Фридрих Герштеккер - Золото Калифорнии

Он закрыл лицо руками и, уже не в силах сдерживать свое горе, громко и отчаянно зарыдал.

Старик, покачивая головой, стоял около него, безмолвно осматривая зорким взглядом разбросанные вокруг повозки вещи, отчасти уже покрытые снегом, и вместе с тем внимательно приглядывался к многочисленным, часто пересекавшимся следам на снегу. По-видимому, Гектор, в свою очередь, был крайне изумлен положением, в котором нашел лагерь. Он всюду расхаживал, обнюхивая, и при этом шерсть на его спине сильно ощетинилась.

- Гм… - пробурчал старик, поглядывая на собаку. - Я полагаю, Гектор прав: здесь, наверное, побывала шайка краснокожих мошенников. Ну, да это мы сейчас узнаем.

Быстро прислонив свою винтовку к повозке, старик внимательно осматривал следы. От его внимательного взгляда не ускользнуло то обстоятельство, что на некоторых из разбросанных вещей был только очень тонкий слой снега, еще не закрывший их полностью, тогда как на других вещах слой снега оказался толщиной дюйма в четыре. На следах, казавшихся более свежими, недавними, он осторожно отгреб рукой снег и убедился, что это был след голых ног дикарей. Итак, не оставалось никакого сомнения в том, что шайка краснокожих только сегодня утром посетила этот лагерь и ушла отсюда не более, чем час тому назад. Но что стало с белолицыми? Что стало с ребенком, женщиной и мужчиной? Убитыми сегодня они ни в коем случае быть не могли, потому что тогда огонь в костре не потух бы совсем; наконец, то место, на котором был разведен костер, было бы еще теплым, и упавший снег тотчас бы растаял.

Старик заставил собаку тщательно исследовать всю местность, и та охотно повиновалась его требованию. Следы индейцев были еще совершенно свежими. Старик разрывал всякую маленькую кучку снега, но ничего, кроме опустошенных ящиков, под снегом не находилось.

Георг настолько оправился, что был уже в силах помогать в розысках. Он был крайне изумлен, когда вдруг нашел под снегом маленький черный сундучок, в котором, как ему было известно, отец всегда хранил деньги, а ключик от сундучка находился у матери. Сундучок был открыт, а ключик торчал в замке. Он сообщил об этом открытии своему спутнику.

- Вот что я тебе скажу, милый мой, - сказал задумчиво старик, - здесь произошло что-то необычайное и, несомненно, тут без индейцев не обошлось. Они ли сами опустошили лагерь, или явились только впоследствии - в этом единственно заключается весь вопрос. Узнать это мы можем только одним способом: нам надо догнать краснокожих.

- Да где же мы их разыщем? - спросил Георг.

- По их следам, понятно, до тех пор, пока держится снег, а впоследствии нам поможет собака. Но они не могут быть далеко отсюда и шайка в таком глубоком снегу оставила очень заметные следы; несмотря на вновь выпавший снег, следы не могут быть засыпаны. Чем скорее мы отправимся по этим следам, тем лучше! Быть может, ты посоветуешь что-либо лучшее?

- Нет! - простонал Георг. - У меня голова идет кругом и сердце разрывается от боли. Я ни о чем думать и рассуждать не могу. Несчастные мои мать и сестренка!..

- Ну, тут нам решительно нечего делать. Кроме того, ветер усиливается и дай Бог нам поскорее выбраться из снега.

Индейцы, очевидно, шли этой дорогой недолго и вскоре повернули вниз по направлению к долине, но подальше от ручья, и оба всадника ехали по следам быстро насколько возможно. Вскоре Георг и его спутник подъехали к месту, где, несомненно, была стоянка краснокожих. Быть может, они остановились для того, чтобы разделить награбленное. Начиная от этого места, на следах их было очень мало свежего снега.

Старик ехал впереди, и насколько он был хладнокровным и безучастным в начале путешествия, настолько же горячо стремился теперь нагнать индейцев и собрать верные сведения о судьбе бледнолицых.

- Вот последствия, - говорил старик как бы сам с собою, не обращаясь к ехавшему с ним рядом мальчику, - вот последствия постоянного дурного отношения наших соотечественников к индейцам. Мы отнимаем у них землю, убиваем или спугиваем дичь в их лесах, срубаем дубы, плодами которых они питаются, даже мешаем их рыболовству, да и вообще всюду, где только возможно, вредим им. Можно ли винить их, когда они иногда теряют всякое терпение и отплачивают нам тем же? Они ли виноваты, что в таких случаях мщение их обрушивается на ни в чем не повинных людей?

- Следовательно, вы полагаете, что действительно они напали на моих родителей и убили их? - спросил Георг в смертельном страхе, отражавшемся во взгляде и в голосе.

- Вздор! Разве я говорил что-либо подобное? - пробурчал старик. - Я только одно хотел сказать, что их нельзя винить в том, что во всяком белом они видят смертельного врага. На этот раз, наверное, дело обошлось не так плохо; это… это во всяком случае очень скверная история, и я не знаю, быть может, впоследствии я сам…

Но не окончив своей речи, старик пришпорил коня и быстро вскочил в кусты, так быстро, что Георг с трудом поспевал за ним. Менее чем через полчаса такой быстрой езды они увидели дым, а потом и лагерь индейцев, состоявший из десяти мужчин и восьми-десяти женщин. Они развели костер в месте, защищенном от ветра, и, сидя на корточках, грелись у огня.

Как только индейцы услышали стук копыт, тотчас мужчины вскочили и схватились за луки. Однако старик с винтовкой наготове в правой руке врезался в середину толпы и грозно поглядывал, точно выбирая, на ком сорвать свой гнев. Но, как видно, индейцы его знали, потому что тотчас опустили свои луки и один из них, старый человек с седыми волосами, приблизился к американцу и дружески заговорил с ним.

Они быстро обменялись несколькими фразами на индейском языке; но только это одно было понято Георгом, да еще то, что они напали на верный след. Он видел, что на женщинах были надеты платья его матери; даже кое-что из его собственной одежды лежало под деревом, неподалеку от костра.

Насколько были суровы и гневны первые слова старика, с которыми он обратился к толпе, настолько же дружески и ласково говорил он с индейцем спустя несколько минут, спокойно слушая его, и раза два молча кивнув ему головой. Вслед за тем он повернул голову в сторону Георга, чтобы вкратце сообщить ему все то, что он узнал из разговора с индейцем.

По словам старого дикаря, которого американец знал как хорошего и заслуживающего доверия человека, сегодня утром его табор случайно набрел на то место, где стояла повозка, но огонь они нашли уже потухшим и никаких белолицых людей около повозки не было. Считая найденное имущество случайной добычей, они взяли из него только то, что казалось ценным, а также то, что могло пригодиться, как одежда их женщинам, так как мужчины носят только одежду из шкур убитых ими животных и признают бесчестием носить что-либо другое. Что стало с белолицыми, они не знают и даже старались узнать об этом.