Вячеслав Никонов - Ленин. Человек, который изменил всё [litres]

Первого марта конармия пошла в наступление на станицу Атаман-Егорлыкскую. «По сути дела сражение при Егорлыкской было завершающей операцией по ликвидации деникинщены…» 1752Далее шесть красных армий в течение марта взяли Ставрополь, Екатеринодар (Краснодар), Грозный, Новороссийск, Порт-Петровский (Махачкала), а к началу мая вышли на границы Грузии и Азербайджана. Остатки деникинских формирований оставались только в Крыму. Ленин страшно недоволен и 15 марта пишет в Реввоенсовет: «Обратить сугубое внимание на явно допущенную ошибку с Крымом (вовремя не двинули достаточных сил)… Все усилия на исправление ошибки» 1753. А 17 марта телеграфировал Сталину: «Только что пришло известие из Германии, что в Берлине идет бой, и спартаковцы завладели частью города. Кто победит, неизвестно, но для нас необходимо максимально ускорить овладение Крымом, чтоб иметь вполне свободные руки, ибо гражданская война в Германии может заставить нас двинуться на Запад на помощь коммунистам» 1754.

В этот момент деморализованные остатки деникинских войск переживали еще и кризис руководства. Деникин написал заявление об отставке. Замену нашли в генерале Врангеле.

5 апреля Врангель вступил в командование Вооруженными силами Юга России. «Состояние войск, прибывших в Крым из Новороссийска, было поистине ужасно: это была не армия, а банда. Орудия и обозы были брошены. Ружья и часть пулеметов сохранил еще Добровольческий корпус, в который была сведена Добровольческая армия, под командой Кутепова. Донцы и кубанцы в большинстве и этого не имели» 1755. В апреле Перекопская группа 13-й армии Уборевича опять пошла в наступление на Крым, но вновь без результата. Готовилось еще одно наступление, но в этот момент основное внимание Юго-Западного фронта оказалось переключено на поляков.

Коренной перелом на Северо-Западе произошел тоже в октябре 1919 года, когда началось новое наступление на Петроград войск Юденича совместно с 1-й эстонской дивизией. «На западных подступах к Петрограду стояла 7-я армия, – писал Троцкий. – Длительная неподвижность тяжело отразились на ней. Бдительность ослабела… Первый же крепкий удар с запада окончательно выбил 7-ю армию из равновесия. Она стала откатываться почти без сопротивления, бросая оружие и обозы» 1756.

Юденич за две недели овладел Ямбургом, Красным Селом, Гатчиной, Детским Селом и Павловском. «Дни между 11 и 16 октября 1919 года были самыми тревожными, – писал главком Каменев. – …Под Петроградом дела значительно ухудшились, приходится принимать крайние меры, бросать резерв, созданный специально для защиты Тулы. По телефону тут же тов. Склянский сообщает о принятом решении ВИ. Этот резерв был назван “пиковой дамой” – последний козырь, долженствующий дать нам выигрыш… Чувство ответственности принимаемого решения буквально жгло мозг. Более сложной обстановки я за весь период гражданской войны не помню. Непоколебимое спокойствие ВИ в это время являлось самой мощной поддержкой главнокомандования» 1757.

Каменев явно преувеличивал степень этого непоколебимого спокойствия. Вот что сообщал Троцкий: «Питерские руководители, и прежде всего Зиновьев, сообщали Ленину о превосходном во всех отношениях вооружении противника: автоматы, танки, аэропланы, английские мониторы на фланге и прочее. Ленин пришел к выводу, что успешно бороться против офицерской армии Юденича, вооруженной по последнему слову техники, мы могли бы только ценою оголения и ослабления других фронтов, прежде всего Южного… Оставалось, по его мнению, одно: сдать Петроград и сократить фронт. Придя к выводу о необходимости такой тяжкой ампутации, Ленин принялся перетягивать на свою сторону других… Крестинский… стал на мою сторону. Кажется, и Сталин присоединился ко мне. Я несколько раз в течение суток атаковал Ленина. В конце концов, он сказал:

– Что ж, давайте попробуем» 1758.

Ленин решил защищать Петроград и 14 октября телеграфировал Зиновьеву: «Ясно, что наступление белых – маневр, чтобы отвлечь наш натиск на Юге. Отбейте врага, ударьте на Ямбург – Гдов. Проведите мобилизацию работников на фронт. Упраздните девять десятых отделов. Мобилизация всех сил на фронт у нас еще нигде не проводилась, хотя много писалось о том, есть и постановление Центрального Комитета, и циркулярные письма. Надо успеть их прогнать, чтобы вы могли опять оказывать свою помощь Югу». Ленин констатировал в воззвании красноармейцам Петрограда: «Враг напал среди переговоров с Эстляндией о мире, напал на наших красноармейцев, поверивших в эти переговоры. Этот изменнический характер нападения – отчасти объясняет быстрые успехи врага. Взяты Красное Село, Гатчина, Вырица. Перерезаны две железные дороги к Питеру. Враг стремится перерезать третью, Николаевскую, и четвертую, Вологодскую, чтобы взять Питер голодом».

Троцкий 16-го возглавил оборону Петрограда. Ленин слал ему шифротелеграмму: «Мы послали вам много войска, все дело в быстроте наступления на Юденича и в окружении его. Налегайте изо всех сил для ускорения. Громадное восстание в тылу Деникина на Кавказе, и наши успехи в Сибири позволяют надеяться на полную победу, если мы бешено ускорим ликвидацию Юденича» 1759.

В дождливые осенние дни редкие лучи солнца освещали купола Исаакия, которые бойцы Юденича наблюдали с высот Красного Села и Дудергофа. 20 октября Колчаку и Деникину ушли сообщения о взятии Петрограда, и на следующий день белогвардейские газеты вышли с большими аншлагами, посвященными этому событию. Радовались рано. Перелом ситуации описал Троцкий: «Как только внизу почувствовали, что Петроград сдан не будет, что, в случае необходимости, он будет обороняться внутри, на улицах и площадях, настроение сразу изменилось. Наиболее смелые и самоотверженные, подняли головы… Из рабочих кварталов повеяло новым духом на казармы, на тылы, на армию в поле» 1760.

А дальше… Предоставим слово гениальному Александру Куприну: «Наступили холодные дождливые дни и мокрые ночи, черные, как чернила, без единой звезды… Англичане, обещавшие подкрепить движение белых на Петербург своим военным флотом, безмолвствуют, и лишь под занавес, когда большевики, в безмерно превосходных силах, теснят, окружают Белую армию и она уже думает об отступлении, лишь тогда перед Красной Горкой появляется английский монитор и выпускает несколько снарядов с такой далекой дистанции, что они никому и ничему вреда не приносят.

Англичане обещали оружие, снаряды, обмундирование и продовольствие. Лучше бы они ничего не обещали! Ружья, присланные ими, выдержали не более трех выстрелов, после четвертого патрон так крепко заклинивался в дуле, что вытащить его возможно было только в мастерской. Их танки были первейшего типа (“Времен войн Филиппа Македонского”, – горько острили в армии), постоянно чинились и, пройдя четверть версты, возвращались, хромая, в город. Французские “Бебе” были очень хороши, но командовали ими англичане, которые уверяли, что дело танков лишь производить издали потрясающее моральное впечатление, а не участвовать в бое… Они развращали бездействием и русских офицеров…»