Алексей Громский - Интербеллум 1918–1939. Мир между великими войнами

США по итогам войны стали наиболее промышленно развитым государством в мире с ростом национального богатства на 40 %. По итогам Первой мировой половина мировых запасов золота сосредоточилась в Штатах. Стоимость всей американской промышленной продукции увеличилась с 23,9 до 62 миллиардов долларов.

Достаточно сравнить эти цифры с аналогичными показателями Великобритании: уровень национального богатства упал в два раза, промышленное производство сократилось на 20 %, Британия после войны экспортировала в два раза меньше продукции, чем в 1914 году. Только перед США долг составлял 4 миллиарда долларов (выплаты составляли до 40 % от госбюджета страны на протяжении нескольких лет).

Франция за годы Первой мировой потеряла более 130 миллиардов золотых франков, полтора миллиона человек убитыми и около миллиона покалеченными, разрушенными от военных действий Германии оказались с десяток самых развитых французских провинций, поэтому промышленное производство упало на треть, а сельскохозяйственное – на 40 %. И это мы говорим о странах-победительницах.

Во многом свою роль в обогащении и укреплении США сыграло то, что Штаты до 1917 года имели статус нейтральной державы. И поэтому торговали вооружениями с обеими сторонами конфликта. Вступив в войну на стороне Антанты, американцы воспользовались своим статусом победителей, чтобы плотно и всесторонне войти на европейский вообще и германский рынок в частности.

Разговор о межвоенном периоде в мировой истории необходимо начинать именно с политики и экономики США того времени. Поскольку именно Штаты и американский бизнес играли свою определяющую роль в Старом Свете и в ходе Первой мировой войны, и по итогам заключения Версальского мира. Нет, Штаты долгое время не вмешивались непосредственно в «Большую войну» военными методами. Но в данном случае политика и экономика стали тем «оружием», которое сделало Штаты безусловным победителем в той войне и определило облик Западного мира на многие десятилетия вперед. В том числе отголоски и основания той геополитической архитектуры с лидерством Штатов и их взглядом на остальной мир как на площадку для своих политических и финансовых операций.

Нужно понимать, что Соединенные Штаты на уровне официальной политики очень долгое время колебались, стоит ли вообще вмешиваться в дела остального мира и других континентов. Изначально «доктрина явного предначертания», сформулированная Джоном О’Салливаном в 1845 году в статье «Аннексия» [16] Явное предначертание // Википедия – свободная энциклопедия.[Электронный ресурс]. Режим доступа: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%B2%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%BD%D0%B0%D1%87%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5, свободный. , предполагала только тот факт, что Штаты должны занимать территорию от Атлантического до Тихого океана. Впоследствии эта доктрина, которая юридически и официально не использовалась, но фактически стала оправданием американской политики экспансии, развилась в учении о подобающем месте США на американском континенте. «Подобающем» в данном случае значит «доминирующем». Но дальше, на момент рубежа позапрошлого и прошлого веков, в среде американских экономических и политических элит возникли разногласия: стоит ли продолжать экспансию и распространять ее на Старый Свет, от которого, собственно, и уплывали отцы-основатели, гонимые религиозной и политической нетерпимостью Европы?

Ответ, как мы сейчас понимаем, был дан, и ответ этот был в пользу политического, военного и экономического экспансионизма. Как бы мы ни относились к сегодняшнему статусу США как сверхдержавы с устремлениями к мировой гегемонии, нужно отдать должное: американцы в плане выбора наиболее выгодного для себя пути угадали на многие десятилетия вперед. По данным открытых источников, по итогам Первой мировой США ликвидировали почти половину задолженности, став кредиторами многих государств на общую сумму 15 миллиардов долларов, установили экономическое господство в Латинской Америке, торговля со странами которой на протяжении 1913–1920 годов увеличилась на 40 %.

В 1920 году США производили более половины мировой промышленной продукции, 1/2 угля, 2/3 нефти, 3/5 чугуна и стали, 85 % автомобилей. Да, потом были Великая депрессия, частичный возврат к самоизоляции, который, впрочем, не был тотальным, и разочарование от во многом американской инициативы создания Лиги Наций. Но через двадцать лет началась Вторая мировая война, в которую США также вступили на последних стадиях и вышли в восемь раз богаче, чем в начале уже этой войны. С тех пор США окончательно закрепились как один из глобальных центров силы во всем мире.

И только сейчас эта политика распространения своего влияния начала давать сбои, усложнившись еще и системным экономическим кризисом, начавшимся в 2008 году. По сути, нынешняя риторика новоизбранного президента США Дональда Трампа о том, что нужно сократить участие Штатов в НАТО и прочих внешних глобальных экономических и политических альянсах, – это попытка вернуться к политике умеренной самоизоляции и тому пониманию «доктрины явного предначертания», которое и имелось в виду О’Салливаном, когда США господствуют только на «своем континенте», вмешиваясь в дела остального мира лишь по необходимости.

Здесь, однако, возникает целый ряд сугубо экономических проблем, которые берут свое начало в Первой мировой войне и межвоенном периоде. Именно тогда промышленность и экономика Америки стали базироваться на принципах систематической экспансии и бесконтрольного расширения зон влияния и рынков. Соответственно, экономика США сейчас дает продукцию, в той или иной степени, практически для всего мира. И возврат к самоизоляции может в буквальном смысле обрушить многие американские транснациональные корпорации, которые выросли из концернов и монополий межвоенного времени начала XX века.

Это еще один крайне показательный момент, который демонстрирует логическую, причинно-следственную связь между событиями первой трети прошлого века и современной глобальной политической и экономической архитектурой. И этот момент служит очередным подтверждением необходимости максимально тщательно и систематически изучить роль США в глобальной политике межвоенного периода, роль Штатов в Первой мировой войне, а также в послевоенном мироустройстве, которое по итогам «Большой войны» хоть и не сразу и с определенным «отступлением», но стало американоцентричным.

Официально Штаты вступили в войну 6 апреля 1917 года, однако этому предшествовали долгие политические дебаты на уровне конгресса и тогдашнего президента США Вудро Вильсона. Ключевым событием, спровоцировавшим активное вооруженное участие Америки в Первой мировой, стало потопление лайнера «Лузитания» немецкой подводной лодкой, что привело к гибели 1200 человек, из них – 128 граждан США. Что характерно, в трюмах «Лузитании» был значительный груз оружия и боеприпасов, направлявшийся в Британию. Долгое время факт этого груза отрицали как британская, так и американская стороны.