Максим Савичев - Наперекор Судьбе [СИ]

— Вы должны сдать город и выплатить контрибуцию, — Эвмен внимательно следил за реакцией посла.

— Да как вы…

— Послушайте, мои дорогие друзья… Видите войска у меня за спиной? — дождавшись утвердительных кивков, стратег продолжил, — сейчас они стоят на пергамской земле перед пергамским полисом. Через час, если они не войдут в город, я решу, что Сарды взбунтовались, осажу их, возьму, и выжгу дотла. Попытайтесь донести это до совета.

— Я… Попытаюсь…

Эвмен надеялся, что брать город приступом не придется — и красивый он, и людей много придется потерять, да еще и с эфесской армией в тылу… Сарды были достаточно крепким орешком — высокие стены, большое население… Впрочем, стены защищать особо некому. Это понимал он, это понимал сардский совет. О том, какая резня произошла в приграничном городе, знали уже все Сарды — Эвмен постарался, чтобы вести разошлись по округе.

В прошедшем бою стратег потерял больше семисот солдат — потери очень тяжелые, один бой унес каждого пятого солдата… Но нет худа без добра — вражеская армия была поголовно уничтожена, те, кто чудом спасся, разбежались по окрестным деревням и селам, скрываясь от пергамских кавалеристов.

— Стратег… — оторвал его от раздумий Эстарх.

— Что? — посмотрев, куда указывал гиппарх, Эвмен увидел открывающиеся ворота города…

— Очень интересно… — Атталос, глянул еще раз на гонца — ты был рядом с сыном все это время?

— Да, царь…

— Тогда ясно… Что ж, как я понимаю, теперь Эвмен двинулся к Эфесу?

— Да, царь. Когда меня послали к вам, стратег преследовал эфесскую армию — не успев соединиться с сардскими войсками, они отступали к Эфесу.

— Отлично… — задумчиво сказал Атталос, — что ж, иди отдыхай.

Молча склонив голову, солдат покинул комнату.

— Очень интересно… — задумчиво повторил царь.

— Царь, вифинский посол просит личной встречи, — заглянул в комнату аргираспид.

— Что ж, пусть войдет…

Атталос смотрел в окно своего кабинета — на прекрасный и такой родной Пергам, раскинувшийся на этой многострадальной, политой человеческой кровью земле… Отсюда, из дворца, не было видно тревоги на лицах людей, не было видно покрывшей все вокруг пыли, было видно только сияние мрамора — белого, красного, зеленого… Удивительно, как преображался этот поистине царский камень в лучах света. Именно при Атталосе весь Пергам активно перестраивали и украшали — храмы, фонтаны, колоннады и площади, этот великий полис стал жемчужиной Малой Азии, одним из самых влиятельных в восточном средиземноморье…

— Царь, мое почтение… — оторвал от раздумий Атталоса вифинской посол.

— Что ж, надеюсь, ваше сообщение стоит того, чтобы отвлекать меня от моих дел… — повернулся к послу царь, — и вы хотели…

— С большим сожалением я вынужден объявить волю вифинского повелителя… — начал свою речь посол. Он никогда не нравился Атталосу — слишком уж напыщен и важен. Впрочем, он был всего лишь уродливой тенью чрезмерных амбиций вифинского тирана.

Вифиния… Когда-то это была свободная земля, земля поэтов и философов, но ныне все стало иначе. Ныне мир очень быстро менялся, и, обычно, отнюдь не в лучшую сторону… Захвативший власть в Никомедии тиран быстро подмял под себя окрестности полиса, но дальнейшему его продвижению мешал Пергам — царство практически окружало Вифинию, оставляя только узкий коридор на южном побережье Понта. А амбиции этого тирана были очень велики… Намного больше его возможностей.

— Ближе к делу, Гифес, мое время дорого стоит, — перебил Атталос назойливого посла.

— Что ж, ближе, так ближе… Мой тиран объявляет войну Пергамскому царству, и да будет известно пергамскому царю, что против него выступает весь вифинский народ…

— Гифес, будьте добры, поменьше пафоса, вы переигрываете, — и хоть Атталос был стар и мудр, но все же не смог сдержаться и не подрезать этого напыщенного дурака. Впрочем, какой правитель, таково и окружение.

— Так что мне передать тирану?.. — явно оскорбленный, посол проглотил свою тщательно готовившуюся речь и быстро закруглился.

— Передай господину, что когда Аид выйдет из Тартара, тогда и вифинский тиран овладеет Пергамом.

— Очень скоро Аиду придется лично собирать богатый урожай на землях Пергамского царства, и ваше пророчество сбудется, о царь… — прошипел совсем уж потерявший голову Гифес.

— Аудиенция закончена, вы свободны, — спокойно ответил царь. Смотря в спину выходящему послу, Атталос окликнул его, — Гифес! Совсем забыл — передайте своему тирану, что его союзники — Эфес и Сарды, уже пали и вошли в состав Пергамского царства… Что же вы встали? Идите, я вас больше не смею держать.

И хоть это и было мелочно, но царю доставило истинное удовольствие увидеть растерянность и тревогу на лице посла. Напевая под нос навязчивую песенку, он сел за стол — пора было продолжать бумажную волокиту…

— Стратег, приветствуем вас от имени великого полиса Сард и его народа…

Эвмен насмешливо рассматривал этот балаган — весь совет города толпился перед ним, заискивающе смотря в глаза. Но стоит только отвернуться, на миг ослабить хватку… На площади со всех сторон процессию окружали жители полиса — смотрели, однако, в основном с любопытством, нежели с опасением. Ну да, чего бояться простым людям — Эвмен пообещал не трогать жителей, не разорять город и ограничиться только контрибуцией…

— Почему же, если вы меня приветствуете, мои солдаты еще не расквартированы и не накормлены? Или гостеприимство перестало быть греческой добродетелью? Где же почетный караул городской стражи?

— Стратег, мы не… — попытался оправдаться эпистат — или как там его называют в Сардах… Собственно, в любом случае, его заменит эпистат.

— Что ж, не отвечайте, с завтрашнего дня полис начнут патрулировать пергамские солдаты, — продолжил Эвмен, словно не слыша оправданий, — дальнейшее обсуждение я переношу на то время, когда мои войска будут расквартированы. И не дай боги мне узнать, что кто-то из вас попытается сбыть залежалое зерно или поселить моих воинов в трущобах или сараях.

— Но места в городских казармах не хватит… — подал голос один из представителей совета.

— Значит, выселяйте из них свою городскую стражу.

— Но куда же мы её денем…

— Распустите по домам — я же сказал, с завтрашнего дня они вам не понадобятся, — улыбнулся Эвмен в ответ, — теперь вы под защитой пергамских солдат. Итак, пока я со своим отрядом размещаюсь во дворце… Так, к наступлению темноты мои солдаты должны быть сыты и иметь койку под крышей. Всё, выполняйте.

Эвмен тронул поводья — конь пошел прямо сквозь толпу аристократов, пугливо разбегавшихся перед ним. Чуть отстав, за ним следовали соматофилаки. Что ж, стратег со своими телохранителями займет дворец тирана — хоть его и давно изгнали, но здание решили оставить для проведения заседаний и работы административного аппарата. Забавно, что аристократы, желавшие обогащения без ограничений, убрав это досадное препятствие, лишили себя единственной серьезной защиты от внешней угрозы.