Ронен Бергман - Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций

Не признавая прямого участия в смерти Арафата, все израильские руководители того периода сходились в том, что его устранение положительно скажется на безопасности Израиля. Махмуд Аббас (Абу Мазен), который был назначен председателем Палестинской национальной администрации вместо Арафата, и новый палестинский премьер-министр Салям Файяд, у которого имелись тесные связи в американской администрации, начали решительную кампанию против террора. Даже самые скептически настроенные фигуры в руководстве Шин Бет признавали, что палестинцы после назначения Аббаса и Файяда стали серьезно относиться к проблеме прекращения терроризма и относительное спокойствие, достигнутое после смерти Арафата, явилось следствием тесного взаимодействия между двумя этими лидерами [1407].

Война между Израилем и палестинцами, разразившаяся в сентябре 2000 года, – война безостановочных ответных акций на террористические подрывы и «целевые» убийства, постепенно сходила на нет, пока совсем не прекратилась.

Израиль применил ряд мер в войне с палестинским террором в период второй интифады, включая рейды значительных сухопутных войсковых соединений для проведения массовых арестов и строительство стены на границе с Западным берегом, которая затрудняла потенциальным террористам-смертникам проникновение в Израиль. Хотя эти меры и мешали террористическим организациям, статистика показывает, что последние не оставили попыток осуществления жестоких террористических акций даже после принятия вышеуказанных мер и что эти акции прекратились только после массированного применения «целевых» убийств в отношении боевиков, а в ходе операции «Собирая анемоны» – и в отношении идеологов террора.

Благодаря кампании политических убийств израильские спецслужбы добились того, что в течение многих лет считалось недостижимым, – победы над террористами-смертниками. Путем концентрации ресурсов всей страны, благодаря упорству и взаимодействию между спецслужбами и армией и под решительным руководством Ариэля Шарона Израиль доказал, что смертельная и казавшаяся непобедимой террористическая сеть может быть поставлена на колени.

В то же время применение тактики политических убийств имело и ряд тяжелых последствий. Прежде всего высокая цена была заплачена кровью невинных палестинцев, которые часто становились «случайными жертвами» таких убийств. Многие непричастные к терроризму люди были убиты, а тысячи их, включая большое число детей, получили ранения и остались инвалидами на всю жизнь. Другие были подавлены морально или лишились крыши над головой.

Высокопоставленный офицер Шин Бет сказал: «В прошлом, когда все было скрыто за завесой секретности и сомнительно с точки зрения законности, мы осуществляли очень мало ударов. Сколько можно было осуществить таких операций без риска быть раскрытыми? С той минуты, когда главный военный защитник Главной военной прокуратуры сделал эти операции кошерными, законными и открытыми, мы запустили конвейер «целевых» убийств. Сейчас наша совесть чиста, и в то же время погибло гораздо больше врагов».

Габриэлла Блюм, сегодня профессор Гарвардского университета, была офицером в службе главного военного защитника АОИ и одним из авторов меморандума, легализовавшего политические убийства. В своих размышлениях в 2017 году она выразила сильные сожаления: «Я глубоко опечалена тем, что то, что изначально санкционировалось как исключительный акт, который можно осуществлять в исключительных случаях, стало регулярной практикой» [1408].

«Целевые» убийства во многом обусловили маргинализацию и делегитимизацию Израиля в глазах мирового сообщества. Давид снова вел себя как Голиаф.

Начальник Генерального штаба Дан Халуц попытался объяснить, почему Израиль избрал политику «целевых» убийств. «Это базовый код поведения на Ближнем Востоке: наши враги поняли, что мы находимся на грани потери рассудка, и готовы на все, больше мы не будем ничего проглатывать».

И все же, хотя смерти двух видных фигур – Ясина и Арафата – совершенно определенно оказали огромное влияние на регион, Ами Аялон был прав, когда говорил, что хотя убийство лидеров и может направить историю по новому пути, этот путь не обязательно будет лучше предыдущего – он вполне может потребовать дополнительного времени для достижения мира.

Как оказалось, Арафат был тем единственным человеком, который мог держать палестинский народ более или менее объединенным под контролем Палестинской национальной администрации. После смерти Арафата Абу Мазен (Махмуд Аббас) провалился в этой роли, а ХАМАС подмял под себя сектор Газа и создал вторую палестинскую общность. Новый расклад сил превратился в огромную угрозу для Израиля, угрозу гораздо более серьезную, чем Арафат.

ХАМАС удалось получить контроль над сектором Газа благодаря огромной помощи Ирана. Как это ни парадоксально, трудно поверить, что ХАМАС смог когда-нибудь создать собственное государство в Газе при жизни шейха Ясина. Ясин был категорически против любых связей или сотрудничества с Ираном, и заставил свою организацию придерживаться этого принципа.

Несомненно, убийство шейха Ясина было самым тяжелым ударом, который ХАМАС пережил за всю историю своего существования, и важнейшим фактором готовности этой организации к достижению перемирия с Израилем. Но оно же привело и к еще одному невероятному повороту в истории Ближнего Востока: благодаря устранению Ясина с политической сцены, самый опасный враг Израиля – Иран – получил последнее связующее звено в своих планах стать региональной державой.

Роль лидера пришла к Башару Асаду неожиданно.

Хафез аль-Асад, который захватил власть в Сирии в 1970 году, ожидал, что его сменит его старший сын Басиль, но тот погиб в автокатастрофе. Вторым преемником Асада был его младший сын Махер, который избрал карьеру военного. Но он оказался неуравновешенным, склонным к вспышкам ярости и проявлению агрессии. Третий сын, Маджд, страдал врожденным заболеванием. Поэтому в 1994 году, сразу же после гибели Басиля, отец вызвал Башара в Дамаск из Лондона, где тот учился в аспирантуре по специальности «офтальмология».

Башара всегда считали самым слабым из сыновей Асада, немного «не от мира сего». Он был вялым и казался запуганным. Отец Башара, возможно, и видел его слабости, но его абсолютным приоритетом было сохранение семьи у власти. Хафез Асад направил Башара в армию, где тот быстро вырос до полковника, а затем назначил его командующим сирийскими войсками в Ливане для «обкатки». К концу 1990-х годов Башар был хорошо подготовлен к президентству. Хафез аль-Асад умер в июне 2000 года. В следующем месяце Башар был избран президентом.