Фернандо Гамбоа - Капитан Райли

— Что известно мне?.. — растерялся Алекс. — Но... почему? Какое это имеет значение?

Смит цокнул языком.

— Возможно, и никакого, а возможно, очень большое, — загадочно ответил он. — Но, в любом случае, мне нужно, чтобы вы рассказали как можно больше.

— Я вам все уже рассказал, — ответил Алекс. — Больше я ничего не знаю.

Он вновь сплюнул кровь, которой наполнился рот.

— Понятно... — кивнул Смит, вытирая руки платком и бросая его на пол. — Боюсь, что вы не до конца понимаете ситуацию, капитан Райли.

— Уж поверьте, — ответил Райли, болезненно поморщившись, — я очень хорошо понимаю ситуацию.

Шотландец сложил руки за спиной и принялся расхаживать взад-вперед.

— Вы не понимаете, — продолжал он с таким видом, как будто Алекс даже не раскрывал рта, — что эта информация имеет важнейшее значение для моего правительства, а потому мы сделаем все возможное, чтобы не допустить ее утечки.

— Включая пытки.

— Любой ценой, — повторил Смит. — Хотя в подобных случаях почти всегда страдают невинные люди.

— Я же сказал, что моя команда знает об этой чертовой операции ещё меньше меня. А все, что я знаю, я уже рассказал. Что мне сделать, чтобы вы мне поверили?

— Вообще-то ничего.

— В таком случае, чего вы от меня хотите?

— Хочу убедиться.

— В чем именно?

— В том, что любая возможная утечка будет предотвращена, — ответил тот с таким безразличием, словно речь шла об испорченном водопроводе. — Вы можете знать нечто такое, о чем даже не подозреваете, а мы не можем рисковать. Ни с вами, ни... любым другим.

— Вы будете весьма удивлены, если считаете, что захватить мою команду будет так же легко, как меня. Мои люди — закаленные морские волки, прекрасно обученные и вооруженные, и не сомневайтесь, они будут настороже. Уверяю, если кто-нибудь из ваших людей посмеет сунуться на «Пингаррон», ему продырявят башку с одного выстрела.

Смит остановился посреди комнаты, пристально глядя на него.

— Умоляю вас, капитан, оставьте эти шутки, — произнес он тоном учителя, журящего нерадивого школьника. — К тому же я имею в виду вовсе не команду вашего судна.

Алекс уставился на Смита, пытаясь угадать его мысли.

— Насколько мне известно, — продолжал шотландец, вышагивая из угла в угол, — здесь, в Танжере, у вас имеется подружка. Я не ошибаюсь?

— Вы говорите о... — Алекс так и не закончил фразу.

— О Кармен Дебаж, так, я полагаю, ее зовут? — ответил за него Смит. — Очень красивая женщина, как уверяют... и прекрасно осведомлена обо всем, что делается в городе. И, конечно, у вас нет секретов от любовницы, я прав?

Алекс оцепенел, едва сумев пролепетать:

— Но она... Я... — растерялся Алекс. — Вы же не всерьез....

— Боюсь, что всерьез, — вздохнул шотландец с таким видом, словно действительно о чем-то сожалел; однако теперь Алекс знал, что это лишь лживая маска. — Я уже сказал, что мы не можем рисковать. Никаких исключений.

— Мать твою — выругался Алекс, подпрыгнув на стуле. — Я не виделся с Кармен уже больше недели. Она ничего об этом не знает, сукин ты сын!

Смит смерил его равнодушным взглядом истинного палача и улыбнулся.

— Может быть, и не знает, а может, и знает... — пожал он плечами. — Так это или нет, мои «помощники» очень скоро выяснят, — добавил он, кивая в сторону двери. — Думаю, им это доставит немалое удовольствие.

Стоило Алексу лишь представить Кармен в руках этих чудовищ, как рот наполнился горьким привкусом желчи, его замутило и едва не вывернуло наизнанку.

— Клянусь тебе, — прошипел он сквозь зубы, — если ты посмеешь хоть пальцем тронуть Кармен, я придушу тебя собственными руками.

Агент МИ-6 скрестил на груди руки и чуть приподнял бровь с поистине британской невозмутимостью.

— Полагаю, капитан Райли, вы не в том положении, чтобы мне угрожать.

Именно в эту минуту барабанной дробью перед смертельно опасным трюком циркового гимнаста за окошком послышались быстрые шаги и вскоре затихли.

— Как знать, — с легкой усмешкой ответил Алекс, — может, и в моем.

Райли не успел договорить, как в дверь дома заколотили и послышался грозный окрик:

— Откройте Иностранному легиону!

Агент Смит застыл, внимательно прислушиваясь и не в силах понять, что происходит.

И лишь услышав скрежет ключа в замке, он пришел в себя и бросился в двери с криком:

— Стойте, не открывайте!

Но было уже слишком поздно.

Напуганный требованием открыть дверь, агент едва успел отскочить в сторону, как в дом ворвался десяток легионеров. Потом Алекс услышал громкую ругань на арабском, испанском и английском языках, через несколько секунд превратившуюся в шум ударов, грохот мебели, треск сломанных костей и жалобные стоны на языке Магомеда.

Спустя считанные секунды хаос и грохот драки с удивительной скоростью сменился почти абсолютной тишиной, время от времени нарушаемой каким-либо безответным вопросом одного из легионеров. От удара дверь комнаты распахнулась.

Прямо перед Алексом в дверном проеме, уперев руки в боки, стоял легионер с огромными бакенбардами и нашивками сержанта, с жестокой улыбкой от уха до уха, в которой не хватало трех резцов.

— Твою ж мать, — вполголоса выругался сержант, увидев привязанного к стулу абсолютно беззащитного Райли, и, поцеловав медальон с Пресвятой Девой, висевший у него на шее, добавил: — В прошлой жизни я, видать, был святошей, раз Господь так меня полюбил.

Хоакин Алькантара, старший помощник и кок, любовался через иллюминатор ночными огнями далекого Танжера, заложив руки за спину и беспокойно покусывая нижнюю губу в попытке хоть как-то разобраться в происходящем.

— А я все же думаю, что это дело рук Марша, — настаивал Сесар.

Бывший интербригадовец обернулся, глядя на двоих членов экипажа и двоих пассажиров, сидящих за столом в кают-компании и смотрящих на него со все возрастающей тревогой.

После двух часов напрасного ожидания трое разочарованных членов экипажа вернулись на «Пингаррон», надеясь встретить там своего капитана и получить объяснения случившемуся. Однако, когда они вернулись на судно, выяснилось, что и капитан, и Марович бесследно исчезли, и смутное подозрение, что они угодили в засаду на пути к «Эль-Минсаху», превратилось в гнетущую уверенность.

— Не думаю... — устало вздохнул Джек.

Жюли ясно дала понять, что через полчаса после назначенного времени, когда Алекс так и не появился, Хуан Марш покинул отель в сопровождении своих телохранителей, в крайне скверном настроении.

— Когда он проходил мимо меня, — сказала француженка, — я слышала, как он говорит одному из своих людей, что «этот чертов капитан еще пожалеет».

— Вот видишь? — подвел итоги Джек. — С чего бы ему так злиться, если бы он сам похитил Алекса? Каким бы он ни был, это исключено.