Леонид Ивашов - Опрокинутый мир

Ответ Блюмкина: Эти деньги предназначались для спецопераций, для закордонной агентуры и для спецмероприятий. Я не могу пояснить, откуда у меня эти деньги, так как это государственная тайна, и кому надо, тот знает об этом.

Вопрос Блюмкину: Поясните, при каких обстоятельствах Вы имели встречу с Троцким и с какой целью, кто Вам давал санкцию на проведение этой встречи?

Ответ Блюмкина: В мае 1929 года на Кипре я имел встречу с Троцким по заданию товарища Артузова. Я информировал его о намерениях этой встречи и о результатах.

В течение месяца Блюмкина допрашивали почти ежедневно. Он оперировал высокими именами, тайными поручениями, которые он «не имеет права разглашать», уходил от показаний по поводу встречи с Троцким на Кипре, пытался минимизировать значение документов, переданных резиденту немецкой военной разведки в СССР. Но, упоминая высокие имена, Я. Блюмкин подписывал себе смертный приговор и ускорял приведение его в исполнение. Ибо вскрывал в системе ОГПУ, и не только, группировки враждебные и революции, и советской власти, тайные их деяния, к тому же конкурирующие между собой. Л. Черток испытывал серьезное давление со стороны руководителей Главного управления и его подразделений, требовавших исключить их имена из протоколов допроса или не упоминать те или иные сюжеты. Единого куратора уголовного дела, кто бы помог следователю вскрыть и изложить в материалах дела полную и объективную картину преступления и выявить истинное положение дел в главном ведомстве по охране завоеваний революции, не было. Скорее, прочитывалось общее стремление как можно быстрее закончить расследование и спрятать концы в воду. Ибо разговорчивость Блюмкина могла вызвать внутреннюю революцию внутри самой системы спецслужб и тайных обществ новой России, изменить соотношение сил в разнородной политической конфигурации. Да и дискредитировать многие имена, вошедшие в революционную историю в качестве героев. В результате допросов было составлено обвинительное заключение следующего характера:

«Обвинение по следственному делу в отношении Блюмкина Якова Гершевича, еврея, образование среднее, 1898 года рождения, исключенного из ВКП(б) за контрреволюционную деятельность, до ареста занимавшего должность старшего уполномоченного иностранного отдела ОГПУ, обвиняемого в преступлениях, предусмотренных статьями 58.1 и 58.10 Уголовного кодекса РСФСР.

Следствием по делу установлено:

Блюмкин Я. Г. ранее осужденный за контрреволюционную деятельность в 1919 году, затем амнистирован в том же году на основании Постановления Президиума ВЦИК СССР, не встав на путь исправления, продолжал заниматься контрреволюционной деятельностью, находясь на разных ответственных должностях в ОГПУ и Наркомате торговли СССР.

Летом 1929 года Блюмкин умышленно передал сведения по своему содержанию являющиеся специально охраняемой государственной тайной, относящиеся к особому перечню государственных секретов, утвержденных Постановлением СНК СССР, представителю германской военной разведки, за что получил денежный гонорар в размере 2,5 миллионов американских долларов, после чего пытался осуществить побег из СССР. Переданные Блюмкиным государственные секреты Германии могут иметь особо тяжкие последствия для интересов Советского Союза.

Допрошенный в качестве обвиняемого Блюмкин виновным себя не признал и пояснил, что произошедшее с ним не что иное, как провокация, однако его вина в совершенных преступлениях подтверждается собранными доказательствами по делу, а именно:

– показаниями свидетеля Полежаевой (л.д. № 5–8), из которых усматривается, что Блюмкин склонял ее к осуществлению побега из СССР. Передал ей валюту, о чем она в последующем сообщила, будучи допрошенной в ОГПУ. Блюмкин высказывал ей недовольство советской властью и работой в ОГПУ, называл фамилии начальников, которыми он недоволен и обстоятельства, которые она не могла придумать и знать кроме как от самого Блюмкина.

– протоколом обыска (л.д. № 9) в ходе которого в квартире, где проживал до ареста Блюмкин оперативными работниками ОГПУ обнаружен чемодан с деньгами в сумме 2,5 миллионов американских долларов.

– справкой от 29 октября 1929 года о том, что Блюмкин не докладывал кому-либо из своего непосредственного начальства о встречах с Троцким на Кипре летом сего года, о том, что собирается завербовать в качестве агента под прикрытием гражданку Полежаеву, однако в действительности оформил себе на октябрь сего года загранкомандировку в Южную Америку, чего Полежаева не могла знать, кроме как от Блюмкина. Каких-либо денежных средств ему никогда не выдавалось в таких размерах. В том числе спецкассой ОГПУ.

На основании изложенного Блюмкин обвиняется в совершении преступлений по статьям 58.1 и 58.10 УК РСФСР и в соответствии с Постановлением Президиума ВЦИК от 5/V-1927 года дело подлежит рассмотрению во внесудебном порядке на Заседании Коллегии ОГПУ».

…Блюмкин находился в застенках ОГПУ уже более месяца, но, несмотря на предпринятые силовые меры воздействия на подсудимого, дело с полным раскрытием состава преступления, выявлением масштабов содеянного, связей деяний Я. Блюмкина с руководящими кадрами спецслужб и иных ведомств страны продвигалось слабо. О причинах сказано выше.

Чувствую, мой читатель даже несколько утомился изучать все эти, прямо скажем, не самые примечательные подробности этого, на первый взгляд, не самого значительного дела, однако самое важное было еще впереди. Какие документы Блюмкин передал немецкой военной разведке? Почему германская разведка проявила необычный и дорогостоящий интерес к материалам из Лхасы? Уж кто-кто, но только не немцы бредили мистикой. Да, общество Туле, предшественник «Аненербе» изучало определенные мистические версии происхождения германцев, но причем здесь Шамбала? О чем Блюмкин информировал Троцкого и что оставил «демону мировой революции»? Что представляло предмет государственной тайны? Именно это были центральные вопросы, которые должны были интересовать следствие, а не его намерение бежать в Аргентину, и эти вопросы связаны с экспедицией Блюмкина в Тибет. Но…

Что ж, оставим на некоторое время нашего «древнееврейского воина», роковую Маргариту, ОГПУ, товарища Чертока и, для большего погружения в материал, обратимся к истории этого загадочного, полного тайн пространства – Тибет. Возможно, именно история поможет нам найти ответы хотя бы на некоторые из многочисленных вопросов.

Итак, XIX век стал временем заката маньчжурской династии Цин, правившей Китаем с 1644 по 1911 год. Многие страны старались воспользоваться слабостью маньчжуров, чтобы добиться территориальных уступок или выгодных условий для торговли. В число этих стран входили не только Британия, Франция, Германия и Португалия, но также Россия и Япония. Но не пустынные и гористые массивы манили прежде всего тогдашних лидеров мировых исторических процессов.