Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

А в конце марта Андропов собирался провести в Москве переговоры с генеральным секретарем ООН Пересом де Куэльяром. И снова генсек из Кремля намеревался потрясти мир своими инициативами — он готов был начать серьезное обсуждение вопроса о выводе советских войск из Афганистана, что чрезвычайно повысило бы рейтинг Андропова в мире и позволило СССР перестать тратить миллиарды рублей на эту войну.

В этом же русле лежали и инициативы Андропова во внутренней политике. В начале февраля он вызвал к себе своего помощника по экономике Аркадия Вольского (с 1969 года тот работал в ЦК КПСС — в частности, в секторе автомобильной промышленности в отделе машиностроения, и имел тесные связи с итальянцами по линии концерна «Фиат») и поставил перед ним задачу: «У нас слишком много субъектов СССР. Давайте сведем их все в 15–16 экономических регионов и сделаем их, как штаты в США. Ведь разделение по национальному признаку не характерно ни одной стране мира, кроме нашей! Образующая нация должна быть погашена. Так что вы продумайте и начертите мне карту этих регионов!».

Нечто подобное в начале 60-х собирался осуществить Хрущев, но ему этого сделать не позволили — отправили в отставку. И вот теперь Андропов решил вернуться к прежней задумке. Согласно этому, СССР дробился на 41 «штат». В 1983 году население СССР составляло около 270 миллионов человек, на каждый штат могло приходиться не более 7 миллионов. В Молдавии проживало 4 миллиона, в Прибалтике — 8 миллионов, в Закавказье — 15 миллионов, в Белоруссии — 10 миллионов, в Казахстане — 15 миллионов, в Средней Азии — 28 миллионов, на Украине — 50 миллионов, в России — 140 миллионов человек. Таким образом, планируемая реформа должна была привести к децентрализации главным образом двух республик: России (около 20 штатов) и Украины (7–8 штатов).

Советские «штаты» должны были иметь свою конституцию и свои законы, то есть иметь такой же статус, как и союзные республики. И главное — Андропов собирался создать межрегиональные рынки, которые должны были стать субъектами рыночных отношений. То есть, это была попытка капитализировать советскую систему. Причем, учитывая, что некоторые из 15 республик уже были весьма серьезно капитализированы (три кавказско-закавказские республики, три прибалтийские и Западная часть Украины), надо было создать условия для такой капитализации и в остальных республиках. И здесь особое место в планах Андропова занимала Средняя Азия и особенно — Узбекистан. Почему именно он? Во-первых, это была самая густонаселенная мусульманская республика — в ней проживало 17,5 миллионов человек, значительная часть которых относилась к трудовому населению. Во-вторых, ее лидер Шараф Рашидов совсем недавно котировался (в планах Брежнева) в качестве возможного руководителя всего СССР и, значит, продолжал представлять собой опасность, как для Андропова, так и для Запада (а с его мнением советский генсек не считаться не мог), которые боялись прихода к власти мусульманина. И, наконец, в третьих, Рашидов имел возможность влиять на ситуацию в соседнем Афганистане, поскольку там проживала большая узбекская диаспора (четвертая по численности в этой стране). И, учитывая плохие отношения Андропова с Рашидовым, советский генсек не хотел, чтобы именно этот человек имел возможность говорить с ним на равных в этом вопросе (впрочем, как и в остальных тоже). Поэтому в планах Андропова было убрать Рашидова с его поста, разгромить его клан (самаркандский) и привести к власти в Узбекистане более покладистых людей из другой группировки, которые не мешали бы генсеку превратить всю Среднюю Азию в донора для ведущих рыночных «штатов» Советского Союза. Именно для этого и была задумана операция «Эмир», для обсуждения которой в Москву был вызван председатель КГБ Узбекской ССР Левон Мелкумов.

— Я познакомился с вашей запиской, Левон Николаевич, и считаю предложения, изложенные в ней, вполне разумными, — обратился Андропов к главному чекисту Узбекистана, когда тот занял свое место напротив генсека. — Но у меня возник вопрос: вы хотите начать операцию с Бухары, а не с Самарканда, потому что вы сами родом из последнего?

Мелкумов был коренным самаркандцем, появившемся на свет в 1924 году в семье торгового работника. В среде чекистов это был нонсенс — чтобы выходец из торговой среды был принят на службу в КГБ. Но это случилось еще при жизни Сталина — в 1950 году, когда два влиятельных клана — кавказский (Л. Берия) и закавказский (А. Микоян) усиленно тянули наверх своих людей. Вот Мелкумов тогда и поднялся, перейдя на работу в МГБ из комсомольских рядов (он занимал должность секретаря Самаркандского обкома ЛКСМ по кадрам).

Между тем среди самаркандского клана Мелкумов все равно считался чужаком. Собственно, именно поэтому Андропов и протащил его в 1978 году на должность председателя КГБ Узбекистана — как своего возможного союзника в будущем. Рашидов же был вынужден согласиться на его назначение только потому, что у Мелкумова были прочные связи с армянской элитой в Узбекистане, а через нее он имел выход и на номенклатуру в самой Армении. Однако руководитель Узбекистана тоже прекрасно понимал, на чьей стороне будет играть этот «чужак» в случае, если ситуация в республике вступит в зону политической турбулентности. Так оно и вышло.

— Бухара более провинциальный город, Юрий Владимирович, поэтому, нанеся удар там, мы не рискуем вспугнуть наших клиентов раньше времени, — ответил на вопрос генсека Мелкумов. — К тому же, как я написал в своей записке, «бухарцы» являются союзниками «самаркандцев» и с их помощью мы легко выйдем на последних.

— А если они успеют сгруппироваться и пойдут в отказ?

— Мы постараемся, чтобы этого не случилось. Мы же не зря выбрали работников ОБХСС — там есть к чему придраться. Через них выйдем на облторг, а оттуда — на обком партии, глава которого Каримов является ставленником Рашидова. А попутно забросим сети и в столицу — в Ташкент, в республиканское МВД, которое курируется «самаркандцами».

— Каримов является номенклатурой партии, поэтому на первоначальном этапе трогать его я не разрешаю, — предупредил гостя Андропов, который не хотел прямого столкновения с Константином Черненко, контролировавшим партаппарат. — Вы можете только обозначить его как возможного фигуранта нашей операции — то есть, послать сигнал Рашидову, но не более. А вот министра внутренних дел Эргашева трогать можно. Но из вашей записки я так и не понял, у вас серьезный компромат на него или нет?

— У нас есть материалы на людей из его ближайшего окружения, которые мы собираемся использовать в нужном нам направлении. Эти же материалы выводят нас и на Юрия Чурбанова.