Федор Раззаков - Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

Бородин хотел было подробно объяснить своей любовнице истинную причину этого противостояния, но вовремя себя сдержал. Да и времени у него не было, чтобы в деталях объяснять, сложившуюся в кремлевских верхах ситуацию. Вместо этого он обнял Кристину и, положив ее голову себе на грудь, произнес:

— Будет время, я обязательно тебе расскажу историю про то, как поссорились Юрий Владимирович и Шараф Рашидович. А пока обещай мне, что ты больше никому, кроме меня, не будешь задавать подобных вопросов. И в ближайшее время не будешь мне звонить — если надо, я тебе сам позвоню. Обещаешь?

— Ты подозреваешь, что мой благоверный нас расшифровал? — глядя в глаза Бородину, спросила женщина.

— Еще не смог, но может, — соврал Александр и переспросил: — Так ты обещаешь?

Вместо ответа Кристина кивнула головой и еще сильнее прижалась к своему любовнику.

В виду чрезвычайности дела о поисках рашидовского «крота» контрразведчики вынуждены были работать без выходных. И пока все бригады, работавшие по этому делу, в поте лица трудились на своих направлениях, подполковник Виталий Литовченко докладывал начальнику контрразведки Григорию Григоренко о предварительных результатах проделанной работы.

— Согласно журналам учета входящих и выходящих сотрудников в пяти интересующих нас учреждениях — КГБ, МВД, МИД, ГРУ и ЦК КПСС — мы составили списки тех людей, которые шестнадцатого июня в обеденный перерыв покидали свои здания и уезжали в город, — докладывал Литовченко, держа перед собой открытую папку со списком. — В итоге у нас образовалось следующее количество фигурантов: КГБ, включая и Первое управление в Ясенево — тридцать четыре человека, МВД — двадцать девять, МИД — сорок один, ГРУ — тридцать шесть, ЦК КПСС — сорок два. Итого — сто восемьдесят два человека.

— Внушительный список, — покачал головой Григоренко.

— Да, но он выглядит значительно скромнее, когда из него изъять людей, которые вернулись на свои рабочие места в течение часа, а то и раньше. Между тем нам известно, что Рашидов пробыл в ресторане «Узбекистан» чуть более часа. Значит, мы делаем вывод, что его информатор обязательно должен был опоздать после встречи с ним, в каких бы учреждениях из пяти названных он ни работал.

— А какое точное время движения от ресторана до всех интересующих нас точек? — поинтересовался Григоренко.

— Ближе всего к Неглинной улице наше здание на Лубянке, МВД на Огарева и наши соседи из ЦК КПСС на Старой площади — время езды на автомобиле от нас составляет пять минут, от них — шесть минут с учетом светофоров. Далее идет МИД на Смоленской площади — расстояние до ресторана покрывается оттуда за девять минут. От грушников на Хорошевском шоссе до ресторана — двадцать минут. Еще дальше ехать от наших коллег в Ясеневе — более получаса.

— Получается, что, скорее всего, наш «крот» засел в первых трех учреждения — здесь, в МВД или на Старой площади, — высказал предположение Григоренко.

— Это с учетом того, что он угодил в наш список, — внес необходимую ремарку Литовченко. — А так — все верно.

— Но ты говорил, что есть второй список, — напомнил подполковнику о его же словах Григоренко.

— В нем фигурируют люди, которые задержались во время обеденного перерыва и прибыли на свои рабочие места с опозданием — кто-то на пять минут, а кто-то на десять и более. Таких набралось семьдесят четыре человека.

— Тоже немало, но уже не сто восемьдесят два, — улыбнулся Григоренко.

— Из этого списка мы временно исключили еще пятьдесят одного человека, поскольку сфера их деятельности почти не соприкасается с той, что должна интересовать Рашидова. Например, в нашем департаменте это хозяйственники, транспортники, финансисты, бухгалтера. Та же история с МВД и работниками ЦК КПСС.

— На Старой площади сколько всего отделов? — поинтересовался Григоренко.

— По нашему списку там тридцать два отдела, из которых мы исключили двадцать семь — вряд ли их сотрудники могут иметь доступ к той информации, которая очень важна для Рашидова, — сообщил Литовченко.

— Значит, остается пять отделов. Какие?

— Идеологический, Общий, сельскохозяйственный с сектором Средней Азии, организационно-партийной работы и административных органов.

— А сколько всего получилось людей, на кого стоит обратить первостепенное внимание?

— Двадцать три — вот эти люди, — и Литовченко протянул своему начальнику листок со списком.

В течение нескольких минут Григоренко внимательно изучал документ, после чего поднял глаза на полковника:

— Я вижу, что здесь всего лишь два фигуранта с мусульманскими фамилиями.

— Совершенно верно, но они татары, — ответил Литовченко. — Это Наиль Абзалов, он работает в отделе кадров МВД, и Рашид Хайруллин со Старой площади, который трудится в организационно-партийном отделе, причем в секторе среднеазиатских республик.

— Насколько я знаю, в Узбекистане проживает достаточно много татар.

— Седьмые по численности в республике, их там примерно четыреста тысяч человек, — сообщил последние данные Литовченко.

— Значит, эти деятели вполне могут быть тем «кротом», которого мы ищем. Поэтому возьмите их в разработку немедленно. Кстати, вчерашняя шифровка из Ташкента от наших коллег, что-то к нашим поискам добавляет?

Речь шла о сообщении, в котором указывалось, что в результате наблюдения за Рашидовым и начальником его охраны речь в их разговоре шла о неком человеке из Москвы, которого фигуранты разговора называли Джура.

— Джура по-узбекски это «друг», — сообщил Литовченко. — Но это прозвище нам мало что дает — разве только то, о чем мы и так догадываемся: что это очень преданный Рашидову человек.

— Может, он его родственник? — высказал предположение Григоренко. — Например, дальний и поэтому носит другую фамилию, в том числе, может, и русскую.

— Вполне допускаю такой вариант, — согласился с начальником подполковник. — Однако в любом случае узнать это мы сможем только после того, как внимательно изучим биографии всех наших фигурантов.

— Сколько времени на это может уйти?

Литовченко на какое-то время задумался, после чего ответил:

— От трех до четырех дней.

— Даю вам два дня, — возвращая список подполковнику, произнес Григоренко, после чего задал очередной вопрос: — Что с Шухратом Ибраевым?

— Пока ничего — ведет себя вне всяких подозрений: после работы ни с кем не встречается, а вечером гуляет с беременной женой рядом с домом.

— А каналы доставки продуктов в ресторан?

— Тоже проверяем. Их поставляют из Узбекистана два раза в месяц и привозят на продуктовую базу в Медведково. Заведует этим товаровед ресторана Наум Ильич Кантор, а на базе с ним в контакте замдиректора Матвей Евгеньевич Шпагин. По узбекской линии с этим дуэтом работает Хасан Равшанович Убайдуллаев из тамошнего министерства торговли. Всех проверяем, но пока похвастаться нечем.