Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

Почти полное безветрие царило в этой части огромного озера, чему в немалой степени способствовало то, что берег огромной дугой далеко уходил в море.

Поднявшись на палубу, Ван Гульд приказал оттолкнуть каравеллу от берега или, по крайней мере, отбуксировать ее с помощью шлюпок, но так ничего и не добился. Ему было заявлено, что экипаж сильно устал и что на мелях трудно лавировать.

К семи вечера задул наконец легкий ветерок, и парусник пришел в движение, но и на этот раз он не слишком удалился от берега.

Поужинав с губернатором, хозяин каравеллы встал за штурвал рядом с лоцманом и заговорил с ним вполголоса. Казалось, он обстоятельно объяснял ему, как маневрировать ночью, чтобы не оказаться на мели, простиравшейся в устье Кататумбо до самой Санта-Розы, небольшой деревушки, находящейся в нескольких часах езды от Гибралтара.

Эти таинственные переговоры продолжались до десяти вечера, то есть вплоть до того, как губернатор удалился к себе в каюту на отдых; тогда он оставил штурвал и, воспользовавшись темнотой, пошел на ют, а оттуда незаметно для экипажа спустился в трюм.

– Пришло время действовать, – пробормотал хозяин каравеллы. – Я заплачу свой долг, а там видно будет!

Он зажег потайной фонарик, заранее спрятанный в широкий раструб одного из своих сапог, и прошел в кормовую часть, освещая по дороге людей, которые, казалось, мирно спали.

– Кабальеро! – позвал он вполголоса.

Один из лежавших в трюме поднялся, несмотря на связанные руки.

– Что вам от меня надо? – спросил он раздраженно.

– Это я, сеньор.

– Ах, это вы, – сказал Корсар. – Уж не хотите ли вы составить мне компанию?..

– Нет, кабальеро, я хочу другого, – ответил кастилец.

– А именно?..

– Я хочу уплатить вам свой долг.

– Не понимаю.

– Проклятие!.. – воскликнул, улыбаясь, граф Лерма. – Разве вы забыли веселое приключение в доме нотариуса?..

– Нет, граф.

– Тогда вы, наверное, помните, что в тот день сохранили мне жизнь.

– Да, это так.

– Я пришел, чтобы сдержать данное вам слово; не моя, а ваша жизнь в опасности, значит я обязан оказать вам услугу, которую вы наверняка оцените.

– Что вы имеете в виду, граф?

– Я хочу спасти вас!

– Спасти меня?.. – изумился Корсар. – Вы забыли о губернаторе?..

– Он спит, кабальеро.

– Но завтра проснется.

– Ну и что же? – спросил невозмутимо граф.

– Он велит бросить вас в темницу, а потом повесит вместо меня. Вы подумали об этом?.. Вам известно, что с Ван Гульдом шутки плохи?

– Вы полагаете, кабальеро, что он может заподозрить меня?.. Фламандец хитер, я знаю, однако вряд ли он осмелится обвинить меня. С другой стороны, он находится на моем корабле, а экипаж мне предан… Поверьте мне, – продолжал граф, – герцога здесь не любят: слишком уж он горд и жесток, и мои земляки с трудом его терпят. Должно быть, я не прав, освобождая вас, особенно сейчас, когда Олоне готовится взять Гибралтар, но я человек чести прежде всего и должен сдержать свое обещание. Вы спасли жизнь мне, теперь я спасу жизнь вам, и мы будем в расчете. Если позднее судьба сведет нас в Гибралтаре, то вы выполните ваш долг, а я – свой, и мы будем сражаться как враги.

– Нет, не как враги, надеюсь.

– Тогда как два благородных человека, воюющие под разными знаменами, – уточнил кастилец.

– Пусть будет так! – ответил Корсар.

– А теперь бегите, кабальеро. Вот вам топор, которым вы откроете крышку люка, и кинжалы для защиты от диких зверей, когда вы доберетесь до суши. Одна из шлюпок идет на буксире за каравеллой, заберитесь в нее с вашими товарищами, перережьте канат и плывите к берегу. Лоцман предупрежден мной. Прощайте, кабальеро! Надеюсь встретиться с вами под Гибралтаром и скрестить с вами шпаги!

С этими словами граф перерезал веревки, вручил оружие пленнику, пожал ему руку и быстро пошел прочь. Через минуту он исчез.

Некоторое время Корсар сидел неподвижно, словно погруженный в свои мысли или глубоко тронутый великодушием кастильца. Когда затих всякий шум, он принялся тормошить Ван Штиллера и Кармо.

– Пора, друзья, – проговорил он.

– Пора? – удивился Кармо, продирая глаза. – Куда нам торопиться, ведь мы связаны, как колбасы?..

С помощью кинжала Корсар освободил обоих друзей от связывавших их пут.

– Гром!.. – воскликнул Кармо.

– …И молния! – добавил Ван Штиллер.

– Неужели мы на свободе? Что случилось, сеньор? Может быть, этот негодяй-губернатор неожиданно так подобрел, что решил отпустить нас восвояси?

– Тихо! Идите за мной!

Взяв в руки топор, Корсар направился к самой крупной из бойниц, заколоченной большими досками. Воспользовавшись шумом, производимым вахтенными матросами при развороте судна, четырьмя мощными ударами он высадил пару досок, проделав отверстие, через которое можно было пролезть.

– Смотрите не попадитесь, – сказал Корсар обоим флибустьерам. – Будьте осторожны, если вам дорога жизнь…

Он пролез через бойницу и повис снаружи, держась руками за перекладину. Борт оказался таким низким, что Корсар очутился в воде по пояс.

Дождавшись, когда набегавшая волна ударилась о борт парусника, он отпустил руки и поплыл вдоль корабля, стараясь не попасться на глаза вахтенным матросам.

Минутой позже к нему присоединились Кармо и Ван Штиллер, державшие в зубах кинжалы, полученные от кастильца.

Они дали каравелле пройти, а затем, увидев шлюпку, привязанную к корме довольно длинным канатом, в несколько рывков добрались до нее и, помогая друг другу держать ее в равновесии, забрались внутрь.

Они собирались уже взяться за весла, как вдруг канат, тянувший шлюпку за каравеллой, упал в море, перерезанный рукой друга.

Подняв глаза, Корсар увидел на корме человека, помахавшего ему на прощание.

– Благородное сердце, – промолвил он, узнав кастильца. – Да убережет его Всемогущий от гнева Ван Гульда.

Каравелла на всех парусах понеслась дальше в сторону Гибралтара, но ни один вахтенный так и не поднял тревогу. Несколько минут еще флибустьеры видели, как она делала поворот, а затем исчезла за группой лесистых островов.

– Гром и молния! – воскликнул Кармо, нарушая молчание, царившее в шлюпке. – До сих пор не могу понять, во сне я все это вижу или наяву. Кто бы мог поверить, что мы только что лежали связанными в трюме каравеллы, чтобы поутру оказаться на виселице, а сейчас мы снова на свободе… Как же это случилось, капитан? Кто помог нам ускользнуть от этого старого людоеда?

– Граф Лерма, – ответил Корсар.

– А! Этот славный кастилец!.. Если наши пути пересекутся в Гибралтаре, то мы пощадим его, не правда ли, Ван Штиллер?

– Мы обойдемся с ним по-братски, – ответил тот. – Куда мы держим путь, капитан?

Корсар не произнес ни слова. Вскочив на ноги, он посмотрел на север, тревожно вглядываясь в горизонт.