие вести от Королевича? Он уже пришел в себя?

— Принц по-прежнему нездоров, — ответил за всех парламентеров Сапега, — и, боюсь, в себя придет нескоро…

Однако новости у нас имеются, и тебе они будут не по сердцу!

— Не томи, Князь! — поморщился мятежник. — Говори, чего мне ждать!

— Видишь сей указ? — Канцлер вынул из сумы и развернул грамоту с печатью Королевского Двора. — Мне его доставил гонец из Кракова.

В нем сказано, что Государыня освобождает Принца от должности главы войска и передает командование осадой Самборскому Воеводе…

— Вот как! — яростно тряхнул головой Рарох. — Узнаю семейку Ягеллонов! Узнав, что ее сын утратил право осаждать Самбор, госпожа Ядвига решила заменить Командующего войском!

— Как бы там ни было, штурмовые отряды теперь подчиняются мне! — мрачновато заметил Кшиштоф. — И если ты, пан Рарох, не сложишь оружия, я буду вынужден взять Самбор приступом!

— Твое право, пан Воевода! — уважительно кивнул ему потомок Недригайлы. — Я готов к штурму. Можешь начинать!

— Это еще не все новости, пан Болеслав, — вновь вступил в разговор Сапега, — помощь из-за моря, кою ты ждешь, не придет!

Минувшей ночью корабли с наемниками, собиравшимися ударить нам в спину, сели на мель неподалеку от жмудского побережия.

Большая часть татей отправилась на дно, тех же, кому удалось достичь берега, взял в плен Каштелян Прибыслав!

Рарох одарил Канцлера хмурым, недоверчивым взглядом. Похоже, он сомневался в правдивости слуги Ягеллонов.

— Я тебя разумею, — продолжал после недолгого молчания Сапега, — тебе нужны доказательства моих слов! Что ж, погляди на это!

Он подал знак сопровождавшим его пажам, и те развернули отнятое Прибыславом у наемников знамя. Рарох впился в него окаменевшим взором, словно не веря своим глазам. Такое же выражение было во взглядах сопровождавших его воинов.

— Без помощи шведов тебе не выстоять, — продолжал меж тем Сапега, — какое-то время ты и впрямь продержишься в замке, но к чему продлевать агонию? Самбор будет взят, а тебя и твоих приспешников казнят за измену.

— И что ты мне предлагаешь? — в голосе Рароха звучала горькая насмешка. — Сдаться без борьбы?

— Так ты обретешь надежду на прощение и сохранишь жизнь своим людям…

— Полно, Князь! — гневно оборвал Канцлера мятежник. — Ты хоть сам веришь в свои слова?! Милосердие Ягеллонов, лишивших мой род земли и замка, мне хорошо известно!

Покорная сдача в плен не спасет ни меня, ни моих воинов от смерти! Нас казнят уже за то, что мы оспорили право Польской Короны на владение нашими землями!

— А если сделать так, как ты, Князь Лев, предлагал Королевичу? — подал мысль Дмитрий. — Вспомни, ты рек, что если Болеслав согласится без боя покинуть крепость, мы можем отпустить его с миром! В Ливонию или еще куда, не столь важно!

— Ныне сей исход для нас неприемлем! — удрученно покачал головой Сапега. — Мы были вольны так поступить в начале осады, но пришедший из Кракова наказ лишает нас права отпускать пана Рароха и его людей на свободу.

Государыня требует захватить их живыми или мертвыми, а я не могу перечить ее воле. У мятежников есть лишь один способ сохранить свои жизни: добровольно сдаться в плен!..