Николай Свечин - Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

29–31 октября дело по обвинению в убийстве и ограблении Алексеева и его сообщника Максима Шунько, сторожа «Харламовской аптеки», слушалось в Петербургском Окружном суде. И хотя пальцевые отпечатки к тому моменту уже служили доказательством в российских судах – в Варшаве в 1909 году и в Одессе в 1911-м году, – прокурору предстояло убедить присяжных заседателей в непогрешимости дактилоскопии. В качестве эксперта был приглашен В.И. Лебедев. Полтора часа, демонстрируя судьям и присяжным учебные таблицы и фотографии, он убеждал их в непогрешимости метода и виновности Алексеева. Присяжные заседатели проявили исключительный интерес. Вооружившись лупой и переносной электрической лампой, сами подсчитывали точки, соединения и разделения папиллярных линий на фотоснимках, изобличающих Алексеева.

Рис. 33. Отпечатки Алексеева, изобличившие его вину {155} 155 Крылов И.Ф . В мире криминалистики. 2-е изд., перераб. и доп. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989. С. 43.

Адвокат Алексеева утверждал, что тот имеет алиби – мол, спал в ночь убийства дома. И хотя алиби убийцы на суде подтвердили четыре свидетеля, якобы ночевавшие с ним в одной комнате, присяжные вынесли обвинительный вердикт – Шунько был приговорен к 20 годам, а Алексеев – к 13 с половиной годам каторжных работ {156} 156 Там же. С. 43–45. .

В 1897 году в составе СПбСП был организован Стол находок в составе младшего делопроизводителя и пяти писцов (до этого делами о найденных вещах и деньгах занималась Канцелярия градоначальника). В нем регистрировались и хранились все найденные в городе вещи (кроме животных и громоздких вещей, их хранение было организовано в полицейском доме Нарвской части – здание в настоящее время имеет три адреса: Лермонтовский пр., 46–48 / 10-я Красноармейская ул., 5 / 9-я Красноармейская ул., 10а).

Все деньги и вещи, находимые в столице, доставлялись в Сыскную полицию или в полицейские участки, где составлялся подробный протокол с описанием находки, места, времени и обстоятельств её обретения. Затем находка оценивалась в присутствии нашедшего сведущими людьми, опечатывалась казенной печатью, заносилась в специальную книгу, а нашедшему вручалась квитанция. По прошествии месяца о поступивших в Сыскную полицию находках трижды давались объявления в газете «Ведомости С.-Петербургского градоначальника», в которых собственникам вещей предлагалось их забрать и определялись сроки, за которые они могут это сделать. Если за указанное время обнаруживался владелец вещей, он уплачивал полиции определенный процент их стоимости за хранение, а нашедшему – причитающееся по закону вознаграждение. Хозяева животных вдобавок платили за их прокорм из расчета для крупного скота 50 копеек за сутки, для мелких животных – 25 копеек за сутки. Если же собственник не находился, находка доставалась нашедшему. Если же нашедший не имел по закону права её получить (нижние чины полиции и жандармы, извозчики, обнаружившие вещи у себя в экипаже, и др.) или же не хотел, находка доставалась казне (вещи продавались Городской Аукционной Камерой, вырученные деньги делились между Губернским казначейством и нашедшим). Невостребованная владельцами домашняя скотина, лошади и птицы продавались приставом 1-го участка Нарвской части на особом для этой цели дворе. Из выручки возмещались расходы на прокорм животных и доставка их на торги, остальная её часть уходила на счет С.-Петербургской Городской Управы.

Кроме розыска владельцев найденных вещей, Стол находок занимался и розыском потерянных вещей: извещал ломбарды, банки и банковские конторы о пропаже ценных вещей и процентных бумаг, силами Полицейского резерва организовывал розыск извозчиков, в экипажах которых были забыты вещи.

Заведовал столом один из младших делопроизводителей, в помощь ему в 1903 году было выделено пять вольнонаемных писцов {157} 157 Отчет о деятельности С.-Петербургской сыскной полиции за 1903 год. СПб., 1904. С. 15–19. .

Вот как описывал Стол находок репортер «Петербургской газеты» в 1899 году:

«Всё, что жители Петербурга теряют на улицах, в вагонах конно-железных дорог, в садах или общественных учреждениях, – все это направляется в сыскное отделение, где существует специальный “стол находок”. Этот “стол” занимает три комнаты в первой части коридора у самой площадки лестницы: в одной комнате сложены более или менее громоздкие вещи, в другой – мелкие, а в третьей помещается заведующий “столом” и его шесть подчиненных. Персонал, как видно, не маленький! В отделение громоздких вещей надо подниматься по железной винтовой лестнице. Это небольшая комната, на полу которой лежат узлы очень почтенных размеров, а по стенам развешаны пальто самых разнообразных фасонов и достоинств. Гораздо интереснее комната, в которой хранятся более мелкие вещи. Здесь можно найти изящные портфели, и связки книг, и подставки для фотографических аппаратов. В углу стоит буковый стул, тоже где-то кем-то забытый! Из более ценных вещей хранятся под замком в особом шкафу золотые и серебряные часы, пакеты с деньгами и процентными бумагами. Дней шесть тому назад найдено, например, кольцо-маркиза с бриллиантами, стоящее по крайней мере рублей двести, а последняя находка – конверт с восемью сторублевыми процентными билетами. Все найденные вещи хранятся здесь 3 месяца, а затем продаются» {158} 158 В центре преступного Петербурга // Петерб. газета. 1899. 19 сент. (№ 257). Подпись: В. Пр-ов . .

29 октября 1902 года при Сыскной полиции был организован Стол о дворниках и швейцарах. Он размещался в помещении Стола приводов и находился под наблюдением его заведующего. В Столе о дворниках и швейцарах сосредотачивались сведения о благонадежности людей этих и некоторых других профессий (сторожа, извозчики, домашняя прислуга, служащие питейных заведений {159} 159 Шаламов А.Ю . Российский «фараон»: сыскная полиция Российской империи во второй половине XIX – начале XX в. М., 2013. С. 48–49. ), так как они имели довольно широкие возможности для совершения хищений. Без регистрации в данном Столе никто из частных или должностных лиц не имел права нанимать людей на службу.

Как и в Столе приводов, сведения о лицах размещались на карточках: фамилия, имя, отчество, полицейский участок, название улицы и занимаемой должности, номер дома, размер получаемого содержания, в чем и когда обвинялся и размер наложенного взыскания, награды и аттестация местного пристава. Первоначальные сведения в Стол на каждого вновь поступившего сообщал участковый пристав. Далее листки проверялись в Столе приводов на наличие судимости. Если обнаруживались неблагоприятные сведения, их сообщали участковому приставу, а тот в письменной форме извещал о них нанимателя (домовладельца или управляющего). В большинстве случаев они сразу же увольняли сомнительного работника. Однако если наниматель все же оставлял его на службе, пристав сообщал об этом в Стол о дворниках. И тогда за все последствия несения службы неблагонадежной личностью нес полную ответственность домовладелец или управляющий.