Ронен Бергман - Восстань и убей первым. Тайная история израильских точечных ликвидаций

«Моссад» попытался сбалансировать картину, допустив утечку в лондонский журнал Observer документов, целью которых было доказать наличие у ООП складов с вооружениями на 100 000 человек, которые на самом деле являлись советскими складами, рассчитанными на чрезвычайную ситуацию [679]. Израильская разведка утверждала также, что Советский Союз намеревался направить на Ближний Восток кубинцев воевать плечом к плечу с палестинцами, чтобы захватить Галилею, разрушить еврейские поселения и создать там независимое государство. Сомнительно, что эти сказки содержали хотя бы зерно истины, и уж точно не склоняли мировое общественное мнение в пользу Израиля. Ближневосточный конфликт вновь представал в глазах общественности как схватка Давида с Голиафом – только на этот раз в роли сильного и жестокого гиганта выступал Израиль, а палестинцы представлялись достойной сочувствия слабой и униженной стороной.

Истинные размеры обмана, который Шарон замышлял против правительства и народа Израиля, открывались медленно. Однако растущие в ходе войны потери среди израильских военных, непонятные и меняющиеся цели операции, истории о жертвах и разрушениях в Ливане, привозимые домой израильскими солдатами, начали вызывать протесты и оппозиционные настроения.

Начальник штаба Шарона Эйтан давно понял, что большинство действий Армии обороны Израиля в Ливане осуществляются без одобрения кабинета, поэтому сознательно стал избегать присутствия на заседаниях этого органа, заявляя, что постоянно находится в войсках [680]. Он оставил работу по фрагментации и сокрытию этих действий Шарону, который просто игнорировал все оппозиционные выступления и шел вперед напролом. («Он не останавливается на красной линии» – так называлась песня о Шароне, написанная известным израильским рок-музыкантом Шаломом Ханохом.)

До сих пор неизвестны пределы, до которых Бегин был в курсе сложных планов Шарона. Спустя время Шарон подаст в суд на журналиста, написавшего, что он лгал Бегину и скрывал от него информацию. Суд Шарон проиграл [681].

Что касается плана по ликвидации Ясира Арафата, полных стенографических записей заседаний кабинета министров или встреч Шарона с Беги-ном не существует. Поэтому невозможно сказать точно, что именно Бегин и другие министры знали (если что-то и знали) об операции Salt Fish.

Независимо от того, что Бегин знал о деталях, он не делал секрета из своего мнения о необходимости покончить с Арафатом [682]. В письме Рейгану от 2 августа [683]Бегин написал, что «чувствует себя так, будто отправил в Берлин целую армию для того, чтобы стереть Гитлера в порошок в его бункере». В своей речи в кнессете на той же неделе он снова назвал Арафата «презренным человеком с растительностью на лице, убийцей наших детей» [684].

Ударная группа Salt Fish, созданная Меиром Даганом и Рафи Эйтаном, продолжала деятельность вне рамок больших войсковых операций и была сформирована в основном из бойцов «Сайерет Маткаль», которыми командовал бывший его руководитель Узи Даян. Операции ударной группы осложнялись условиями войны в городе. Подразделение не могло выделить, скажем, взвод для атаки в Бейруте на одного человека, потому что в условиях города это привело бы к большим жертвам. «Поэтому основная задача заключалась в обнаружении цели бойцами Salt Fish и наведении на нее авиа-прицелов бомбардировщиков ВВС, – говорил Даян. – Но без причинения слишком большого сопутствующего ущерба» [685].

Полковник Иосси Ланготский, один из отцов-основателей подразделения высоких технологий АМАН, был вызван в Бейрут для того, чтобы наладить контроль над всеми средствами связи ООП [686]. Благодаря перехвату телефонных разговоров, которые перепроверялись на предмет дезинформации оперативниками «Сайерет» и агентами «Моссада», отряды Salt Fish располагали большим количеством информации относительно мест, где скрывался Арафат [687].

«Это была очень сложная миссия, – рассказывал Даян. – Мы должны были сопоставлять информацию из различных источников для того, чтобы понять, о каком именно здании или пещере шла речь, отыскивать их на карте, укрупняя координаты до десятков метров, передавать ВВС, обеспечивая им достаточное время для того, чтобы поднять самолеты в воздух и нанести удар».

Долгие дни и ночи ожидания на командном пункте Salt Fish приносили в основном лишь разочарования, поскольку Арафату удавалось вновь и вновь ускользать из западни. Ланготский и Даян время от времени слышали переговоры охраны председателя ООП, собирающегося подъехать в определенное место в определенное время, и быстро передавали координаты точки ВВС. Однажды они услышали даже самого Арафата, говорящего по телефону [688], и отправили на место пару истребителей-бомбардировщиков, которые не оставили от здания камня на камне, но Арафат к тому моменту уже уехал «не более чем за тридцать секунд до этого», согласно Даяну.

Палестинский лидер понимал, что совершенно неслучайно бомбы все время падали в те места, в которых он еще не появился или которые только что покинул. Он говорил своему окружению, что Шарон в Бейруте был «похож на раненого волка», который хотел убить Арафата в отместку за то, что война все не кончалась. Арафат стал принимать дополнительные меры предосторожности, назначая совещания в нескольких местах одновременно. Он распространял дезинформацию между своими помощниками, подозревая, что кто-то из них может быть моссадовским агентом, и безостановочно передвигался в пространстве [689].

«Арафат все время нарушал сложившийся у него распорядок дня, – рассказывал Моше Яалон, офицер подразделения Salt Fish. – В его поведении отсутствовала какая-то четкая модель или схема, ничего такого, что дало бы возможность подготовить сухопутный рейд против какого-то бункера или дома» [690].

В отряде, в котором уже поселилось отчаяние, рождалось великое множество различных идей. 3 июля редактор израильского журнала Ури Авнери, придерживавшийся левых убеждений, пересек линию фронта в Бейруте, с тем чтобы взять интервью у Арафата (вместе с ним были репортер Сарит Ишай и фотограф Анат Сарагусти) в самом центре города. Это интервью было воспринято в Израиле крайне неоднозначно. Арафата считали главным врагом страны, и это вообще был первый раз, когда он встречался с израильтянином. «Моя цель состояла в том, чтобы начать прокладывать тропу к израильско-палестинскому миру путем изменения образа мышления израильтян», – говорил Авнери [691]. Подразделение Salt Fish совсем не было в восторге от этой инициативы («Я даже не стану говорить о том, что я думал об Авнери и его отвратительном мероприятии», – рассказывал Яалон), но решило воспользоваться возможностью проследить за этими тремя гражданами Израиля, чтобы они привели группу ликвидаторов прямо к Арафату [692].