Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

И не простившись, Лозовой зашагал в сторону улицы Степана Разина.

Выйдя из ворот базы, Анатолий Ковшов сразу увидел на противоположной стороне дороги автомобиль «Волга» белого цвета. Подойдя к нему, он открыл заднюю дверцу и сел в салон, где его дожидался человек. Водителя внутри не было — он стоял в стороне и курил.

— Добрый день, Анатолий Владимирович, — поздоровался пассажир «Волги», первым протягивая руку администратору.

— Добрый, Алексей Мгерович. Какими судьбами?

— Да вот, соскучился по узбекской кухне и воздуху, — ответил мужчина, который был никем иным, как вором в законе Алексеем Аштуни по прозвищу Камо.

— А я грешным делом подумал, что по нашему футболу, — произнеся это, Ковшов улыбнулся.

— И по нему тоже — завтра обязательно буду на стадионе, чтобы поболеть за «Пахтакор», — сообщил законник. — Надеюсь, не подкачаете? A-то мой «Арарат» застрял на десятом месте и мало радует.

— Он же у «Торпедо» три дня назад выиграл, — напомнил собеседнику недавний факт администратор.

— Зато перед этим по 3:0 проиграл бакинцам и тбилисцам. Да и вашему «Пахтакору» перед этим уступил 2:1. Нет, неважно он выступает в этом сезоне. А вот ваши ребята так играют, что глаза радуются, глядя на них. Но я не об этом приехал с вами поговорить, Анатолий Владимирович, — резко сменил тему Камо. — Здесь у вас один молодой человек находится — мой земляк, Багратом зовут.

— Он что-нибудь натворил? — напрягся администратор.

— Ну, что вы, дорогой, — улыбнулся законник и даже положил ему ладонь на колено. — Он хороший парень и я горжусь, что он армянин. Просто мне надо переговорить с ним с глазу на глаз — буквально на пять-десять минут. Вы не могли бы его сюда пригласить?

— Хорошо, приглашу, — согласился Ковшов, не уловив в голосе своего собеседника никаких недобрых интонаций.

И спустя десять минут на том месте, где сидел администратор, уже восседал Баграт.

— Ну, здравствуй, уважаемый, — поздоровался с парнем Камо и протянул ему ладонь. — Наслышан о твоих подвигах от Дениса Желудькова.

— А вы кто? — пожимая протянутую ему ладонь, спросил юноша.

— Если я пришел от твоего приятеля, значит, я тоже твой друг, — ответил законник, глядя в глаза собеседнику. — Денис мне сказал, что ты видел, кто убил Ерванда Спандаряна — еще одного моего друга, с которым мы не один пуд соли вместе съели.

— Да, это сделал человек, который давно за мной охотится. Вернее, не за мной, а вот за этим, — и Браграт достал из кармана скульптурку окимоно.

Взяв ее в руки, Камо внимательно рассмотрел вещицу, после чего вернул ее хозяину со словами:

— Очень красивая вещь, но мой друг погиб не за нее. Его убили за то, что он приютил у себя в доме своего земляка, попросившего его о помощи. И за это убийца должен ответить.

— Но я не знаю, как его найти, — честно признался юноша.

— Зато я знаю. Денис рассказал мне, что ты выкрал эту вещицу из стола одного человека. Кто он?

— Алексей Жаров — заместитель моего отца. Они приехали из Москвы и работают в местном КГБ — разоблачают взяточников.

— И как же эта скульптурка оказалась у Жарова?

— Он отнял ее у одного из подследственных — честного человека, который ни в чем не виноват. Но он знает, где находится вся коллекция этих скульптурок, поэтому Жаров его и держит, мучая допросами.

— В таком случае, я попрошу тебя об одном одолжении, Баграт, — по-прежнему не сводя своего пристального взгляда с юноши, произнес законник. — Ты можешь прямо сейчас, когда мы закончим с тобой этот разговор, позвонить отцу и попросить его о встрече?

— Но я слышал, что он должен был уехать в Москву, — сообщил Баграт.

— Он уже вернулся — буквально несколько часов назад, — показал свою осведомленность Камо.

— Тогда могу, — согласно кивнул головой юноша. — Что я должен ему сказать?

— Назначь ему встречу на завтра — например, в перерыве футбольного матча. Рядом со стадионом есть здание, где находятся спортивные секции — вот туда его и пригласи.

— Одного? — спросил юноша.

Прежде чем ответить, законник отвел взгляд в сторону и, глядя куда-то вдаль, ответил:

— Одного. И не волнуйся, тот, кто нам нужен, сам об этом узнает.

Стоя у раскрытого настежь окна с сигаретой в руке, Алексей Жаров внимательно слушал рассказ Аркадия Габрилянова, который только сегодня вернулся из Москвы, где встречался с Юрием Андроповым.

— Короче, Алексей, недолго нам осталось здесь куковать — скоро отзовут, — заканчивая свой рассказ, сообщил Габрилянов.

— А сроки генсек не определил? — поинтересовался Жаров, который еще не все свои дела успел здесь завершить.

— Думаю, до конца месяца еще пробудем, а в августе смена прибудет.

— Получается, нас не потому отзывают, что мы свой срок отработали, а потому, что херово копали?

— А что, разве хорошо — дело-то буксует? — резонно заметил Габрилянов.

— Так это не мы виноваты, это генсек не может в Москве союзников Рашидова за глотку взять, — не скрывая своего раздражения, произнес Жаров. — А если бы взял, то и мы бы здесь по-настоящему развернулись.

— Ничего, теперь пускай без нас разворачиваются, а я устал. У меня, как видишь, и своих проблем хватает — Баграт, как я понял, так на связь с тобой и не вышел.

— Скрывается он где-то, а где — неизвестно, — сообщил последнюю информацию Жаров.

И в этот самый миг на столе зазвонил телефон. Габрилянов поднял трубку и услышал голос… сына.

— Отец, ты один? — без всяких предисловий начал разговор Баграт.

— Ты где? — вопросом на вопрос ответил Габрилянов.

— У друзей, — был короток юноша и вновь задал вопрос, с которого начал свой разговор: — Ты один?

— Ну, а с кем я еще могу быть — конечно, один, — соврал следователь, встретившись взглядом с Жаровым, который сразу догадался, с кем именно разговаривает его начальник.

— Нам надо встретиться — сможешь?

— Я немедленно к тебе выезжаю, — приподнимаясь со стула, произнес Габрилянов.

— Нет, не сегодня — завтра, во время футбольного матча на «Пахтакоре». В перерыве я буду тебя ждать в корпусе рядом со стадионом, где расположены спортивные секции.

— Но мы могли бы встретиться с тобой прямо на матче, — предложил свой вариант отец.

— Я бы хотел, чтобы у нашего разговора не было свидетелей, — ответил сын. — Придешь?

Прежде, чем ответить, Габрилянов обменялся взглядом с коллегой, после чего ответил:

— Хорошо, увидимся завтра.

Едва он это произнес, как на другом конце провода послышались короткие гудки.