Владимир Трошин - Княжич [СИ]

В погибельные гонят нас врата

И праведник без помощи небесных

Сил пал бы, но спасает правота

И с ней любовь, пока она чиста!

— вспомнив о своей образованности, декламировал он ей модные стихи из поэмы Спенсера(85) "Королева фей".

Грины куда-то ушли разбираться с Джейн. Покинутый всеми Василий, через заднюю дверь танцевальной залы вышел в парк. Стоял тихий поздний августовский вечер. Полная луна волшебным светом освещала фасад дворца и деревья окружавшего его парка. Воздух был нежен и наполнен благоуханием невидимых цветов. Но Василия красота ночного парка не волновала. Он был убит свалившимся на него горем. Чем он может помочь себе и Джейн? Ей все равно придется стать леди Экстер!

Из танцевального зала выходили на свежий воздух все новые и новые участники бала. Почувствовав себя неуютно среди шумных кампаний, Василий прошел, как ему показалось, к безлюдному дальнему крылу дворца. Но и здесь он не долго оставался в одиночестве. Из темноты парка, хохоча, вывалили разгоряченные вином и танцами двое молодых людей. Не обращая на Василия никакого внимания, они продолжили громкую беседу, остановившись рядом с ним.

— Что-то ты не в духе Вилли! — произнес один из них.

Вилли промолчал.

— Я все видел Вилли! — голосом с оттенком интриги сказал его собеседник. — Твоя будущая супруга отказала тебе в танце!

— Ну и что здесь такого? — буркнул в ответ Вилли.

— Дыма без огня не бывает! Может она заочно ставит тебе рога! — озорно выкрикнул его товарищ и загоготал.

Лицо Василия передернула злая судорога. Он узнал того, кого называли Вилли. Это был молодой Уильям лорд Экстер, в присутствии которого, его товарищ оскорблял Джейн. Юноша подумал, что Уильям вступится за свою будущую супругу, но этого не произошло.

— Да полно тебе Арчи! — спокойно ответил Вилли. — Не шуми, рядом с нами стоят посторонние!

— А, это как раз один из тех русских, которых взял на бал старикан Грин. Можешь не

беспокоиться. Весь бал знает, что этот московский медведь не умеет танцевать и ни бельмеса не понимает по-английски! — успокоил его Арчи.

— Какого же черта он здесь делает? — спросил Вилли.

— Догадайся! Одна дама сказала мне, что Джейн, весь вечер не сводила с этого медведя

глаз! — сообщил Арчи. Он явно стремился разозлить своего товарища.

— Это та хорошенькая камеристка королевы, из будуара которой ты не вылазил трое суток? — переспросил Вилли, стремясь увести разговор в сторону.

Оба рассмеялись.

— Все женщины одинаковы! — умиротворенно констатировал Арчи, скрывая начало новой атаки на молодого лорда. — Зря ты спешишь с женитьбой. Может быть, этот медведь тоже пропадает в постельке у скромницы Джейн. Она ведь не плоха!

Василий не выдержал нового витка оскорблений в адрес Джейн. Отодвинув в сторону стоявшего к нему спиной Уильяма, он вплотную придвинулся к тому, которого называли

Арчи.

— Ваша светлость, вы только что оскорбили невинную девушку! Возьмите свои слова обратно! — строго потребовал он.

Смех, снова вспыхнувший сразу после слов Арчи, моментально прекратился. Первым пришел в себя Арчи.

— Как мило! — заулыбался Арчи, проигнорировав требование Василия. — Оказывается, вы говорите по-английски, правда с каким-то непонятным прононсом!

За спиной Василия послышался ехидный смешок.

— Так поступать не хорошо! — поучительным тоном продолжил Арчи. — Не прилично подслушивать джентльменов. Интересно где вы получили такое плохое воспитание?

Арчи выпрямился и положил руку на эфес шпаги.

— Сэр Арчибальд герцог де Вер — представился он. — А вы кто? Я сомневаюсь, что вы джентльмен!

Он явно насмехался над Скурыдиным. Этого Василий никогда и никому не прощал! В следующее мгновение герцог де Вер едва смог устоять на ногах от полученной им увесистой и звонкой оплеухи Василия.

— Если недостаточно такого доказательства герцог, я готов повторить! Не вам меня учить хорошим манерам! — спокойно ответил юноша, глядя на приходящего в себя герцога. — Русский дворянин Василий Скурыдин!

В ответ юный герцог, выхватил шпагу, горя желанием немедленно отомстить своему противнику кровью за пощечину.

— Успокойся Арчи! — остановил его уверенный твердый голос Уильяма. — Мы не дикари и дуэль должны провести по законам чести. На правах друга, я готов стать твоим секундантом. А кто ваш секундант Василий Скурыдин?

— Князь Бежецкий! — в ответ услышал он.

Это подоспел Андрей, потерявший друга и наконец-то нашедший его. Он ничему не удивился и даже не спросил друга о причине дуэли, прекрасно зная нравы, царившие при дворе и на балах. Дуэли здесь затевались по малейшим поводам.

Секунданты договорились, что дуэль будет проходить до смерти одного из дуэлянтов или просьбе о пощаде. Место для поединка выбрали за ближайшим торцом здания. Там меньше любопытных глаз. Зазвенели клинки. Кровь, потерявшая свой алый цвет в бледном свете луны, не так бросалась в глаза, но темные пятна на одежде появляющиеся после удачного удара, были видны стоящим рядом секундантам. Де Вер, доставший своими уколами Скурыдина, после нескольких удачных рубящих ударов своего противника начал терять свое преимущество. Страшные раны на теле Арчи от мощных сабельных ударов Василия, очень сильно кровоточили и обескровили юного герцога. Он еле стоял на ногах, но о пощаде не просил. Понимая, что он, в конце концов, все равно будет зарублен русским, герцог решил пойти на хитрость.

— Что же ты стоишь Вилли, глядя, как убивают твоего друга? — тяжело дыша, бросил Арчи своему другу, с английской невозмутимостью взирающему на поле битвы.

Вилли понял. Выхватив шпагу, он бросился на княжича. Андрей едва успел увернуться от его острого клинка. Отбросив ложный стыд, Уильям граф Экстер уверенный в том, что он быстро расправится с Андреем, надеялся прийти на помощь своему другу. Победителей не судят, считал граф. Пусть побежденные потом шлют им свои проклятия с небес! Граф недооценивал своего противника. Его мышцы явно не могли конкурировать с накачанными ежедневной десятичасовой греблей мощными и эластичными стальными пружинами, спрятанными под кожей рук Андрея. Через какое-то мгновение, Андрей, ловким ударом выбил шпагу из его рук. Приставив острие клинка к горлу графа, он подвел его к стене дворца.

— Просите пощады милорд! — фразой согласованной секундантами перед дуэлью, потребовал он.

Разозленный вероломством Андрей был уверен в том, что если не придется услышать от графа требуемых слов, он, не задумываясь, проткнет ему горло. Василий же не знал, что делать. Противник, над которым была занесена шпага Скурыдина, потерявший силы, но еще живой, валялся у его ног.

— Джентльмены! Не вздумайте этого делать! — внезапно раздался за их спинами властный мужской голос. — Спрячьте ваши шпаги!