Бернард Корнуэлл - Несущий огонь

– В такой-то дождь? – усомнился Финан.

Я встал рядом с Утредом. Действительно, где-то далеко, в северных холмах, по небу разливалось сильное зарево. Огонь означает беду, но мне трудно было представить, что в такую дождливую и ветреную ночь может орудовать шайка грабителей.

– Наверное, на какой-то ферме случился пожар, – предположил я.

– И это далеко отсюда, – добавил Финан.

– Бог наказывает кого-то, – проворчал я. – Вот только какой бог?

Отец Эдиг перекрестился. Мы понаблюдали за далеким заревом некоторое время, но больше огней не появлялось. Наконец дождь залил пламя, и небо снова почернело.

Мы сменили часовых в высокой башне, потом уснули.

А наутро пришел враг.

– Ты, лорд Утред, – велел мой враг, – пойдешь на юг.

Появился он вместе с утренним дождем, и о его прибытии я узнал, когда часовые на башне ударили в железную полосу, заменявшую сигнальный колокол. Минул, наверное, час после рассвета, но сквозь затянувшие восток тучи пробивался лишь бледный намек на солнце.

– Там люди, – сообщил мне один из дозорных, указывая на север. – Пешие.

Я наклонился над парапетом башни и стал вглядываться в лежащий пятнами туман и дождевую мглу. Финан взобрался по лестнице и встал рядом.

– Ну что там? – спросил он.

– Пастухи, быть может? – Я никого не видел. Дождь немного ослабел, превратившись в постоянную морось.

– Господин, бегут в нашу сторону, – доложил часовой.

– Бегут?

– Движутся как-то рывками, во всяком случае.

Я напряг глаза, но так ничего и не увидел.

– Там еще и конные, – добавил Годрик, второй часовой.

Парень молодой и не шибко умный. До прошлого года он был моим слугой, и враги мерещились ему за каждым углом.

– Господин, я всадников не вижу, – возразил первый часовой, надежный малый по имени Кенвульф.

Лошади наши были оседланы к дневному переходу. Я поразмыслил, не стоит ли высылать на север разведчиков разузнать, что это там за люди и чего они хотят.

– Сколько человек вы видели? – спросил я.

– Троих, – ответил Кенвульф.

– Пятерых, – одновременно с ним воскликнул Годрик. – И двух всадников.

Я смотрел на север, но не видел ничего, за исключением дождя, заливающего пустоши. Клочки тумана скрывали расположенные вдали возвышенности.

– Наверное, пастухи, – предположил я.

– Господин, там были конные, – неуверенно произнес Годрик. – Я видел.

Пастухи верхом не ездят. Я вглядывался в туман и дождь. Глаза у Годрика помоложе, чем у Кенвульфа, но и воображение более живое.

– Бога ради, кого могло занести сюда в такой ранний час? – проворчал Финан.

– Никого, – ответил я, распрямляясь. – Годрику опять что-то померещилось.

– Не померещилось, господин! – с жаром возразил тот.

– Молочницы, – бросил я. – Только о них он и думает.

– Нет, господин. – Парень покраснел.

– Тебе сколько сейчас лет? – спросил я. – Четырнадцать? Пятнадцать? Я в твоем возрасте только о них и думал – о сиськах то есть.

– И не сильно переменился, – хмыкнул Финан.

– Я их видел, господин! – возмутился Годрик.

– Сиськи-то? Опять о них грезил… – проговорил я и осекся. Потому что на политых дождями холмах появились люди.

Они вынырнули из какой-то лощинки и бежали к нам, бежали изо всех сил. Мгновение спустя я понял причину: из тумана выехали шесть всадников, и галопом поскакали беглецам наперерез.

– Открыть ворота! – гаркнул я, обращаясь к воинам у подножия башни. – Выходите! Приведите этих людей сюда!

Я быстро спустился по лестнице и успел как раз, когда Рорик подвел Тинтрега. Пришлось подождать, пока коню подтянут подпругу, потом вскочил в седло и двинулся вслед за дюжиной верховых на склон холма. Финан держался чуть позади.

– Господин! – закричал Рорик, выбежавший из форта. – Господин!

Он сжимал мой пояс со спрятанным в ножны Вздохом Змея.

Я повернулся, наклонился в седле и выхватил меч, оставив ножны и пояс в руках у мальчишки.

– Возвращайся в форт, парень.

– Но…

– Иди!

Дюжина воинов, кони которых были оседланы и готовы к выезду, далеко опередила меня. Все они скакали наперерез всадникам, преследующим четверых беглецов. Заметив, что враг сильнее, неизвестные конники развернулись. И тут появился пятый беглец. Он, должно быть, прятался в папоротнике за гребнем, а теперь выскочил и вприпрыжку помчался вниз по склону. Всадники заметили его и снова повернули, на этот раз за отставшим. Заслышав стук копыт, бедолага попытался уклониться, но первый из верховых придержал лошадь, хладнокровно опустил копье и вонзил острие беглецу в спину. На удар сердца раненый выгнулся, держась на ногах, потом подлетел второй всадник, рубанул секирой, и я увидел, как в воздухе повисло облачко алого тумана. Беглец рухнул, но его гибель отвлекла и задержала преследователей и тем самым спасла четверых его товарищей, оказавшихся теперь под защитой моих людей.

– Почему этот болван выскочил из укрытия? – спросил я, кивнув в ту сторону, где шестеро конных стояли вокруг убитого.

– Вот почему! – воскликнул Финан, указав на северный гребень, где из тумана показалась толпа всадников. – Помилуй Господи, – пробормотал ирландец и перекрестился. – Это же целая чертова армия!

За спиной у меня дозорные на башне колотили в железную полосу, сзывая остальных моих воинов к стенам форта. Налетел дождевой заряд, вздув плащи у вытянувшихся вдоль горизонта конных. Их была не одна дюжина.

– Знамени нет, – отметил я.

– Твой кузен?

Я покачал головой. В серой дождевой хмари трудно было рассмотреть далеких воинов, но я сомневался, что двоюродному брату хватило смелости увести свой гарнизон так далеко на юг темной ночью.

– Эйнар, возможно? – высказал предположение я. Но в таком случае за кем могли они гнаться? Я погнал Тинтрега к моим дружинникам, охранявшим четверку беглецов.

– Это норманны, господин! – крикнул Гербрухт, когда я приблизился.

Четверо промокли насквозь, тряслись от страха и от холода. Все были молодые, светловолосые, с татуировками на лицах. Увидев в моей руке обнаженный меч, они повалились на колени.

– Пожалуйста, господин! – взмолился один из них.

Я посмотрел на север и отметил, что армия всадников не сдвинулась с места. Они просто наблюдали за нами.

– Сотни три? – озвучил я догадку.

– Триста сорок, – сказал Финан.

– Меня зовут Утред Беббанбургский, – объявил я людям, стоявшим на коленях среди мокрого вереска. Я видел написанный на их лицах страх и выждал несколько ударов сердца, чтобы они могли прочувствовать его поглубже. – А вы кто такие?

Они забормотали, называя свои имена. Их послал наблюдать за нами Эйнар. Они скакали вчера до позднего вечера и, не найдя наших следов, заночевали в пастушьей хижине в западных холмах. Но незадолго перед рассветом на них обрушились всадники, и им пришлось убегать, бросив в панике коней.