Джон Джейкс - Рай и ад. Великая сага. Книга 3

На следующий день после приезда Манро и его люди проверили новую школу и записали то немногое, что я могла рассказать им о пожаре. Они должны составлять доклады обо всех «бесчинствах» (его слово) подобного рода и отправлять их в Вашингтон. Об убийстве Тома тоже. Полковник предложил оставить двух солдат на какое-то время, чтобы охранять школу. Я отказалась, но обещала дать ему знать, если у нас снова будут неприятности.

…Объявили о турнире в следующую субботу на поляне Шести Дубов, там, где в юности Чарльз дрался на дуэли. Я не пойду и Пруденс тоже отговорила идти после долгого спора. До войны я бывала на нескольких таких турнирах вместе с Джастином по его жесткому настоянию и отлично помню, насколько они вычурны и претенциозны. Молодые люди в атласных нарядах и шляпах с плюмажем, сидя верхом, пытались подцепить подвешенные кольца отполированными копьями. Все называли себя красивыми средневековыми именами – Сэр Такой или Лорд Этакий. А эти яркие флаги, огромные полосатые шатры, это неуемное чревоугодие с жаренными на вертеле поросятами были олицетворением того общества, которое смела война. Если в соответствии с негласным доводом этого общества рабство было благотворной системой, его сторонникам с помощью подобных представлений просто нужно было доказать себе свою безукоризненность. Но уже очень скоро это желание переросло в романтизированное излишество благодаря любви к Вальтеру Скотту и бесконечному обсуждению рыцарства южан.

Только где они теперь найдут молодых рыцарей, если столько людей, как и ты, мой ненаглядный, полегло в виргинских лесах и полях?..

Почти пятьдесят дам и джентльменов со всего округа собрались возле реки на поляне Шести Дубов. Кареты были оставлены неподалеку, лошади привязаны. Две трети открытого пространства окружали белые зрители, ближайшая к воде низина с самой сырой землей была отведена для чернокожих кучеров и слуг, которые, предположительно, уже заключили контракты о найме со своими хозяевами.

Зимний день выдался теплым. Длинные полосы пыльного света расчерчивали рыжую землю, где трое немолодых всадников ехали в ряд, направив копья на маленькие кольца, подвешенные на бечевках к трем веткам.

Стучали копыта. Первый всадник промазал во все три. Второй тоже. Третий, с седой бородой, подцепил копьем сначала одно кольцо, потом второе. Загудел старый охотничий рог, подражая трубе герольда, и зрители наградили победителя жидкими отрывочными аплодисментами.

Пока готовились два других всадника, какая-то полная женщина, полностью занимавшая одно из сидений потрепанной открытой кареты, пожаловалась стоявшему рядом джентльмену:

– Рэндалл, скажу вам то же, что писала кузену Дезмонду в своем последнем письме. Одно слово, один вопрос. Когда?

Ее накрашенные губы выплюнули этот вопрос вместе с брызгами слюны. Миссис Айша Ламотт, одна из бесчисленных кузин Фрэнсиса и Джастина, отчаянно потела, несмотря на нежаркую погоду, и отчаянно нуждалась в ванне. Пудра в складках ее рыхлой шеи от пота скаталась в крошечные шарики. Рэндалл Геттис считал ее вздорной старухой, но никогда не показывал этого из-за высокого положения ее семьи и из-за своей дружбы с Дезом Ламоттом, который сейчас был вынужден наняться на ниггерскую работу в чарльстонском порту, чтобы только не умереть с голоду.

– Айша, – сказал он, убедившись сначала, что рядом нет никого, кто мог бы их услышать, – мы не можем просто так явиться в Монт-Роял средь бела дня и принять меры. Пожар ее не напугал, и эта мерзкая школа снова открылась. Разумеется, мы все хотим ее уничтожить и наказать эту шлюху. Но у нас нет никакого желания попасть из-за этого в тюрьму. Те проклятые янки из бюро подняли такой шум из-за убийства черномазого!

Его слова не убедили Айшу Ламотт.

– Просто вы все трусы. Тут нужен настоящий смельчак.

– Позвольте с вами не согласиться. Смелости у нас достаточно, и я говорю не только за себя, но и за вашего кузена Деза. Кто нам действительно нужен, так это человек, которому нечего терять. Мы должны найти такого, привлечь на свою сторону и заставить принять на себя все риски. Это означает лишь некоторую задержку в исполнении наших планов, но никак не отказ от них. Дез, так же как и все, горит желанием избавиться от миссис Мэйн.

– Так предоставьте ему возможность прославить семью, совершив хоть что-нибудь, – насмешливо хмыкнула Айша.

– Я же вам говорю: тут нужен…

Он не закончил. Какой-то белый мужчина привязал лошадь у дороги и неспешным шагом пошел в сторону чернокожих зрителей. Это был молодой человек с лицом настоящего разбойника. У него была темная борода и большой шрам на лбу. Выглядел он самоуверенно, но очень бедно в своей серой домотканой одежде, старых кавалеристских сапогах и широкополой военной шляпе. На поясе у него висела пара револьверов «лич-ридждон» калибра ноль тридцать шесть.

Улыбаясь, он остановился перед одним из негров, кучером Айши Ламотт, которого звали Поук. Седую голову старика прикрывала матерчатая шапочка. Молодой человек достал оба револьвера и направил их на Поука:

– Как же противно видеть ниггера, который не уважает тех, кто выше его. Сними-ка шапку, приятель.

Все, кто стоял рядом, отступили назад, оставив испуганного старика в одиночестве. Два новых участника турнира придержали лошадей, захваченные, как и все другие, маленьким представлением. А незнакомец, явно забавляясь, взвел оба курка.

– Я сказал, сними шапку! – (Дрожащий Поук повиновался.) – Хорошо, а теперь докажи свое уважение. На колени!

– Я свободный человек… – начал было Поук.

Незнакомец коснулся дулом одного из револьверов его лба:

– Да, сэр, свободен отправиться в ад после того, как я досчитаю до пяти. Один. Два. Три…

К тому времени, как он произнес «четыре», Поук уже стоял на коленях.

Незнакомец расхохотался, убрал револьверы, похлопал негра по голове и получил аплодисменты от некоторых зрителей. После чего так же не спеша направился к какому-то седому человеку в поношенной одежде. Когда они начали разговаривать, глаза Рэндалла Геттиса вдруг расширились от изумления.

– Могу поспорить, это он! – прошептал Геттис. – Ставлю сотню долларов.

– Кто – он? – раздраженно спросила миссис Ламотт.

– Бандит, которого нанял Эдвард Вудвилл. Смотрите, как они воркуют. – (В самом деле – незнакомец, любезно болтая со старым фермером, непринужденно положил ему руку на плечо.) – Все знали, что Том не может больше работать на Эдварда, – продолжал Геттис, – потому что бюро не одобрило контракт. Тогда Эдвард пообещал пятьдесят долларов любому белому, который накажет ниггера. Я сейчас вернусь… – Он быстро отошел от кареты, оставив Айшу в недоумении.