Юрий Стукалин - Индейские войны. Как был завоеван Дикий Запад

Лагерь арапахо

Если белые люди в округе полагали, что сиу на этом успокоятся, они ошибались. Несколько сотен конных воинов появились у «Домов Гратиота» и потребовали выдать полагающиеся им по договору товары. Они уже слишком долго ждали, и не намерены больше голодать из-за нерасторопности агента Уитфилда. Взломав двери склада, индейцы забрали все содержимое и уехали. Торговцы вздохнули с облегчением – в конце концов, никто из них не пострадал, а вывезенные индейцами товары принадлежали правительству, а не пушной компании. Но на рассвете 21 августа сиу вернулись. На этот раз они угрожали содрать с торговцев скальпы, если те не выдадут им товары из лавки компании. Забаррикадированные двери индейцев не остановили. Быстро разбив их топорами и томагавками, они ворвались внутрь. И опять воины никого не тронули. Торговцев отпустили, и они поспешили укрыться в форте Ларами. Один из них, переводчик Чарльз Жеро, перепугался настолько, что ускакал за тысячу миль в Юту и вернулся только через месяц.

Индейцы опустошили торговый пост «Гратиота», проглядев к счастью припрятанные бочонки с виски. Напейся они спиртного, события развивались бы совсем иначе и неизбежно привели к многочисленным жертвам. Люди, укрывшиеся в форте Ларами, прекрасно сознавали, что ситуация на грани войны. Если вожди не смогут сдержать пыл молодых воинов, многочисленные сиу и союзные им шайены и арапахо легко уничтожат форт, а затем примутся убивать переселенцев. Пока индейцы не тронули никого, кроме солдат Граттана, но малейшей искры достаточно, чтобы разразилась полномасштабная война.

Лейтенант Флеминг пребывал в подавленном состоянии. Мало того, что вся вина за произошедшее теперь ляжет на него, да еще гарнизон форта оказался в осаде. Под его началом оставалось всего 45 солдат, сержант Шнайдер и хирург. С такими силами противостоять 1000 воинов сиу немыслимо. Понимая это, он отправил одного гонца в форт Кирни, другого к Бордо. Торговца он просил использовать свой авторитет среди индейцев, и переговорить с Атакующим Медведем и другими вождями. Флеминг надеялся, что Бордо удастся урегулировать ситуацию.

Трупы солдат пролежали под палящим солнцем два дня. Поняв, что индейцы не собираются воевать, Бордо со своими людьми собрал тела и похоронил в братской могиле. Лишь один солдат, ускакавший на лошади Граттана, был похоронен отдельно. Тело лейтенанта Джона Граттана позже с почестями перезахоронили на Национальном кладбище форта Ливенворт.

Вождь сихасапа-сиу Мазаванапа

Сиу сняли лагеря, разбились на мелкие группы и уехали в степи искать бизонов. Вождь Атакующий Медведь умер от ран спустя несколько дней после боя с солдатами. Находясь при смерти, он неустанно убеждал соплеменников не мстить за него белым людям. Но обычай требовал от родственников отмщения за пролитую кровь. В ноябре братья вождя Красный Лист и Длинный Подбородок, его сын Молодой Атакующий Медведь и будущий верховный вождь сичангу Пятнистый Хвост вернулись на реку Платт. Тринадцатого ноября они атаковали почтовый дилижанс ниже форта Ларами, убили трех человек, захватили мулов и несколько тысяч долларов золотом, которые так никогда и не были найдены. Время от времени ограблениям подвергались и караваны переселенцев. И хотя от рук индейцев больше никто не пострадал, даже торговцы чувствовали напряжение в отношениях с ними. Индейский агент Альфред Воган из форта Пирр жаловался на агрессивность сиу, предупреждая, что они открыто говорят о предстоящей войне. По его словам, следующей весной сиу собирались залить кровью дорогу переселенцев. Опасаясь вспышки насилия, армейское командование направило в форт Ларами две дополнительные роты 6-го пехотного полка. Газеты восточных штатов пестрели заголовками, призывающими покарать дикарей, «предательски» убивших «благородного молодого лейтенанта» и его «славных солдат». Вождь Атакующий Медведь, приложивший столько усилий, чтобы предотвратить кровопролитие, в газетах изображался монстром, заманившим Граттана в хитроумную ловушку. Корреспонденты наперебой писали, как коварный краснокожий специально прикончил мормонскую корову, чтобы выманить солдат из стен форта. Торговца Бордо, правдиво рассказавшего о произошедшем, обвинили в предательстве и пособничестве «кровожадным варварам».

Только много лет спустя, когда все документы, относящиеся к «Резне Граттана», как с легкой руки газетчиков это событие вошло в историю, были тщательно изучены, правда восторжествовала. Атакующий Медведь был признан невиновным, а лейтенант Джон Граттан, стремившийся войти в историю овеянным славой, вошел в нее, как человек, чьи глупость и тщеславие стоили жизни многим людям.

Мелкие нападения сиу на переселенцев продолжались, и против них была отправлена карательная экспедиция под командованием генерала Уильяма Харни. Индейский агент Томас Твисс предупредил всех сиу и шайенов, что мирным индейцам следует обозначить себя, переправившись на южный берег р. Платт, а оставшиеся к северу от реки будут рассматриваться, как враждебные. Многие общины прислушались к его словам, но община сичангу вождя Маленького Грома (41 типи; 250 чел.) осталась на р. Блюуотер-Крик. На рассвете 3 сентября 1855 г. Харни провел переговоры с вождем, потребовав сдать повинных в набегах воинов. Едва Маленький Гром поспешил к лагерю, генерал отдал приказ войскам двигаться вперед. 600 солдат в течение получаса убили 86 индейцев, в основном женщин и детей, захватили в плен 70 женщин и детей, и уничтожили лагерь. Около сотни переживших трагедию сичангу смогли скрыться. Харни потерял 7 человек убитыми и 5 ранеными. Эта резня стала известна, как «Битва на Эш-Холлоу» или «Битва на Блюуотер-Крик».

Человек на Облаке и Бешеный Волк, северные шайены

Харни отвел пленников к форту Ларами, собрал там вождей мирных общин, снова потребовал выдать виновных и жестко предупредил, что возмездие за нападения и впредь будут неотвратимы. Желая еще больше поразить индейцев возможностями белого человека, он заявил, что белый человек может не только убивать, но и оживлять. По приказу генерала военный хирург дал собаке дозу хлороформа. Индейцы осмотрели ее и подтвердили генералу, что она «совсем мертвая».

– А теперь, – надменно приказал Харни хирургу, – оживи ее.