Эрнест Капандю - Рыцарь в черном плаще

— Пока нет. Начальник полиции не мог разузнать ничего, и он в отчаянии, этот бедный Фейдо де Марвиль, потому что король не скрыл от него вчера своего неудовольствия.

— Ах! — сказала Антуанетта д'Этиоль, и лицо ее вдруг изменилось.

— Это покушение на молодую девушку без видимой причины очень странно! — сказала мадам де Госсе. — Но ведь вы видели ее в самую ночь преступления, месье де Берни?

— Верно, — отвечал аббат, — мы ужинали в тот вечер с герцогом де Ришелье, с маркизом де Креки и виконтом де Таванном. Маркиз и виконт первые оказали помощь дочери Даже.

— Таванн первым увидел ее, — сказал Креки.

— И до сих пор ничего не известно?

— Решительно ничего.

— Впрочем, в ту ночь случились странные происшествия, — прибавил Пейрони, — особняк Шароле сгорел.

— И мы имели честь быть представлены Петушиному Рыцарю, — сказал Ришелье.

— Петушиному Рыцарю! — с ужасом повторила Антуанетта. — Вы его видели?

— Видели.

— Где?

— У мадемуазель Комарго.

— Ах, Боже мой! Неужели он хотел ее убить?

— Вовсе нет, разве что имел намерение задушить ее розами, потому что он принес великолепнейший букет, какой только можно достать в это время года.

— Петушиный Рыцарь принес розы мадемуазель Комарго?

— Он при нас преподнес их ей, и, право, этот Рыцарь очень хорош собой, и имеет очень интересную внешность!

— Подобное чудовище!

— Тише! Не говорите дурно о нем: его искренний друг здесь.

— Искренний друг Петушиного Рыцаря здесь, в моем доме?! — возмутилась Антуанетта.

Все гости переглянулись с выражением комического ужаса.

— Этот преданный и искренний друг, — сказал Ришелье, — виконт де Таванн.

— Боже мой! — сказала Антуанетта. — Вы шутник, герцог!

Веселый хохот встретил слова герцога. Один Таванн не смеялся.

— Утверждение месье Ришелье совершенно справедливо, — заявил он.

Взоры собравшихся устремились на него.

— Какая странная шутка! — проронила мадам де Вильмюр.

— Таванн вовсе не шутит, — возразил Креки.

— Он и прежде об этом говорил! — добавил аббат де Берни. — Доказательством служит то, что Рыцарь принес розы мадемуазель Комарго в ночь, когда он велел сжечь, как сам же признался, особняк Шароле, и пришел по приглашению Таванна.

— Он даже успокоил этих дам, — сказал Креки, — уверив, что им ничего не грозит и что он уже отдал соответствующие приказы.

— Ну да, он так и сказал, — подтвердил Ришелье.

— Но, выходит, ваш Рыцарь очаровательный человек, — сказала мадам д'Этиоль.

Ришелье расхохотался.

— Спросите вашего дядю, — предложил герцог. — Он также видел Рыцаря однажды…

Турншер сделал гримасу. Намек на приключение с бриллиантами у мадемуазель Аллар вызвал у него печальные воспоминания. Смех удвоился, потому что это приключение было известно всем.

— И Петушиный Рыцарь — друг виконта де Таванна? — поинтересовался Вольтер.

— Я имею честь находиться с ним в хороших отношениях, — ответил виконт самым серьезным тоном.

— В таком случае я буду вам чрезвычайно обязан, если вы представите меня ему, я желаю с ним познакомиться.

— Рыцарь тоже будет рад вас видеть, потому что он ваш поклонник. В последний раз, когда мы разговаривали с ним за завтраком, он мне много говорил о ваших сочинениях.

— Мне чрезвычайно лестно. Но разве вы часто с ним видитесь?

— Представьте себе, вот уж пять лет всякий раз, когда я подвергался опасности или когда мне была нужна важная услуга, Петушиный Рыцарь являлся в надлежащую минуту — устранял опасность и тем самым оказывал мне услугу.

— Что он требовал от вас взамен? — спросила Антуанетта.

— Ничего.

— Почему он так поступает?

— Не знаю.

— Разве вы у него не спрашивали?

— Никак не могу объясниться с ним на этот счет.

— Однако вы знаете его давно?

— Пять лет назад я его встретил при трагических для меня обстоятельствах. Я видел его тогда впервые, и в продолжение шести часов он дважды спас мне жизнь, убил трех человек, увез четвертого, мешавшего мне, за пятьдесят лье и истратил сто тысяч экю, чтоб помочь моей любви к одной женщине, с которой я никогда не говорил, но которую обожал.

— Сто тысяч экю! — удивился Турншер.

— Сто тысяч экю! — повторил де Рие недоверчиво. Оба капиталиста, очевидно, не могли поверить своим ушам.

— Расскажите нам все это подробно, виконт, — попросила де Вильмюр.

— Я не могу, мадам.

— Почему?

— Я обещал Рыцарю ничего никому не рассказывать.

— Но разве этот Рыцарь не гнусное чудовище? — спросила мадам д'Этиоль.

— Это знатный вельможа, играющий роль разбойника! — сказал аббат де Берни.

— Я, право, не знаю, кто такой Рыцарь с точки зрения общественного положения, — сказал Пейрони, — но с точки зрения ловкости и физической силы — это личность с удивительными способностями!

Глаза всех обратились к хирургу.

— Я говорю о его побеге из цистерны для воды, — сказал Пейрони. — Вы знаете это дело о табаке, когда Петушиный Рыцарь захватил целый обоз и принудил смотрителя этот самый обоз выкупить? Рыцарь имел даже дерзость дать ему собственноручную расписку. Месье де Турншер и месье де Рие подтвердят этот факт.

— Подтверждаю, — кивнул Турншер.

— На другой день, — продолжал Пейрони, — Петушиного Рыцаря захватила объездная команда… По крайней мере, захватили человека, признавшегося, что он Петушиный Рыцарь. Его выдал один из его сообщников. На него надели кандалы; это произошло в деревне Шатней возле замка Сео. Я в тот день находился в замке. Мне любопытно было увидеть Петушиного Рыцаря, и я отправился в деревню.

— Вы его видели? — спросила мадам де Госсе. — Каков он?

— Я видел колосса с густыми волосами, с бородой и усами, скрывавшими его лицо. Он походил на хищного зверя. Руки его были скованы за спиной. В ожидании подкрепления караульные посадили его в пустую цистерну; а отверстие закрыли огромным камнем, с отверстием для воздуха; у камня поставили двух часовых. Когда через два часа явились судьи с объездной командой и отодвинули камень… в цистерне никого не оказалось: Рыцарь исчез.

— Как же он сбежал?

— Неизвестно.

— Часовые изменили и помогли ему?

— Часовые ни на минуту не оставались одни, вокруг толпилось много любопытных.

— А цистерна была пуста?

— Совершенно.

— А следы побега обнаружили?

— Никаких. Я сам осматривал цистерну.

— Как это страшно! — воскликнула Антуанетта д'Этиоль.

— Не пугайтесь, мадам, — сказал Ришелье, вставая из-за стола и предлагая руку своей очаровательной соседке, — эти господа подшучивают над нами. Я уверен, что месье де Вольтер ничему этому не верит.

— А может быть, и верю, — возразил Вольтер. — Мне тоже известно о Петушином Рыцаре нечто пугающее.