Вадим Самборский - Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния

Но больше всего волновала обстановка на границе. Ежу понятно, что немцы усиленно готовятся к боевым действиям против СССР и стягивают свои войска непосредственно к самой границе. Каждый день со всех застав поступают красноречивые сигналы и донесения.

Но мозг командира отказывался верить, что Гитлер сможет решиться на вторжение, тем более, что Германия уже второй год воюет с Британской короной.

Как начальник отряда, он постоянно докладывал в Минск о каждом случае нарушения Государственной Границы и просил, чтобы как-то реагировали. Но командование Округа в ответ только пожимало плечами, успокаивало, обнадёживало, что передадут всё в Москву и требовало не паниковать. Особенно досаждал заместитель командующего округом комбриг Курлыкин, фигура весьма заметная, если не одна из самых главных. В последние дни комбриг требовал не поднимать панику, делая упор на Сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года, в котором Правительство СССР напрямую запросило Правительство Германии о развёртывании большого количества войск у наших границ! Спасибо, обнадёжил и успокоил!

Под утро раздался звонок из Минска. На проводе был Курлыгин, который после сухого приветствия сообщил, что позавчера 18-го июня товарищ Сталин подписал секретный приказ о приведении всех войск первого стратегического эшелона в полную боевую готовность. Далее комбриг сообщил, что на 21 июня в Белостоке, в здании Управления ПВ намечено совещание всех начальников пограничных отрядов Округа, затем повесил телефонную трубку.

Майору невольно вспомнилось, что он всегда докладывал об складывающейся обстановке не только в Штаб Округа, но и информировал Штаб 4-й Армии, Штаб 28-го Стрелкового Корпуса и даже Первому секретарю областного Комитета КП(б)БССР Тупицыну, не говоря уже о самой Москве. Кузнецов на всю жизнь запомнил, как недавно при посещении им Штаба 4-й Армии, когда на совещании у генерал-майора Коробкова после объективного доклада о реально складывающейся обстановке на границе и последующих выводах о вероятном нападении Германии на СССР, его банально чуть не арестовали, объявив вражеским пособником и махровым паникёром. Если бы тогда своевременно не вмешалось ГУПВ БССР, греметь бы ему сейчас "кандалами" где-нибудь в городской "Бригитках" или в минской "Володарке" или того ещё хуже... Потом был неприятный разговор, в конце которого ему поставили на вид и даже припомнили ещё не снятый выговор с занесением в учётную карточку. Высокое начальство забыло, что погранотряд под его руководством стал одним из лучших в Округе, что в декабре 1940 года бойцы отряда сдали инспекторскую проверку с общей оценкой "хорошо", что за тот же 1940 год было задержано более 5000 человек, пытавшихся нелегально пересечь Государственную Границу СССР. Его бойцы всегда были выдержаны и не имели привычку, вопреки московским директивам, бездумно палить из личного оружья по немецким самолётам, якобы по ошибке случайно залетающим на нашу территорию. В том же 1940 году местные жители выразили своё большое доверие, и теперь он является Депутатом Верховного Совета БССР первого созыва. 15 февраля 1941 года Брестский Пограничный Отряд был награждён орденом Боевого Красного Знамени за номером 451. Он сам в тот же день был награждён знаком "Почётный сотрудник НКВД СССР" и Почётной грамотой к нему.

Конечно, в любой работе бывают промахи и ошибки, на которые постоянно пеняло начальство, совершенно не желающее принимать в расчёт в каких сложнейших условиях приходится нести службу всему личному составу отряда. Вверенный ему многокилометровый участок Госграницы, длина которого составляет 182 километра, на сегодняшний день был защищён и технически оборудован не хуже, чем участок Госграницы на старых рубежах отряда, бывших до сентября 1939 года. Майор прекрасно понимал, что начальство никогда не бывает довольным, а ему надо и дальше продолжать делать своё дело, соблюдая многочисленные запреты, распоряжения и директивы. Он в интересах дела, на свой страх и риск распорядился срочно усилить оборону застав, дополнительно оборудовать новые блиндажи, огневые точки, траншеи и окопы. Если неделю назад для него всё обошлось только лёгким испугом, то на этот раз всё может закончиться плохо.

Сегодня утром перед поездкой в Белосток майор решил съездить на правый фланг Отряда, сначала в Волчин, на I-ю Пограничную Комендатуру, с проверкой боевой готовности всех пограничных застав участка...

Далее маршрут чёрного легкового "Шевроле" Начальника Отряда пролегал через II-ю Пограничную Комендатуру, расположенную в Больших Мотыкалах, потом на пятую пограничную заставу "Шилеево", расположенную в деревне Шилеево. Позднее майор планировал заглянуть и на шестую пограничную заставу "Жило", расположенную вблизи хутора Седлище. Далее в планах Начальника Отряда на субботу было посетить и проверить остальные заставы входящие в состав Комендатуры.

Майор появился на заставе совершенно неожиданно, хотя о его приезде было известно. Я стоял на крыльце и видел, как прозвучал требовательный сигнал автомобильного клаксона и дежурный мигом побежал открывать ворота. Когда он раскрыл широкие створки ворот, во двор, блестя на солнце чёрной лаковой эмалью, въехал шикарный "Шевроле". Отворив дверку, из просторного салона вышел подтянутый мужчина лет сорока, с двумя рубиновыми шпалами в петличках, в форме старшего командира, идеально сидящей на крепком теле, и уверенной походкой направляется к начальнику заставы. На груди видны знак-флажок Депутата и знак "Почётный сотрудник НКВД СССР". Сразу видно, что майор кадровый военный, досконально знающий своё дело, в его действиях чувствуется решительность и непреклонность. Такой будет всех дрючить долго и весьма качественно...

Приняв рапорт начальника заставы, он сдержано здоровается и сразу же интересуется обстановкой на границе, потом спрашивает, чем занимается личный состав заставы, все ли бойцы здоровы, и приказывает пройти в канцелярию для более предметного разговора. Вместе с майором и Боголиком в канцелярию направляются капитан Гринченко и старший политрук из отряда, которые несколько дней назад прибыли на усиление, и заместитель начальника заставы по политической части политрук Сороковин. Мне не известно о чем командиры говорили в канцелярии, но пробыли они там не долго, видимо, у майора сегодня ещё много дел и он решил не затягивать с проверкой обороны заставы. Командиры вышли из здания заставы и отправились осматривать, что сделано на заставе.

Кузнецов не поленился и ловко спрыгнул в один из окопов, отрытый в полный профиль, со стенками, обшитыми деревом, и прошёл по всей его длине, заглянул в защитные щели, проверил ниши, затем осмотрел, как оборудована ячейка для ручного пулемёта. Находясь в окопе, майор с едва заметной улыбкой на лице легко пожурил младшего лейтенанта за то, что забыли вырыть отхожее место. С особым вниманием он осматривал позицию для станкового пулемёта, отдельно вынесенную метров на десять вперёд от основного окопа и отлично замаскированную. Так же дело обстояло и с другими тремя окопам, окружающими пограничную заставу со всех сторон. Используя старую обваловку усадьбы, младший лейтенант Боголик силами бойцов не только углубил и подчистил рвы, но и, используя естественные условия местности, оборудовал новые позиции для пулемётов, окопы и ходы сообщений. Вся круговая оборона была устроена очень умело и грамотно, так, что в случае необходимости, пулеметные точки могли вести огонь, дублируя друг друга. Не подвела и маскировка всех позиций, выполненная так искусно, что разглядеть что-либо, находясь в метрах двадцати и даже ближе, было затруднительно. Пограничники не поскупились наносить дёрна с травой, которым прикрыли всю свежую землю на брустверах и перекрытиях.