Владимир Трошин - Княжич [СИ]

Лыков, встретив на улице Ваську Скурыдина, укорил его:

— Спас парня, и ни разу не проведал его! Он уже с твоей Ксюшкой шуры-муры крутит, а не знает, с какой стороны на коня садиться. Ты бы занялся им, показал, как из лука стрелять, сабелькой рубить, пищаль заряжать!

— Некогда дядя Тимофей! Но если ты просишь, займусь им! — клялся стрельцу Васька. — А насчет Ксюшки я не ответчик. Сам знаешь, какая она! Пусть думает своей головой!

Васька действительно был занят подготовкой к своей первой, в качестве новика, сторожевой службе.

Сторожевая и станичная службы хоть и имели богатую древнюю историю богатырских застав, получили развитие и точную регламентацию в Российском государстве всего лишь лет за двенадцать до начала Васькиной службы. В 1571 году, для ее упорядочения была образована особая комиссия под председательством боярина князя Михаила Ивановича Воротынского. Князь начал с того, что велел созвать станичных воевод и сторожей (дозорных), "которыя ездят… в станицах на поле к разным урочищам и преж сего езживали лет за десять и за пятнадцать". Вызвали и старых, и увечных ратников, имевших, однако, богатый опыт в несении сторожевой службы, — всего около 2000 человек. В феврале 1571 г. все они прибыли в Москву, где при их помощи и был выработан "приговор", Устав сторожевой и станичной служб.

Сторожевая служба, согласно ему, начиналась 1 апреля и оканчивалась 1 декабря. Воеводам городов и головам сторожей предписывалось посылать в дозор людей на лучших лошадях и не в одиночку. Первая статья устава обязывала дозорных находиться в таких местах, из которых они могли бы видеть противника, но сами оставаться незамеченными. Как правило, эти разъезды (станицы) заезжали по прямой до 500 км в глубь "Дикого поля", осматривали "сакмы" — дороги, по которым обычно двигались полчища степняков. Дозорные, которые соверпbsp; Увидев мирно пасущихся аргамаков, юноши искренне обрадовались. Радоваться было чему! Разбегавшиеся в разные стороны разбойники могли наткнуться на них. Взяв под уздцы, они повели коней на дорогу. На краю поляны, Василию послышались чьи-то стоны.

шали постоянные объезды определенных участков от 20 до 40 км по периметру порубежья, назывались сторожами. Они вели непрерывное наблюдение: "А стояти сторожем (дозорным) на сторожах, с конь не сседая, переменяясь направо и налево по 2 человека… (объезд начинался из середины района в обе стороны до встречи с другими разъездами у "памяти" — приметы: ручей, ключ, дерево на холме). А останов им не делати, а огня класти не в одном месте; коли каша сварити и тогды огни в одном месте не класть дважды; а в коем месте кто полднивал, и в том месте не ночевать, а где кто ночевал, и в том месте не полднивати. А в лесах им не ставитца, а ставитца в таких местах, где б было усторожливо" (т. е. не углубляться в чащобу лесных массивов, из которых трудно следить за степью).

Обнаружив противника, от станицы или сторожи обязаны были немедленно мчаться гонцы к станичным и сторожевым головам (группе дозорных в составе 6-10 человек, расположенных в определенных местах, чаще всего на поросших лесом или кустарником холмах). От них срочно отправлялись гонцы в ближайший город-крепость к воеводе. Затем оставшиеся дозорные рассредоточивались и вели разведку, идя параллельно с войском противника или позади него. Собрав новые сведения, они снова отсылали гонцов с уточнениями, причем в те города, по направлению к которым двигались основные силы неприятеля.

Приговор заканчивался расписанием порядка смены станиц и сторож. Первые дозоры (по 4–6 человек в каждом) выезжали 1 апреля, спустя 15 дней — следующие и так далее — всего 8 смен. Через четыре месяца — 1 августа все повторялось. Подобный "круговорот" шел до 1 декабря. Но если еще не выпадал снег — сторожевая служба продолжалась.

Цепь из 73 сторож охватывала всю границу государства от реки Сура до реки Десна у Новгорода Северского протяженностью 1200 верст. На одной из таких сторожевых застав, расположенной на реке Воргол, возле елецкого городища, должен был новик Скурыдин вместе с боярским сыном Иваном Савиным и четырьмя сторожевыми казаками 15 августа сменить первую смену донковцев, стоявших там с первого августа.

Готовность в любой миг отразить нападение врага налагала на боярских детей и казаков требования безупречных, до совершенства отработанных навыков владения оружием. Военная подготовка начиналась у них с 2-х лет. Сначала их приучали к игрушечному оружию; а в 4 года уже сажали на коня. В 10 лет они умели в совершенстве владеть деревянным оружием — знали все основные приемы фехтования. К 12 годам юнцы овладевали приемами боя без оружия. Параллельно они занимались с настоящим оружием.

Тем не менее, каждый вечер, Васька, вместе с казаками, на выгоне, под руководством начальника заставы боярского сына Савина, готовился к сторожевой службе. Он состязался в стрельбе из лука с места и в движении на коне, рубил лозу саблей и на полном скаку протыкал набитые соломой чучела пикой, фехтовал на деревянных мечах, упражнялся в метании аркана. Васька отдавал учебе всего себя, самостоятельно занимаясь не только вечером, но и днем, нередко забывая об обеде. Но просьбу стрельца он не забыл, и на другой день зашел к нему домой. Грозный вид Васьки, увешанного оружием, сразу же вызвал уважение и симпатию к нему его ровесника. А когда Скурыдин пообещал научить Удачу владением оружием, тот стал смотреть на него с обожанием. Скурыдину, в его дневных тренировках нужен был партнер, но не такой. Болезнь еще не оставила Удачу. Сил у него хватало только на несколько взмахов саблей или ударов копьем. Поэтому, он большей частью сидел на каком-нибудь пеньке и с интересом наблюдал за всем, что делает его друг. Васька понимал его и не обижался. Они подружились и стали закадычными друзьями. Часто, устав фехтовать, Васька садился рядом с ним, и они долго болтали, делясь своими интересами и мечтами. Ваську, конечно, интересовала загадка Удачи. Он никак не мог понять, как это, взять и все забыть? Но, уважая нового друга, понимая, что эта тема болезненна для него, никогда ее не поднимал. Тем не менее, как-то невзначай, тайна открылась. Однажды, когда они с Удачей сидели, болтая, Васька поделился с ним своей мечтой стать моряком. Глядя, на плавные воды Дона, он с жаром стал рассказывать своему другу о штормах, кораблях, дальних странах и морских разбойниках.

— Откуда ты об этом все знаешь? — спросил его Удача, когда Васька закончил. — Ведь ты никогда не видел моря!

— Не видел, но мне о нем рассказывал Томас!

— А кто он, этот Томас?

— Английский немец!

Васька рассказал, как он встретился с англичанином. Ранним февральским утром 1579 года, жители донковских слободок были разбужены звоном бубенцов. В город въезжал длинный санный поезд из Москвы. Сани, груженные товарами по самый верх, разгрузили в крепости в амбарах воеводы, а ездоков разместили по домам в слободах. Через неделю обоз уехал обратно в Москву, оставив полтора десятка мужиков, среди которых не русской одеждой и высокой костлявой фигурой выделялся рыжебородый иностранец. Это и был Томас — английский купец. По заданию английской Московской компании он должен был организовать провоз товаров в Турцию через Россию. Узнав, что будет посольство к турецкому султану, Томас решил присоединиться к нему, для того чтобы избежать нападений разбойников. В Донкове, для него и посольства русские плотники собирались построить несколько барок. Весной, по полному Дону флотилия из посольских и торговых судов должна была отправиться в Азов, а из него, по Азовскому и Черному морям в Стамбул. Необходимые для строительства материалы, товары английских купцов завезли заранее.