Френсис Мэсон - Золотой адмирал

Кэт была совершенно ошарашена таким неожиданным интересом к музыке, в которой почтенный Френсис разбирался меньше, чем невзрачная птичка рябинник, хотя от юного джентльмена и светского человека прежде всего требовалось умение играть хотя бы на одном инструменте.

Приятное тепло музыкальной комнаты вдобавок к доброму глотку эля, присланного ей надежным другом Катбертом, виночерпием в этом доме, во многом развеяли ее мрачное настроение, и Кэт уже являла собой воплощенное терпение, когда водила неряшливые пальцы мастера Гильберта по струнам его лютни и обучала пению юную мисс Элоизу.

Двухчасовое занятие промчалось с поразительной быстротой, и вот наступил момент, когда мастер Гильберт мог забросить свою лютню в угол и, визжа как поросенок, застрявший под воротами, умчаться по коридору, чтобы вместе с другими ребятами поместья принять участие в шумной игре в «Сарацинов и Крестоносцев».

С уходом брата Элоиза нежно улыбнулась и сделала глазки, копируя выражение лица своей матери при королевском дворе. Она объявила, что ей приятно будет показать учительнице музыки итальянскую цитру и, покачивая расшитыми парчой юбками и миниатюрными фижмами, хоть они и весили около десяти фунтов, побежала по невероятно длинной галерее, упирающейся в большой зал. Наконец она проникла на семейную половину лорда Декстера и подошла к покрытой красивой резьбой дубовой двери.

Кэт, сопровождавшая Элоизу, стояла в нерешительности и стала говорить ей, что, мол, не следует ей туда входить, но Элоиза, недослушав, громко постучала по панелям, которые живо отворились внутрь. Кэт огляделась и успокоилась: это действительно был рабочий кабинет с десятками книг вдоль стены и с глобусами земли и неба по обеим сторонам от ярко пылающего камина.

Да, комната казалась живой и веселой: в высоких позолоченных подсвечниках горели дорогостоящие белые свечи, а над каминной полкой яркими красками бросалась в глаза хоругвь с семейным гербом.

И верно, на письменном столе лежала цитра, и корпус ее из черного дерева оказался роскошно выложен узорами из слоновой кости, жемчуга и серебра. Имея трапециевидную форму, этот удивительный инструмент был оснащен множеством металлических струн и маленькими молоточками, подбитыми на концах каракулем, чтобы извлекать из них нужные звуки.

— О, какая красота, какая дивная красота! — вскричала она. Мастер Френсис подал ей молоточки со словами:

— Держите, миссис Уайэтт, и попытайтесь этими штучками сыграть что-нибудь.

Инструмент издал такие чистые мелодичные звуки, каких прежде Кэт никогда не слышала. Она моментально подобрала простенькую мелодию.

Тем временем почтенный Френсис в благородном камзоле винно-красного цвета с ярко-желтыми полосами достал два дивных кубка венецианской работы — два изящнейших творения из стекла с ножками в виде разноцветных драконов. Взяв кувшин, тоже из венецианского стекла, наследник Декстер-холла наполнил оба кубка желтоватым с красно-бурым оттенком вином.

— Выпейте немножко, — предложил он. — Вы, наверное, замучились держать себя в руках с этими юными бесенятами. Ей-богу, у вас просто потрясающее терпение.

— Но я уже выпила эля.

— Попробуйте это вино, — мягко настаивал он. — Оно очень слабое, привезено сюда из Испании, из Малаги. — Он непринужденно рассмеялся. — Может, эти паписты-испанцы и впрямь идолопоклонники, но вина они делают превосходные.

Кэт поколебалась в нерешительности и, решив не отвергать в обидной форме это предложение дружбы, приняла у него кубок с вином. Мастер Френсис указал ей на большое кресло возле камина и, потягивая вино, пустился в пространный рассказ о придворной жизни, о войнах, которые ведутся сейчас в Нидерландах.

— Вскоре хочу присоединиться к графу Лестеру, — заявил он, потрогав пальцами начинающие прорастать усики, — Но придется еще подождать, пока мой отец не соберет полувзвод кавалерии.

Кэт вздохнула про себя с облегчением. Значит, почтенный Френсис вскоре уедет воевать? Может, тогда-то она избавится наконец от его назойливых взглядов, одним из которых в данный момент он созерцал ее груди, такие ужасно немодные в своей полноте и округлости, так как покупка корсета была ей не по карману.

— Желаю вам успехов в военных делах.

— Правда? Меня это радует, потому что, милая Кэт, вы мне кажетесь чертовски привлекательной и желанной, — говорил он, растягивая речь и сжимая пальцами подлокотники кресла, — Если вы целуетесь хотя бы наполовину так же хорошо, как играете на виоле, вы будете образцовой любовницей.

Кэт вскочила на ноги, но недостаточно быстро. Он уже обнял ее и жадно прижался к ее лицу своим, с еле пробивающимся мягким пушком. Несмотря на ее отчаянные усилия, он все же ухитрился, одурманив ее крепким ароматом духов, залепить ей рот слюнявым поцелуем. Тут она вырвалась, размахнулась и влепила ему звонкую пощечину. Движение это было настолько бурным, что краем юбки она задела один из венецианских бокалов, и он, упав на пол, разбился.

— Дайте мне уйти! — тяжело дыша, выкрикнула она и бросилась к двери.

К ее удивлению, почтенный Френсис и не пытался ей помешать, только произнес с растяжкой:

— Клянусь Богом, этого я не сделаю!

Стоя над разлитым по полу вином, наследник лорда Декстера мрачно глядел на нее темными глазами на волевом, густо залитом краской гнева лице.

— Только коснитесь меня еще раз — и я всполошу весь дом!

— Лучше вам этого не делать, — предупредил он. — Только пикните — и сразу же окажетесь в долговой тюрьме.

Она сдавленно засмеялась.

— Ба! Что за дешевая угроза!

Сверкая темно-синими глазами, он двинулся на нее. Кэт глубоко вдохнула, после чего он остановился, давая ей время немного собраться с силами.

— Так вы считаете меня лжецом?

— Да, в дополнение к другим вашим отвратительным качествам, — гневно бросила она ему, а сама бочком-бочком стала продвигаться к двери.

Под взглядом ее проницательных глаз почтенный Френсис умерил свой пыл и спросил:

— А вы помните некоего Николаса Спенсера, поставщика снаряжения для кораблей?

— Разумеется. Мой муж снаряжал свое судно, пользуясь его складами. Что из того?

— А вы помните, что заключали долговые обязательства на некоторые предметы снабжения?

— Да, но… но… мастер Спенсер никогда не посадит меня в тюрьму за долговое обязательство, заключенное моим мужем, который к тому же является его другом.

Высокий молодой человек непринужденно рассмеялся, трогая щеку, на которой остался алый отпечаток ее руки.

— Может, старина Спенсер и не настаивал бы на возвращении долга.

— Тогда о чем идет речь?

— О пятнадцати фунтах.

— Мастер Спенсер твердо обещал подождать с возвращением долга до возвращения моего мужа.