Дмитрий Пучков - Древняя Русь. От Рюрика до Батыя

На западе от Переяславля и Чернигова лежал Киев. О нем уже все сказано ранее, не будем на этом останавливаться. С 1236 по 1238 год там правил Ярослав Всеволодович (как раз к приходу монголов), который был предпоследним великим князем киевским из Великого княжества Владимирского. И Киев, как мы уже говорили, в X веке стал распадаться на уделы. Например, Вышгород – это удельное княжество, которое получало все больше самостоятельности. Собственно, из Киевского княжества выделилось Турово-Пинское, которое потом развалилось на Туров и Пинск. Причем в городах такого размера могли проживать 1000 человек максимум. А если взять территорию всего княжества и соотнести городское и сельское население, то там могло проживать 5000–6000 человек (совершенно точно не более 10 000).

К западу от Киева находилось Владимиро-Волынское княжество, где к моменту прихода монголов правил сначала Роман Галицкий, затем – его сын Данила Романович, который начинал свою княжескую карьеру с Волыни, затем оказался в Галиче. Волынь была очень богатым княжеством, поскольку это самые западные земли на Древней Руси, наиболее интегрированные в западноевропейскую политику вместе с Галичем. В результате с XIV века вся эта земля попала в сферу влияния Великого княжества Литовского и вернулась очень нескоро.

Галич с юга примыкает к Владимиро-Волынску – большому княжеству с 53 городами. Они то объединяются, то разъединяются. И еще следует вспомнить о болховских князьях – очень маленькой территории на стыке Владимира, Волыни и западной территории Киевской земли. Ну и, наконец, Турово-Пинское княжество.

Таким образом, накануне Батыева нашествия на Руси насчитывалось 19 крупных государственных образований, а если с мелкими – то все 25. И все эти территории постоянно воевали друг с другом, основывали временные коалиции, которые очень быстро разваливались, потому что по феодальным меркам предать союзника было обычным делом. Союз надолго мог быть только в одном случае: как делал Андрей Боголюбский – силой привести, скажем, Рязань к покорности, чтобы они боялись до смерти, сжечь город стольный.

Так вот, реальные подсчеты дают нам общее население Руси не более 3 миллионов человек. Это в три раза больше, чем в самой Монголии, но при этом в Англии в то время проживало около 5 миллионов.

Когда мы говорим о князьях и боярах, то всегда забываем, что главным героем всей русской истории, главным двигателем, причем абсолютно безымянным и немым в источниках, являлся русский народ – крестьяне. Сельского населения было значительно больше 90 % (всего лишь около 3–4 % людей проживали в городах). И эти люди на хуторах, размером в 1–3, реже 5 домов, осваивали все эти бесконечные леса с риском для жизни, потому что боялись не выжить при первом же неурожае. Ведь условия были действительно неблагоприятные: крайне низкая агрокультура, обусловленная тем, что у нас почти вся земля, за редким исключением южных черноземов и Владимиро-Суздальского ополья, является зоной рискованного земледелия.

И вот эти простые люди вытаскивали на себе все: колонизацию незаселенных земель, обеспечение продовольствием своих княжеств и военных походов, а также снабжение тягловой силой и, в конце концов, инженерно-саперными контингентами, которые набирались из крестьян. Мало того, что они обеспечивали княжескую верхушку своим скудным прибавочным продуктом, они еще и платили дань. Эти люди и вытянули всю русскую историю. Не князья, которые на виду, а крестьяне являлись базисом.

После взятия Ургенча в 1221 году Чингисхан отправил своего сына Джучи Темучжиновича Борджигинова в Восточную Европу, но тот не поехал, поэтому отправились туда два тумена – Джэбэ-нойона [23] Джэбэ-нойон – монгольский военачальник, темник, один из лучших полководцев Тэмуджина-Чингисхана. – Примеч. ред. и Субэдэй-багатура [24] Субэдэй-багатур – виднейший монгольский полководец, соратник Тэмуджина-Чингисхана. – Примеч. ред. . Субэдэй был удивительным человеком, он не относился к монгольской знати, а был простым степным багатуром, который поднялся до самых высот имперской власти. И Рашид ад-Дин [25] Рашид ад-Дин Фазлуллах ибн Абу-ль-Хайр Али Хамадани – персидский государственный деятель, врач и ученый-энциклопедист; министр государства Хулагуидов. – Примеч. ред. , уже гораздо позже, сообщил нам в своем произведении «Джами ат-таварих», что это был не просто поход, а настоящая разведка боем. Отправили всего два тумена, то есть в самом лучшем случае 20 тысяч человек, чтобы они прошли от Ургенча до Волги.

Они так и сделали, не пропустив на пути ничего: Кавказ, Дагестан, Чечню, Черкесию, – всех буквально порвали на части, а после нескольких боев с половцами они сходили на реку Калку (где одержали победу), и остатки двух туменов разбили в Волжской Булгарии. Главное, они были разбиты, а не уничтожены. Затем монголы отступили домой и доложили Чингисхану, как обстоят дела: по каким дорогам можно подойти, где можно поить коней, украсть еды, где проходят торговые пути, с кем можно договориться и так далее. В общем, это была тщательно спланированная акция.

Русь задолго знала о монгольском приближении, ведь в 1222 году монголы вероломно напали на кавказских алан, с которыми был официально заключен мир. Однако они его нарушили, разбили кавказцев вдребезги и обрушились на половцев. А последние, надо понимать, были наши родственники, причем очень близкие. Например, хан Котян Сутоевич [26] Котян Сутоевич – половецкий хан из династии Тертеровцев, из которой вышли известные ханы Сокал и Болуш, руководившие первыми куманскими походами против русских княжеств. – Примеч. ред. был в близком родстве с Мстиславом Мстиславичем Удатным, на тот момент князем Галицким. Естественно, им сообщали, что там происходит и кто такие эти монголы. И когда те отправили на Русь послов (договориться, чтобы не вмешивались в монгольско-половецкие разбирательства), наши сразу вступились за родственников, а послов убили, сочтя их шпионами и провокаторами. Однако не учли одной важной вещи: гости приехали из еще не совсем феодального общества. Убийство посла, того, кто доверил тебе свою жизнь и пришел без оружия, монголы не могли простить ни в коем случае. И это послужило великолепным поводом к войне.

В соответствии с летописью, Мстислав Киевский сообщил: «Пока я нахожусь в Киеве, по эту сторону от Яика и реки Дуная татарской сабле – не бывать». И коалиция из 21 князя, примкнувших половцев и наемников из числа бродников (очень далекий прообраз казачества) поехала воевать на реку Калку.

Надо понимать, что армия из 21 князя – это очень большой полк. Но князья были крайне неравнозначны по своему статусу, и больших князей, которые могли привести с собой представительные дружины, там было не более 7 человек. Среди них были: Мстислав Романович Старый – киевский великий князь, Мстислав Святославич Черниговский и Даниил Романович Волынский (будущий Галицкий), Мстислав Мстиславович Удалой (Удатный), князь галицкий, Олег Святославич Курский и Всеволод Мстиславич Псковский.