Илья Куликов - Дружина окаянного князя [исходный файл книги, сращенный с фрагментом ЛитРес, недоформатированный]

Мужик смотрел на Ляшко с видом, полным достоинства, и со стороны могло показаться, что у того всё получилось. Ляшко снова рассмеялся.

– Если бы даже такое и случилось, то песню спели бы не о тебе, воин, а о хромом твоём князе и о его великом уме.

Знаешь, мой отец всю жизнь был рядом с князем Святославом Неистовым, ходил с ним в походы. И знаешь, чем всё кончилось? Сам князь надел на него серебряную гривну. А вот совсем недавно я отрезал голову человеку, которому князь надел золотую гривну, и знаешь за что? За то, что тот был ему люб. Любы были его слова! Понимаешь?

Новгородец сжал кулаки и потряс лохматой головой. Ляшко понял, что тот изо всех сил пытался скрыть дрожь, но, видно, тело его не выдержало. Холодный ветер обдувал воина, и его зубы застучали.

– Я, яя, йя не от стррррраахха, – сказал новгородец, пытаясь унять дрожь.

– Я знаю. Знаю, – сказал воевода Ляшко и ударил себя кулаком по ноге, – знаю. Не тому ты князю служишь. Не тому. Идём внутрь, согреешься.

Новгородец стал боязливо озираться и не спешил идти за воеводой.

В голове Ляшко мелькнула мысль, что можно подыграть Ярославу и сделать вид, что всё же он проглотил наживку. Воевода ещё раз указал новгородцу на шатёр, и тот поплёлся внутрь.

– Да просто что это за князь, что привёл такое многочисленное воинство, не озаботившись даже, чем станет его кормить его, – вслух размышлял воевода Ляшко, протягивая новгородцу кожаную флягу, – пей, там мёд. Согреешься!

Новгородец боязливо протянул руки к фляге, а взяв, жадно присосался и тут же опустошил её.

– Добрый мёд! А ещё есть?

– А тебе палец в рот не клади – разом всю руку оттяпаешь, – смеясь, проговорил воевода, – ещё тебе мёду дать. Стыда у тебя нет!

– Добрый мёд, согревает, – оправдался новгородец.

– Как звать-то тебя?

– Буй!

– Буй? Ну чего, Буй, подумай. Тебя предали. Скажи мне, как изловить второго соглядатая. Пойми, Буй, твои соотечественники люди хорошие, честные, отважные, и мне жаль, что многие из них найдут здесь свой конец. Жаль, что вы там недоедаете и спите на земле, в то время как ваш хромой князь, убив перед этим лучших из ваших людей, спит в шатре. У нас здесь каждый воин в тепле и сыт, потому что Святополк любит своих воинов. Скажи мне, кто истинный князь?

– Святополк, но у нас Ярослав, – твёрдо сказал новгородец, – ему жизни наши принадлежат. Мы клялись!

Ляшко сел на свою постель и закрыл глаза. Ну и подослали они новгородца. Точно он сын деревяшки и мать его берёзка.

– Сослужи службу не себе, Буй, а всему Новгороду. Скажи мне, где второй соглядатай, и я смогу спасти тысячи жизней твоих соотечественников. Холод и голод погонит их домой, и Ярослав потеряет своё воинство. Буй, я киевлянин и не хочу, чтобы и в нашем городе правил такой человек. Ты человек прямой, так и говори прямо.

– Нет, то есть я не знаю, верней… не, это не по-воински. Я воин!

У, плотник-лесовик, про себя заревел Ляшко, дружески хлопая Буя по плечу. Какой из тебя воин – только разве что и впрямь посылать тебя на смерть, как говорится, много не потеряешь. Таких, как ты, хорошо оставлять ворота удерживать, пока коня седлаешь, чтобы сбежать. Вернёшься через год, а ты всё там же!

– Ну тогда помрёт Русь. Повсюду злодей править будет или умоемся мы в крови!

– А давай я тебе загадку загадаю? – вдруг сказал новгородец.

Ляшко стиснул зубы, но после хлопнул рукой по коленке.

– А давай! Загадывай!

– На втором глазастике будет и крест, и оберег.

Ляшко рассмеялся, понимая, что среди его рати таких будет половина. Так соглядатая не вызнаешь.

– А ты ещё мне подскажи.

Новгородец покрутил головой, а после его озарило.

– А ещё у него рыжая борода!

– И роста он среднего?

– Ага, – радостно сказал новгородец, – угадал, кто?

– Нет!

– Ну, тогда последняя подсказка – он поплывёт там же, где и я, когда стемнеет!

– Вот это подсказка! Молодец. Думаешь! Никто не будет ждать соглядатая там, верно. Ты себя в предательстве не вини, Буй, – ласково сказал Ляшко, – я ведь и так это знал, просто тебя проверял.

На самом деле Ляшко, конечно, догадывался, что если Коснятин Добрынин убедил Ярослава заслать лазутчика, как в своё время сделал его отец Добрыня, то, скорее всего, и хитрость менять не стал. Много лет назад именно так поступил Добрыня. И тут Ляшко расхохотался, да так, что новгородец аж нахмурился.

– Да я не над тобой, Буй, смеюсь, а над собой. Я вот всё гадаю, почему же они такую хитрость измыслили, и тут меня осенило – да они ведь, когда мы это придумывали, ещё сосунками были, а после об этом и не говорили. Только Добрыня, видно, сынку о ней рассказывал. Не знали они, что я её помню. Вот дураки! Ой, и впрямь потеха!

В шатре у князя Ярослава было прохладно, но всё же лучше, чем под открытым небом. Снег покрывал лагеря и тут же превращался в грязь под ногами у воинов, жавшихся к кострам.

Коснятин Добрынин хлебал суп и смотрел на воеводу Будого и князя Ярослава, которые уже закончили трапезу и просто сидели и ждали, когда же доедят остальные. Медведко, доев суп, принялся облизывать тарелку, жадно ловя последние капли.

– Вкусно, но очень мало! – сказал Будый. – А скоро и вовсе жрать нечего будет. Где там припасы?

– Да как ты их сюда доставишь, – отозвался князь Ярослав, – только посуху. Через Смоленск не получится – братик мой Станислав не пустит. Чего думаете, Буй сможет сделать порученное?

– Навряд ли, – сказал Будый, – думаю, Ляшко сразу его обезглавит. Не будет он с ним лясы точить.

– Отчего же, – возразил посадник Коснятин Добрынин, – Ляшко подумает, что мы к нему второго соглядатая в тот же день послали, и тогда постарается выявить его. Буй – хитрейший мужик, торговый! Лицо у него, словно у ребёнка. В жизни не подумаешь, что он лжец, каких поискать. Вот три года назад я купил у него меру ткани. И ведь смотрел он на меня такими же честными глазами и продавал гнильё. Говорил и клялся, а после поминай как звали.

Ярослав усмехнулся и надел на голову шапку, так как даже в шатре было холодно.

– Пойдём к костру погреемся, – сказал князь, выходя из шатра на улицу. Воеводы последовали за ним и подошли к костру, у которого несколько дружинников также заканчивали трапезу.

– Княже, – обратился к Ярославу один из них, – больно скудно кормят нас! Суп – совсем вода.

– Ты чего ропщешь! – осадил его Будый. – Пост, нехристь, а тебе подавай похлёбку, чтобы брюхо набить!

– Так варяги вон едят втрое лучше нас!

– Так варяги нехристи или верят как, тьфу, – плюнул Будый, – скоро уже поститься прекратим и будем жрать, пока пупы не развяжутся.

Ярослав задумался, а чем питаются простые воины, если даже дружинники жалуются, что еда скудная. Видимо, там и вовсе едят суп, на хвойных ветках сваренный.