Генри Хаггард - Голова ведьмы

– Как поживаете, леди Кершо? Я видел, что к Кардусу кто-то зашел, так что решил воспользоваться случаем и выразить свое почтение новобрачным. Клянусь Богом, сэр Эрнест, вы сильно возмужали с тех пор, как я видел вас в последний раз. О, тогда мы с вами были добрыми друзьями. Помните, как вы приходили в Несс поохотиться (один или два раза он позволил мальчикам поохотиться на кроликов)? Благослови вас Господь, я слыхал, что с тех пор вы стали знатным стрелком и укладывали ниггеров направо и налево, а?

Он замолчал, чтобы перевести дыхание, а Эрнест произнес в ответ несколько дежурных фраз: он не любил этого человека, и его лесть была ему так же неприятна, как и его наглость и грубость.

Мистер де Талор ткнул пальцем в угол, где на стене по-прежнему висел ковчежец с головой ведьмы:

– Надо же, вижу, вы так и не избавились от этой жуткой штуки, которую однажды показывал мне ваш братец, леди Дороти. Я-то подумал, что это часы – ну и перепугался до смерти. А теперь вот думаю – удача меня оставила с тех самых пор, как я на нее взглянул.

В этот момент вошла экономка Грайс и сообщила, что мистер Кардус готов принять мистера де Талора в своем кабинете. Дороти показалось, что при этих словах де Талор сильно побледнел; во всяком случае, он был так взволнован, что поспешил уйти, даже не попрощавшись.

Войдя в кабинет, де Талор обнаружил адвоката расхаживающим от стены к стене.

– Как поживаете, Кардус? – непринужденно поинтересовался он.

– Хорошо, благодарю вас. Надеюсь, что и вы в добром здравии, – прозвучал довольно холодный ответ.

Де Талор подошел к стеклянной двери и посмотрел на пышно цветущие орхидеи.

– Симпатичные цветочки, очень даже. Орхидеи, да? Должно быть, стоили вам кучу денег.

– Нет, они обошлись мне дешево. Большинство из них я вырастил сам.

– Тогда вы счастливчик, Кардус. Счета за орхидеи, которые приносит мне слуга, – это что-то ужасающее.

– Вы приехали поговорить об орхидеях, мистер де Талор?

– Нет, Кардус, нет. Сначала дело, потом – развлечения, не так ли?

– О да! – прокаркал мистер Кардус в ответ. – Сначала дело. Потом развлечения.

Мистер де Талор беспокойно переступил с ноги на ногу.

– Кардус, я о том залоге… Надеюсь, вы дадите мне еще немного времени?

– Напротив, мистер де Талор, напротив. Срок истек уже восемь месяцев назад, и я дал своим лондонским агентам распоряжения об аресте имущества, поскольку такими делами лично не занимаюсь.

Де Талор смертельно побледнел.

– Арест?! Святой Боже, Кардус, это невозможно! Такой старинный друг, как вы…

– Прошу прощения, но это не просто возможно – это уже делается. Бизнес есть бизнес, даже когда речь идет о старых друзьях.

– Но если вы наложите арест – что делать мне?!

– Это, я полагаю, ваше личное дело.

Гость мистера Кардуса с выпученными глазами глотал воздух, очень напоминая неудачливую рыбу, случайно выпрыгнувшую на берег. Мистер Кардус был неумолим.

– Обратимся снова к фактам. В течение последних нескольких лет я неоднократно давал вам ссуды на обеспечение земельных владений в Чезвик Несс и окрестностях, общая сумма составляет – давайте сверимся с документом – «сто семьдесят шесть тысяч пятьсот тридцать восемь фунтов десять шиллингов четыре пенса, считая же пеню за просроченные выплаты – сто семьдесят девять тысяч пятьдесят два фунта восемь шиллингов». Все так?

– Да… я полагаю, все верно.

– Тут не нужно полагать – документы все подтверждают.

– Итак, Кардус?

– Мистер де Талор, поскольку вы не можете заплатить, я поручил своим лондонским агентам начать продавать ваши земли с тем, чтобы обратить выручку в недвижимость, это сейчас самое выгодное вложение.

– О Кардус, не уничтожай меня! Я уже старик, а ты втягиваешь меня в подобные спекуляции.

– Мистер де Талор, я тоже уже не молод. Даже если не годами – сердцем я истинный Мафусаил.

– Я ничего не понимаю, Кардус.

Мистер Кардус уселся в кресло спиной к окну, так что свет падал только на растерянное лицо де Талора.

– Мне доставит огромное удовольствие разъяснить вам все, мистер де Талор. Но чтобы сделать это, мне придется начать издалека. Десять… нет, пожалуй, двенадцать лет назад – вы должны это помнить – некая фирма «Растрик и Кодли» взяла патент на новый вид железнодорожной смазки и обосновалась в Манчестере, неподалеку от знаменитой фабрики де Талора, основанной вашим отцом.

– Да, будь они прокляты! – прорычал де Талор.

– Проклинайте на здоровье. Но ведь что они сделали? Они приступили к работе и начали продавать смазку, по всем техническим параметрам превосходящую смазку де Талора, на восемнадцать процентов дешевле. Впрочем, Торговый дом де Талора имел связи на рынках, контракты с ведущими английскими и континентальными фирмами – так что некоторое время казалось, что новой фирмочке не выжить. Они бы и не выжили – не будь у них значительного первоначального капитала.

– Ах да, да! И откуда они только его взяли! Загадка! – воскликнул де Талор.

– Совершенно верно, это загадка, отгадку я скажу чуть позже. Вернемся в Манчестер. Через некоторое время покупатели начали находить, что смазка «Растрик и Кодли» действительно лучше и дешевле. По мере того как контракты исполнялись, никто не спешил их возобновлять – с домом де Талора. Фирмы предпочли «Растрик и Кодли». Ну, вы и сами это наверняка помните.

Де Талор только застонал в знак согласия, и адвокат продолжал:

– Со временем подобное положение дел принесло свои результаты: дом де Талор был практически разрушен, основная часть контрактов перешла в руки новой фирмы.

– Ах, как бы мне хотелось знать, кто они такие – эти низкие воришки!

– Вы действительно хотите это знать? Пожалуйста. Фирма «Растрик и Кодли» принадлежала Реджинальду Кардусу, адвокату из Дум Несс.

Мистер де Талор вскочил со стула и безумным взглядом уставился на адвоката, а затем бессильно опустился обратно.

– Вы плохо выглядите, де Талор. Хотите вина?

Де Талор только покачал головой. Мистер Кардус кивнул и продолжил:

– Очень хорошо. Несомненно, вам интересно было бы узнать, каким образом я, адвокат, никак не связанный с Манчестером, получил монополию на смазочные материалы – кстати, это и сейчас приносит отличный доход. Я удовлетворю ваше любопытство. Меня всегда интересовали изобретения. Я их поддерживал и скупал – как правило, тайно и под чужим именем. Иногда они приносили мне деньги, иногда я деньги терял – в целом я больше приобрел, нежели утратил. Но независимо от того, прибыльным или убыточным оказывалось изобретение – сами изобретатели никогда не знали, кто именно их поддерживает. В один прекрасный день мне попался патент на вот эту самую железнодорожную смазку. Я вложил в него пятьдесят тысяч, потом еще пятьдесят тысяч, потом ваша фирма стала перекрывать мне кислород – и я вложил еще пятьдесят тысяч. Если бы я проиграл – я был бы разорен, я вложил почти все свое состояние в сомнительный проект. Но Фортуна любит храбрецов, мистер де Талор, – и я преуспел. Разорилась ваша фирма. Я же заплатил все свои долги, все подсчитал – теперь, после выплаты по всем обязательствам, «Рострик и Кодли» стоит на рынке что-то около двухсот тысяч фунтов. Если вы захотите войти в этот бизнес, господа Растрик и Кодли, я уверен, будут счастливы иметь с вами дело. Для меня эта фирма уже сослужила службу, теперь она в свободной продаже.