Юлия Латынина - Христос с тысячью лиц

Нетрудно заметить, что в «Притчах Еноха» разрушение Первого Храма объяснено так же, как его объясняли противники Иеремии. Противники Иеремии утверждали, что храм был разрушен после того, как из него была изгнана Царица Неба, а Притчи Еноха утверждают, что храм был разрушен после того, как из него была изгнана Мудрость Божия {288}.

Примерно в то же самое время, когда были написаны «Притчи Еноха», в Египте на греческом языке была написана еще одна книга, которая так и известна, как «Книга Софии», или, в русском переводе, как «Книга Премудрости Соломоновой».

Мудрость/София в этой книге сидит у престола Божия (Прем. 9:4). Это она была с Господом, когда он творил мир (Прем. 9:9). Это она спасла Ноя от потопа (Прем. 10:4), точно так же, как это сделала Первомысль в «Апокрифоне Иоанна». Она спасла Иосифа и вывела евреев из Египта (Прем. 10:15).

Она «есть отблеск вечного света и чистое зеркало действия Божия и образ благости Его» (Прем. 7:26). «Она возвышает свое благородство тем, что имеет сожитие (симбиоз) с Богом, и Владыка всех возлюбил ее. Она таинница ума Божия и избирательница дел Его» (Прем. 8: 3–4).

Нетрудно заметить, что иудаизм «Книги Софии» носит сильно нетрадиционный характер. София, которая сожительствует с возлюбившим ее Богом, до неприличия напоминает нам о надписях из Кунтиллет Аджруда о «Яхве и его Ашере».

И это впечатление нетрадиционности усиливается тем, что автор, от лица которого написан текст, сообщает, что он «хотел сделать ее себе женой и был влюблен в ее красоту» (Прем. 8:2). Ведь наш автор сам сообщает, что София была сожительницей и возлюбленной самого Яхве! Что же он хочет сказать? Что он ни больше ни меньше как хочет отбить у Господа его даму сердца?

Разгадка странных отношений, связывающих Софию, Яхве и автора книги, довольно проста. Последующие ортодоксы приписывали авторство книги Соломону. Но из текста книги всего лишь следует, что она написана от лица сына Давидова .

То, что этот сын – Соломон, нигде в книге непосредственно не сказано. Зато этот сын Давидов является носителем совершенно тех же идей, что кумраниты, зилоты и ранние христиане.

Он знает, что мученики во славу Божию получают бессмертие. Он называет этих мучеников Сынами Божиими и святыми (Прем. 5: 5). Мудрость для него – это и есть та ипостась Божия, которая снисходит на человека и делает его бессмертным и даже богом. Благодаря мудрости святые «входят в содружество с Богом» (Прем. 7:14). «Чрез нее я достигну бессмертия», – сообщает автор книги, сын Давидов (Прем. 8:13).

В «Книге Софии» нет ни одного абзаца, который не получил бы одобрение гностиков.

Кумранский «Гимн Самопрославления», написанный от имени Мессии секты, сообщает, что этот Мессия был подвергнут позору и унижен, но теперь находится на небесах выше ангелов. Его обиталище теперь – Великий Совет.

Ту же самую историю рассказывает нам сын Давидов, автор «Книги Софии». Он рассказывает о некоем праведнике, который был оскорбляем, но теперь он «причислен к Сынам Божиим, и жребий его – со святыми» (Прем. 5:6).

Сын Давидов обещает скорое возвращение этого праведника.

«Тогда Праведник с великим дерзновением станет пред лицем тех, которые оскорбляли его и презирали подвиги его; они же, увидев, смутятся великим страхом и изумятся неожиданности спасения его и, раскаиваясь и воздыхая от стеснения духа, будут говорить сами в себе: «Это тот самый, который был у нас некогда в посмеянии и притчею поругания. Безумные, мы почитали жизнь его сумасшествием и кончину его бесчестною!» (Прем. 5:1–5).

«Книга Софии» – это расширенный вариант «Гимна Самопрославления». Это инструкция о том, как попасть в Совет Богов. Для этого надо, чтобы на тебя снизошла Мудрость/София.

Сходство гностических построений с древней ханаанской религией совершенно несомненно. Но, как легко может возразить читатель, Руах, Хокма и Шехина, редуцированные аватары, теологические обломки Ашеры, превращенные в манифестации и атрибуты Всевышнего, все-таки очень сильно отличаются от полноценной гностической Матери – в том виде, в котором она существует в «Гимне жемчужины» или «Апокрифоне Иоанна». Первое является монотеизмом. Второе, строго говоря – уже нет.

Где же совершился переход от строгого монотеизма кумранитов (ибо они были, несомненно, строжайшими монотеистами) – к более чем подозрительным с этой точки зрения построениям гностиков?

Ответ на этот вопрос легко найти, если вспомнить, что важнейшим ареалом, в котором происходила эволюция иудейских милленаристов, были арамейскоговорящие земли вдоль Евфрата и что во всех этих землях Ашера продолжала существовать, причем именно в своей характерной семитской форме, в качестве одного из членов Триады, состоящей из Бога-Отца, Бога-Сына и Богини-Матери – Атаргатис, Таннит, Аллат, Астарты, Dea Syria.

Атаргатис почитали в сирийском Иераполисе и в Эдессе, в Кирбет-Таннуре и в Харране, в Кафр-Небо, Пальмире, Дура-Европос и Дамаске. Спустя тысячелетия она изображалась почти так же, как и на культовой подставке из Таанаха, датируемой X в. до н. э.; восседающая на льве или стоящая между двумя львами, со священными рыбами, посвященными ей, со своею священной птицей – голубем. Религия сирийского Иераполиса в части почитания Атаргатис была «удивительно схожа с ханаанской религией, существовавшей за 1500 лет до этого» {289}.

В теологии уроженца Эдессы Бардесана, учившегося таинствам при храме Атаргатис в соседнем Иераполисе, Великая Мать играла огромную роль. Рыба – символ Христа – была одновременно главным культовым животным Атаргатис. В Иераполисе и Эдессе были священные пруды, которые кишели неприкосновенными, посвященными богине карпами, с плавниками, украшенными драгоценностями. Голубка – христианский символ Святой Руах – была одновременно символом и Ашеры, и Атаргатис.

Повторимся: речь ни в коем случае не идет о том, что теология Бардесана или других апостолов Христа, живших за пределами империи, была более аутентичной, нежели теология римской церкви. Эта теология вошла «в симбиоз с религиозными формами, которые уже существовали в данном месте» {290}.

Влияние западносемитских культов Великой Матери на развитие гностической Руах и Хокмы трудно переоценить – и эти культы, в свою очередь, восходили к общесемитской Атират/Ашере, матери семидесяти детей, бывших семьюдесятью богами народов.

«Гностическая София, – замечает Маргарет Баркер, – это все, что осталось от богини Израиля» {291}.

Рассмотрим вторую бросающуюся в глаза особенность гностицизма – а именно, необыкновенное количество богов. Как мы уже говорили, язвительный Тертуллиан сравнивал вселенную гностиков с доходным домом, где каждый этаж сдается всяческим Гармозелям и Алетейям, эонам и царствам.