Юрий Сумный - Хазарский пленник

До столицы оставалось немного. День пути. И Владимир, едва обогревшись в избе, решил:

— Выступаем! Макар, берём сотню и уходим. Надо опередить Глеба! Не дать воеводе запереть город!

— Погоди, как? — не понял Макар.

— Что ты удумал? — строго спросил Ким.

— Всё просто. Пока в Киеве нет Глеба, нужно перетянуть воеводу на нашу сторону. Штурмом Киева не взять. Пока не кликнули ополчение, пока не собрались, нужно остановить воеводу! Свара князей — тёмное дело, тут не каждый решится открыто выступить против! Как знать, где правда?

— А если головы снимут? — усомнился Макар. — Вдруг Глеб в городе!

— За что? — деланно усмехнулся Владимир. — За какую провинность? Вернулся князь, за что казнить? Проще бросить собаке кость, тот же Новгород! Уморить разговорами, посулами да придумать пакость! Но не успеет... Подойдёт войско, а там и поглядим... кто мил Прави, кто Нави! Нам только в город войти!

Подняв сотню, они выступили. Ким и Крутко остались вместе с основной силой, Улгар обещал слушаться Кима, но кто мог знать, как поступит в трудный час?

Ночь в дороге совсем лишила Владимира сил, лёгкий ветерок пронизывал насквозь, ведь на воинах много тяжкого, легко принимающего мороз металла. Кони под утро едва передвигались. Они видели город и поспешили к очагу, но стража торопливо закрыла ворота. Углядели, на то и сторожа. А скорей ждали, молва-то идёт.

Владимир вскинул руку, желая крикнуть, чтоб не смели запирать, но не смог. Рука не поднялась. Локоть едва шевельнулся и, не дотянувшись до уровня плеча, застыл. Замёрз. И голоса нет. Пар почти неприметен, а всё ж на ворсистой волчьей шапке мохнато налип иней.

— Кто на страже? — негромко осведомился Владимир и сполз с лошади, едва не завалившись в снег. — Зови старшего! Кричи — князь Владимир с малой дружиной! Не вороги! Да отворяйте ворота! Поди, не лето!

— Отворяйте, лежебоки! — поддержал князя Макар. — Или своих не узнаете? Ну?

— Не нукай, не запряг! — ответили ему. — Кликнули воеводу, скоро будет!

— А у них так: как запьём, так и ворота запрём!

— Верно. Без забора, без запора не уйдёшь от вора, — не остался в долгу служивый. — Всех не пущу, разве что князя... погреться.

— Ну, погоди. Ты у меня погреешься! — пригрозил Владимир и усмехнулся, понимая, что злится от бессилья. — Хватит дурковать! Или я не знаю, где в Киев войти? Что за новости? То сотник велел или на свой разум беды ищешь?

Стражник на стене уже готов был покориться, но приметил что-то и ответил с облегчением:

— Уже, уже видать воеводу. С ним и говори. Претич велел запирать... а наше дело малое. Кому служим, с тем и дружим.

— Они таковские, конь с запинкой, да мужик с заминкой, не надорвутся, — злился Макар.

Томительное ожидание продолжалось ещё какое-то время, заставляя Владимира и Макара обмениваться тревожными репликами.

— Что? Подадимся на Подол?

— А то им не скорей добраться да встретить!

— Стоять на морозе тоже не выход!

— Погоди, вон воевода... проверим, кому счастье служит. Кому служит, тот не тужит!

Претич взошёл на стену, узнал Владимира и тут же пропал. Гадать, чем кончится противостояние, не было сил. Но к счастью, Претич намеревался показать пришельцам свою смелость, мол, нам горстка замёрзших вояк не помеха, и вскоре заскрипел снег. Ворота отворили настежь, отметая свежий, насыпанный слой; стражники поспешно отступали, пряча глаза, у них так всегда, служат одним, а получают нахлобучки от других!

Владимир вошёл, ведя коня под уздцы, надеясь, что никто не поймёт причины, а причина проста, он не в силах взобраться верхом, замёрз напрочь. Ног не чует. Какая схватка, какой бой, он меча не поднимет!

Он не нашёл сил обернуться к стражнику, стиха молвившему напарнику:

— Ох, будем мы и на том свете служить. Они будут в котлах кипеть, а нас заставят дрова таскать.

— Здоров будь, воевода!

— И тебе, князь Владимир, здравия и добра, — сказал воевода и покосился на сгрудившихся воинов, прислушивающихся к беседе. — Скор ты... так оно всегда, добрая слава лежит, а худая бежит. Знаешь о Глебе, стало быть?

— Что знаю? — Владимир не понял ничего, да и не мог понять. О своём думал! Всё прикидывал, как верней свершить дело.

— Дак, пленили Глеба. В Полоцке держат. Рогволд отказал в дани. Глеба взял. Неведомо чем кончится. Ну, ступайте за мной, найдём, где отогреться!

Воевода пошёл к своей лошади, и Владимир осознал, что случилось непредвиденное. Он стоит в Киеве, власть готова упасть ему в руки. Без войны, без крови... но единственное, на что он был способен, это тихий возглас:

— Вот как?

За его спиной Макар распорядился:

— Ворота держите открытыми! Подойдёт дружина, кликните нас, ясно?!

Разместили дружину в городе, что было не так просто, как казалось. Сразу пошли стычки между ратниками Киева и наёмниками, они грозили большой бедой, Владимир собрал совет, малое вече. Ранее все помыслы тянулись к власти, самое главное — войти в город, а теперь многое зависит от того, как горожане примут младшего сына Святослава. А важней всего — явится ли Ярополк? Отчего ещё не приехал? Великому городу без хозяина не бывать.

Пока за столом лишь те, без кого Владимиру не поднять тяжкого бремени. Ким, тихий наставник, с подвязанной ногой. Собратья-телохранители: Макар и Крутобор, последний уже стал тысячником, вёл отряд и неплохо справился с делом. Улгар, под его рукой тысяча хазар — хоть и лёгкая конница, а сила весьма грозная, но крайне неприязненно воспринимаемая в городе. Скрыть очевидное невозможно, даже женщины понимают: Владимир шёл с войском на Киев. Ведь сам, с друзьями да Кимом, не решился вернуться, не верил Глебу. Потому за столом Улгар да соратник Кандак, прекрасно понимающий русский, разбитной, проворный воин с девичьим округлым лицом.

Савелий тоже появился. Выжил друг, уже ходит, правда, головой не вертит, не в силах. Странно выглядит Савва, как будто чрезмерно горд, ходит неторопливо, степенно и поворачивается всем телом, как важный боярин или ведун. Но привлекать калеку к сваре рано, Владимир решил свести его с Кимом, тому нужны ученики. Всю дорогу хазарин рассказывал о своих намерениях проповедовать веру, убеждал в незыблемых законах справедливости. Вот пускай хоть одного обучит своей премудрости.

Отдельно, пытаясь держаться хозяином, сидит Претич и тысяцкий Митяй. Оба христиане. Друзья. Но сейчас они, как и Владимир, в замешательстве. Кому отдать власть? Владимир пришёл с врагами, опирается на хазар. А Ярополк старший. Этого сколько ждать? И чем он лучше? Приведёт византийцев. Хрен редьки не слаще.