Жюль Верн - Воспоминания о детстве и юности. Дядюшка Робинзон. Паровой дом

В шесть часов утра Флип и двое его молодых спутников достигли кромки леса на восточном берегу озера. Почва в этом месте была очень неровной. Спутанные ветви деревьев образовывали непроницаемый для солнечных лучей зеленый купол. Под листвой неизменно сохранялся влажный сумрак. Это были все те же хвойные деревья — можжевельник, лиственницы, пихты, приморские сосны.

Мальчики и их старший товарищ вошли в лес; идти по нехоженым, опутанным сетью лиан и колючих кустарников тропинкам было тяжело; то и дело приходилось останавливаться и перерубать мешающие растения-паразиты. Испуганные птицы прятались в укромных местах. Несколько встревоженных четвероногих выскочили из своих нор и скрылись в высокой траве. Их нельзя было не только поймать, но даже опознать — к большому разочарованию Роберта.

Спустя полчаса Марк, который шел впереди, внезапно остановился и вскрикнул от удивления.

— Что такое, мсье Марк? — подбежал Флип к юноше.

— Река, дружище Флип.

— Как, уже? — озадаченно воскликнул моряк.

— Взгляните вон туда! — показал Марк.

Действительно, взору Флипа открылась река, которая безмятежно несла куда-то свои воды, черные и глубокие. Она достигала в ширину более шестидесяти футов. Нависая справа и слева, могучие деревья служили ей гигантской колыбелью. Зажатая между крутыми неровными берегами река текла извилисто, по очень узкому руслу, иссеченному по сторонам оврагами. Место выглядело диким и весьма впечатляющим. Кое-где поваленные деревья образовывали прогалины, и солнце, проникая к воде сквозь листву, казалось, воспламеняло лес. Воздух был напоен чудесными, здоровыми ароматами смолистых хвойных деревьев. Повсюду росла буйная, почти тропическая растительность, лианы соединяли одно с другим деревья, задыхавшиеся от изобилия листвы, а густой траве, настоящему прибежищу пресмыкающихся, вряд ли стоило здесь доверять.

Флип и два мальчика смотрели на это великолепие с немым восхищением. Однако одно соображение озадачивало моряка. Откуда тут взялся берег реки, когда, по его расчетам, они не могли достичь речного берега ранее чем через час? Необъяснимо. Марк и Роберт понимали не больше своего старшего друга.

— Эта река, — предположил Марк, — не может быть той, что мы уже исследовали.

— Да, это очевидно! — согласился Флип. — Вода другого цвета — темная, другая скорость течения — мчится стремниной.

— Да, Флип, — кивнул Марк.

— Впрочем, — добавил моряк, — мы пойдем вниз по течению, хотя ясно видно, что так не выйти к морю.

— Хорошо бы, однако, чтобы река не уклонялась сильно в сторону, — вступил в разговор Роберт.

— Действительно, — поддержал младшего брата старший. — Но почему бы этой речке не быть притоком той реки, что мы уже осматривали?

— Идем дальше и все узнаем, — подытожил Флип.

Подростки последовали за моряком и, к своему крайнему удивлению, сделав сотню шагов, оказались на западном берегу озера.

— Вы правильно догадались, мсье Марк, — пояснил Флип, — эта река впадает в озеро, а не вытекает из него. И другая, таким образом, не является водосливом, как мы считали до сих пор. Две реки лишь пересекают озеро и впадают в море ниже места нашей первой стоянки.

— Это мне немного знакомо, — отвечал Марк, — в природе часто встречаются странные феномены — реки, течение которых следует через обширные пространства неподвижной воды.

— Да, — воскликнул Роберт, — и место, где эта река вытекает из озера, — немного правее, менее чем в двух милях отсюда, как раз там моя водосвинка исчезла под водой! Это место я вижу отчетливо, и, будь у нас плот, чтобы переправиться на правый берег, понадобилось бы менее часа для возвращения в наше жилище.

— Без сомнения, — отвечал Марк, — только ты забываешь кое-что, мой дорогой Роберт.

— Что же, Марк?

— Придется не только пересекать реку выше по течению, но и еще раз форсировать ее после истока из озера.

— Верно, очень справедливое замечание, — заметил Флип.

— Раз так, — сказал Роберт, — то придется возвращаться домой той же дорогой, и дорогой длинной! Но вначале давайте позавтракаем!

Предложение Роберта было принято. Флип, Марк и Роберт уселись на берегу, в тени великолепных густых акаций. Моряк вынул из мешка несколько кусков холодного мяса, сваренные вкрутую яйца и горсть орешков пинии. Озеро снабдило путников свежей чистой водой, и, подгоняемые аппетитом, они проворно покончили с обедом.

После Флип, Марк и Роберт поднялись и бросили прощальный взгляд окрест. Перед ними простиралась зеркальная гладь озера.

Вправо, на расстоянии приблизительно в одно лье, вздымался скалистый обрыв, у подножия которого оставалась сейчас миссис Клифтон. Но на таком расстоянии нельзя было ни разглядеть, ни даже угадать, вьется ли дымок над очагом. Ниже реки берег озера, изящно скругленный, обрамляли зеленые опушки. Выше громоздились несколько лесистых холмов, над ними господствовал увенчанный снегами горный пик. Поэтическая картина — ровно натянутая скатерть мирных вод, которую лишь на мгновение морщили лесные дуновения, шепот ветерка в громадных деревьях, продолговатые очертания песчаных дюн, которые простирались до кроличьих садков вблизи моря, океан, блистающий под солнцем, — все это природное великолепие поразило воображение путешественников.

— Надо, чтобы мама пришла восхититься этим чарующим пейзажем, — сказал Марк.

— Да! — поддержал его Роберт. — Мы бы доставили ее сюда, вместе с Джеком и Белл, будь наша шлюпка на озере.

— А нельзя ли перетащить сюда шлюпку? — спросил Марк. — Или даже привести ее на озеро, поднимаясь по течению реки?

— Хорошая идея! — обрадовался Роберт. — Попозже мы разведаем верховья реки. Ах, вот чудная будет экспедиция, да, дружище Флип?!

— Всему свое время, — отозвался доблестный моряк, радуясь восторгу Марка и Роберта, — но немного терпения, мои юные друзья. Сейчас, поскольку два речных потока преграждают нам путь, предлагаю вернуться в лагерь.

Это было наилучшее решение, и Флип дал сигнал отправляться. Все трое, с палками в руках, двинулись берегом озера — дорогой более легкой, чем путь по едва проходимому лесу. Исследователи, выполнив свою задачу, надеялись на обратном пути вновь обратиться в охотников. И могли вернуться домой с пустыми руками, если бы не точный удар Марка, поразившего маленького ежа, успевшего наполовину скрыться в норе. Это животное имело более вытянутую голову и более короткий хвост, чем его европейские сородичи; оно отличалось также длинными ушами и принадлежало к тому виду насекомоядных хищников, который встречается обыкновенно в Азии.

Еж был, в общем-то, весьма посредственной дичью, но все же дичью, и в качестве таковой Марк нанизал его на палку. Свои пики, твердые и острые, охотники могли использовать по-разному, но главным образом — вместо стрел. Да, недостаток наступательного оружия становился настолько очевиден, что Флип убедил своих юных спутников не пренебрегать скромным ежом.