Рафаэль Сабатини - Приключения капитана Блада. Роман, повести

Доктор Вакер умолк и выжидающе уставился на своего невозмутимого спутника. Но Блад молчал.

- Что вы на это скажете? - с нетерпением спросил Вакер.

Блад ответил не сразу. Ему нужно было время, чтобы хладнокровно разобраться в потоке мыслей, нахлынувших на него при этом неожиданном предложении. Подумав, он начал с того, чем другой бы кончил:

- У меня нет денег, а ведь для такого путешествия их потребуется немало.

- Разве я не сказал, что хочу быть вашим другом? - воскликнул Вакер. - Почему? - в упор спросил Блад, хотя в ответе на свой вопрос он не нуждался.

Доктор Вакер стал пространно объяснять, как обливается кровью его сердце при виде коллеги, изнывающего в рабстве и лишенного возможности применить на деле свои чудесные способности. Но Питер Блад сразу понял истинную причину: любым способом врачи стремились отделаться от конкурента, присутствие которого разоряло их.

Медлительность в принятии решений не являлась недостатком Блада. До сих пор он даже не помышлял о бегстве, понимая, что всякая попытка бежать без посторонней помощи окончилась бы провалом. Сейчас же, когда он мог рассчитывать на помощь Вакера и, в чем Блад не сомневался, его друга Бронсона, побег уже не казался ему безнадежным предприятием. И мысленно он уже сказал Вакеру: «Да!»

Выслушав длинные разглагольствования Вакера, Блад сделал вид, что искренне верит в дружеские побуждения своего коллеги.

- Это очень благородно с вашей стороны, коллега, - сказал он. - Именно так поступил бы и я, если бы мне представился подобный случай.

В глазах Вакера мелькнула радость, и он поспешно, даже слишком поспешно спросил:

- Значит, вы согласны?

- Согласен? - улыбнулся Блад. - А если меня поймают и приведут обратно, то мой лоб на всю жизнь украсится клеймом!

- Риск, конечно, велик, - согласился Вакер. - Но подумайте - в случае успеха вас ждет свобода, перед вами откроется весь мир!

Блад кивнул головой:

- Все это так. Однако для побега, помимо мужества, нужны и деньги.

Шлюпка обойдется, вероятно, фунтов в двадцать.

- Деньги вы получите! - поторопился заверить Вакер. - Это будет заем, который вы нам вернете… вернете мне, когда сможете.

Это предательское «нам» и столь же быстрая поправка оговорки лишний раз подтвердили правильность предположения Блада. Сейчас у него не было и тени сомнения в том, что Вакер действовал вкупе с Бронсоном.

Навстречу им стали все чаще попадаться люди, что заставило собеседников прекратить разговор. Блад выразил Вакеру свою благодарность, хотя понимал, что благодарить его, в сущности, не за что.

- Завтра мы продолжим нашу беседу, - сказал он. - Вы приоткрыли мне двери надежды, коллега!

Блад говорил правду: он чувствовал себя, как узник, перед которым внезапно приоткрылись двери темницы.

Распрощавшись с Вакером, Блад прежде всего решил посоветоваться с Джереми Питтом. Вряд ли можно было сомневаться, чтобы Питт отказался разделить с ним опасности задуманного побега. К тому же Питт был штурманом, а пускаться в неведомое плавание без опытного штурмана было бы по меньшей мере неразумно.

Задолго до наступления вечера Блад был уже на территории, огороженной высоким частоколом, за которым находились хижины рабов и большой белый дом надсмотрщика.

- Когда все уснут, приходи ко мне, - шепнул Блад Питту. - Я должен кое-что сообщить тебе…

Молодой человек удивленно посмотрел на Блада. Его слова, казалось, пробудили Питта от оцепенения, в которое его вогнала жизнь, мало похожая на человеческую. Он кивнул головой, и они разошлись.

Полгода жизни на плантациях Барбадоса ввергли молодого моряка в состояние полной безнадежности. Он уже не был прежним спокойным, энергичным и уверенным в себе человеком, а передвигался крадучись, как забитая собака. Его лицо, утратив былые краски, стало безжизненным, глаза потускнели. Он выжил, несмотря на постоянный голод, изнуряющую работу под жестокими лучами тропического солнца и плети надсмотрщика. Отчаяние притупило в нем все чувства, и он медленно превращался в животное. Лишь чувство человеческого достоинства еще не совсем угасло в Питте. Ночью, когда Блад изложил план бегства, молодой человек словно обезумел.

- Бегство! О боже! - задыхаясь, - сказал он и, схватившись за голову, зарыдал, как ребенок.

- Тише! - прошептал Блад. Его рука слегка сжала плечо Питта. - Держи себя в руках. Нас запорют насмерть, если подслушают, о чем говорим. Одна из привилегий, которыми пользовался Блад, состояла также в том, что он жил теперь в отдельной хижине. Она была сплетена из прутьев и свободно пропускала каждый звук. И хотя лагерь осужденных давно уже погрузился в глубокий сон, поблизости мог оказаться какой-нибудь слишком бдительный надсмотрщик, а это грозило непоправимой бедой. Питт постарался взять себя в руки.

В течение часа в хижине слышался едва внятный шепот. Надежда на освобождение вернула Питту его прежнюю сообразительность. Друзья решили, что для участия в задуманном предприятии следует привлечь человек восемь-девять, не больше. Из двух десятков еще оставшихся в живых повстанцев, которых купил полковник Бишоп, предстояло выбрать наиболее подходящих. Было бы хорошо, если бы все они знали море, но таких людей насчитывалось всего лишь двое - Хагторп, служивший в королевском военно-морском флоте, и младший офицер Николае Дайк. И еще один - артиллерист, по имени Огл, знакомый с морем, - также мог стать полезным спутником. Договорились, что Питт начнет с этих трех, а затем завербует еще человек шесть - восемь. Блад советовал Питту действовать осторожно: выяснить сначала настроение людей, а потом уж говорить с ними более или менее откровенно.

- Помни, - говорил Блад, - что, выдав себя, ты погубишь все: ведь ты - единственный штурман среди нас, и без тебя бегство невозможно.

Заверив Блада, что он все понял, Питт прокрался в свою хижину и бросился на соломенную подстилку, служившую ему постелью.

На следующее утро Блад встретился на пристани с доктором Вакером. Доктор соглашался дать взаймы тридцать фунтов стерлингов, необходимые для приобретения шлюпки. Блад почтительно поблагодарил его и сказал:

- Мне нужны не деньги, а шлюпка. Но я не знаю, кто осмелится продать мне ее после угроз наказаний, перечисленных в приказе губернатора Стида. Вы, конечно, знаете его?

Доктор Вакер в раздумье потер подбородок:

- Да, я читал это объявление… Однако, согласитесь, не мне же приобретать для вас шлюпку! Это станет сразу же известно всем. Мое участие повлечет за собой тюремное заключение и штраф в двести фунтов… вы понимаете?

Надежда, горевшая в душе Блада, потускнела, и тень отчаяния пробежала по его лицу.

- Да, но тогда… - пробормотал он, - к чему же мне ваши деньги?