Генри Хаггард - Люди тумана. Бенита, или Дух Бамбатсе [сборник]

– Но как же я могу оставить вас в покое, когда вы составляете часть меня самого… когда я люблю вас. Вот, я высказался, теперь говорите что хотите…

Бенита приподняла ведро с водой; его тяжесть как будто ободрила ее. Затем она снова опустила его на пол, так как ей некуда было бежать. Она должна была найти какой-нибудь выход из этого положения.

– Мне нечего сказать вам, мистер Мейер, кроме того, что я не люблю и никогда не полюблю ни вас, ни какого бы то ни было другого живого человека. Благодарю вас за внимание. Вот и все.

– Какого бы то ни было другого живого человека, – повторил Мейер. – Это значит, что вы любите мертвеца, утонувшего Сеймура. Неудивительно, что я возненавидел его с того момента, когда впервые увидел его несколько лет назад – он тогда не играл никакой роли в вашей жизни. Это опять проявление предчувствия и высшего самосознания. Но какой же смысл от любви к мертвым, то есть к людям, уже не существующим на свете и превратившимся в ту самую глину, из которой они были созданы? Человек живет только однажды; вернитесь же, вернитесь к живым и дайте им счастье!

– Я не согласна с вами, мистер Мейер. По моему мнению, умершие не перестают жить, и когда-нибудь я увижу их. Теперь пропустите меня.

– Я не пущу вас. Я буду молить вас и бороться с вами, пока вы не благословите меня. Вы презираете меня за то, что в моей жизни были разные приключения, не всегда кончавшиеся успешно, за то, что вы считаете меня лишившимся рассудка. Но уверяю вас, во мне есть ростки величия. Станьте моей, и я сделаю вас великой, ибо я убедился, что нуждался в вас, чтобы дополнить то, чего не хватает во мне. Мы с вами завладеем богатствами и будем властвовать…

– До тех пор, пока не умрем от голода через каких-нибудь несколько дней, или пока матабеле не покончат с нами. Нет, мистер Мейер, нет!

Она попробовала пройти мимо него, но он раскинул руки и удержал ее.

– Послушайте, – воскликнул он. – До сих пор я обращался к вам с мольбой. Но поскольку вы отталкиваете меня и поскольку вы одна стоите между мной и безумием, то я поступлю иначе. Я ваш повелитель, ибо ваша воля подчинена моей; я приказываю вам повиноваться мне!

Он устремил на нее свой взгляд, и Бенита почувствовала, что силы начинают изменять ей.

– А! – вскричал Мейер. – Теперь вы в моей власти, и в доказательство я сейчас поцелую вас в губы, а затем усыплю, и вы скажете мне все, что я хочу знать. О! Не думайте, что ваш отец защитит вас. Если он вздумает вмешаться, я сейчас же убью этого старого глупца, которого щадил до сих пор только ради вас. Не забывайте, что если вы рассердите меня, я непременно убью его, и кровь вашего отца падет на вашу же голову. Сейчас я поцелую вас.

Бенита подняла руку, намереваясь вытащить револьвер из-за пояса, но ее рука тут же повисла как плеть. Казалось, девушка лишилась сил, вся она была парализована, словно птица, которая, увидев змею, не может поднять крылья и взлететь, а стоит и ждет смерти. Она находилась во власти ненавистного ей человека. Неужели небеса допустят это? Какие-то обрывки мыслей проносились в ее голове, в то время как его губы приближались к ее лицу.

Он коснулся ее губ, и в то же время по каким-то необъяснимым причинам оцепенение сразу исчезло. Она снова почувствовала себя свободной, госпожой своих поступков. Бенита презрительно оттолкнула его в сторону и, даже не пытаясь бежать, подняла ведро с водой и ушла прочь.

Вскоре она увидела дневной свет. Как это ни странно, но после всего случившегося Бенита чувствовала себя счастливой и спокойной. Подобно тому как перед глазами засверкал ослепительный солнечный свет, в душе ее внезапно вспыхнул свет свободы. Она больше не боялась Джейкоба Мейера; его грязный поцелуй стряхнул оковы, связывавшие ее с ним. Ее ум был порабощен его умом, но как только в этом приняла участие и его плоть, он перестал властвовать над ее разумом.

Приближаясь к шалашу, она увидела своего отца, сидевшего на камне; бедный старик настолько ослаб за последнее время, что не мог подолгу стоять на ногах. При виде его Бенита вспомнила угрозы Мейера, и счастливое настроение сразу покинуло ее.

Ей самой ничего не грозило, она была уверена, что находится в безопасности. Но ее отец… Если Мейеру не удастся добиться желаемого, он наверняка сдержит свое обещание и убьет его. Она содрогнулась при этой мысли, но тотчас взяла себя в руки и спокойно пошла вперед, неся ведро, наполненное водой.

– Как ты долго ходила, дорогая моя, – сказал мистер Клиффорд.

– Да, отец. В пещере оказался мистер Мейер, который и задержал меня.

– Как он туда попал и что ему понадобилось?

– Я не знаю, как он туда попал; вероятно, прокрался в то время, пока мы не глядели в ту сторону. Что же касается его желаний… слушай же, дорогой мой…

Она подробно поведала ему о случившемся. Когда она доканчивала свой рассказ, ее отец почти задыхался от гнева.

– Негодяй! Негодяй! – восклицал он. – Я никогда не ожидал, что он решится на такое оскорбление! Хорошо же; благодарение Богу, я еще могу держать в руках ружье, и как только он выйдет…

– Отец, – мягко сказала она, – этот человек безумный. Он не отвечает за свои поступки, поэтому, за исключением случаев, когда ты будешь вынужден защищаться, ты не должен этого делать. Что касается тебя, я думаю, это было простой угрозой, а за меня тебе нечего бояться, так как он потерял свою власть надо мной. Это произошло сразу, как только он прикоснулся к моим губам.

При этих словах Бенита начала старательно вытирать губы, словно желая смыть с них пятно.

– Я больше не боюсь его. Мне кажется, да, я верю, что старый Молимо сказал правду и что все кончится благополучно…

В этот миг Бенита услышала за спиной какое-то хрипение. Она поспешила обернуться и увидела странную картину: к ним приближался Джейкоб Мейер, шатаясь и с трудом волоча ноги по траве и камням. Лицо его было мертвенно бледно, нижняя челюсть опустилась, как у мертвеца, а глаза были широко раскрыты и полны бесконечного ужаса.

– Что с вами? – спросил мистер Клиффорд.

– Я… я видел привидение, – прошептал он. – Ведь вы не подходили ко входу в пещеру, правда? – добавил он, обращаясь к Бените, которая отрицательно покачала головой.

– Какое привидение? – снова спросил мистер Клиффорд.

– Я не знаю. Но моя лампа погасла, и позади меня вдруг появился свет. Я оглянулся и увидел коленопреклоненную женщину у подножия Распятий. Руками она обняла ноги изображенного на кресте человека, ее голова тоже покоилась на его ногах, а ее длинные черные волосы были распущены. Она была одета во все белое, и от всей ее фигуры исходил свет. Она медленно обернулась и поглядела на меня и – о Боже! – ее лицо… – Он закрыл глаза руками и застонал. – Ее лицо было прекрасно, да, да, и в то же время страшно, как лицо ангела-мстителя. Я пустился бежать, но свет следовал за мной до самого выхода. Я видел духа, я, не веривший в духов, видел одного из них, и клянусь вам, что за все золото мира я не войду больше в это место.