Энн Перри - Блеск шелка

– Пейте как можно больше отвара, каждые несколько часов я буду приносить целый кувшин. К завтрашнему дню вам станет гораздо лучше.

Анна надеялась, что так оно и будет. В любом случае вера – христианская или любая другая – важная составляющая выздоровления.

– Было бы лучше, если бы вам помогал кто-нибудь, кого вы хорошо знаете. Я буду рядом – насколько мне позволят братья – и явлюсь к вам по первому зову.

– Мне следует поститься? – спросил Кирилл с тревогой. – Я помолюсь, брат Фома мне поможет. Я уже исповедался в грехах и получил отпущение.

– Молитва – это всегда хорошо, – согласилась Анна. – Но недолгая. Не утомляйте Господа тем, что Ему и так уже известно. И пост соблюдать не обязательно, – добавила она. – Ваш дух достаточно силен. Для того чтобы продолжить служение Богу и людям, вам нужно восстановить телесные силы. Если хотите, выпейте немного вина, смешанного с водой и медом.

– Я воздерживаюсь от вина, – покачал головой Кирилл.

– Это не важно, – улыбнулась ему Анна. – Сейчас я приготовлю для вас травяной настой и принесу его.

– Благодарю тебя, брат Анастасий, – сказал Кирилл еле слышно. – Господь с тобой!

Анна просидела рядом с ним почти всю ночь. Кирилла лихорадило, он метался во сне, и она уже начала опасаться, что не сможет его спасти. К утру он сильно ослабел, и ей с трудом удалось уговорить его выпить более сильнодействующий травяной отвар. Старик был в тяжелом состоянии, и Анна начала беспокоиться, что у него непроходимость кишечника, а не естественные последствия лихорадки и плохого питания. Она увеличила дозу слабительного, решив, что терять нечего. На этот раз она добавила кору сандалового дерева для печени, алоэ от застоев желчи и мочевыделительной системы и еще больше пахучки.

К вечеру Кириллу стало еще хуже, но он выпил большое количество жидкости и выглядел не таким измученным.

Посреди ночи монах, который находился рядом с ним, сообщил Анне, что Кирилл наконец-то смог опорожниться и боль сразу же утихла. Теперь он спит.

Анна не беспокоила пациента до утра, но затем внимательно его осмотрела и пощупала лоб. Он был чуть теплый, и Кирилл лишь едва пошевелился во сне, когда она к нему прикоснулась. Анна решила, что можно надеяться на выздоровление.

Позже в тот же день Виченце настоял на аудиенции. По мнению монахов, именно он привез лекаря, благодаря которому Кириллу стало легче, хоть тот и был еще очень слаб. В благодарность настоятель не мог отказать епископу. Анне велено было выйти из кельи.

Когда наконец ей снова разрешили войти, Кирилл выглядел очень усталым. Казалось, лихорадка возвращается. Молодой монах, прислуживавший ему во время болезни, встревоженно посмотрел на Анну, но ничего не сказал.

– Я не сделаю этого, – хрипло произнес Кирилл. – Даже если это будет стоить мне жизни. Я не буду подписывать документ, который заставляет меня отречься от веры и ведет мой народ к отступничеству. – Он сглотнул, не отрывая глаз от лица Анны, испуганный, но упрямый. – Если я уступлю, то потеряю душу. Ты понимаешь это, Анастасий?

– Я не всегда уверен в собственной правоте, – медленно произнесла Анна, тщательно подбирая слова и глядя ему в глаза. – Но, конечно, как и все, очень много думал о нашей вере, а также о том, в какой опасности мы окажемся, если римские крестоносцы снова придут в наш город. Они будут убивать и сжигать все на своем пути. У нас есть долг перед людьми, которые нам доверяют, мы отвечаем за их жизнь, за жизнь тех, кого они любят, – детей, жен и матерей. Я слышал рассказы о нашествии 1204 года от девочки, чью мать изнасиловали и убили у нее на глазах…

Кирилл вздрогнул, и слезы наполнили его глаза и покатились по впалым щекам.

– Но отказаться от своей веры еще страшнее, – продолжила Анна, коря себя за то, что расстраивает немощного старика. – Если в вас есть свет Бога-Духа Святого, который подсказывает вам, что правильно, а что – нет, то от него нельзя отказаться ни за что на свете. Это не просто смерть, а прямая дорога в ад.

Кирилл медленно кивнул:

– Ты мудр, Анастасий. Мудрее, чем некоторые из здешних братьев. И, конечно, мудрее, чем этот бессердечный священник из Рима. – Он слабо улыбнулся, его глаза сверкнули. – Единственная мудрость в том, чтобы доверять Богу. – Кирилл осенил себя крестным знамением, в православной манере, потом откинулся на подушки и заснул с легкой улыбкой на устах.

Когда Анна пришла к нему в келью в следующий раз, старик не спал, но его бил озноб, пальцы дрожали так, что он едва мог держать чашку с отваром. Ей пришлось помочь ему. Пришло время дать Кириллу укрепляющий сбор, который приготовила для него Зоя. В другой ситуации Анна не стала бы давать пациенту никакие травы, кроме тех, что сама привезла и смешала. Но она уже испробовала все, что у нее было.

Она сказала Кириллу, что собирается дать ему сбор от Зои Хрисафес, и вышла, оставив старика с его молодым помощником. Когда она вернулась, Кирилл выглядел еще более усталым, и Анна предложила ему новый напиток.

– Он может горчить, – предупредила она. – Я и сама его пила, и Зоя тоже. Но мы добавляли травы в вино, а я знаю, что вы этого делать не хотите.

– Нет, никакого вина, – покачал головой старик. Он протянул руку, и она подала ему чашу. Он выпил отвар и скривился. – Противный вкус! – уныло пожаловался Кирилл. – В первый раз я пожалел, что…

Внезапно он замолчал, его глаза расширились, по лицу разлилась мертвенная бледность. Он судорожно вдохнул и схватился за горло.

– Это яд! – в ужасе вскричал молодой монах. – Ты отравил его! – Он вскочил на ноги и побежал к двери. – Помогите! Помогите! Кирилл отравлен! Скорее сюда!

В коридоре раздались громкие шаги. Молодой монах продолжал кричать. Кирилл сидел перед Анной, задыхаясь, выпучив глаза, в его лице не было ни кровинки. Он надсадно кашлял и постепенно синел.

Но она ведь пила то же самое! Анна видела, как Зоя брала порошок из этого самого шелкового мешочка… Она ведь заварила не больше щепотки. Сама Анна не почувствовала горечи, но ведь она пила этот порошок с вином и тотчас съела пирожное с медом.

Так вот в чем дело? Зоя знала, что Кирилл не пьет вина?

Анна вскочила и подбежала к двери.

– Вина! – крикнула она в лицо монаху, который появился прямо перед ней. – Принесите мне вина и меда. Немедленно! Сию же секунду! Иначе Кирилл умрет!

– Ты отравил его! – взревел монах, и его лицо исказилось от гнева.

– Не я, римлянин! – произнесла она первое, что пришло ей на ум. – Не стой тут как столб, принеси мне вина и меда. Или ты хочешь смерти патриарха?

Обвинение подстегнуло монаха. Он резко развернулся и побежал назад по коридору, громко стуча подошвами по мраморному полу.

Анна ждала, трясясь от страха, потом бросилась обратно в келью, чтобы поддержать Кирилла и облегчить ему дыхание. Его гортань сомкнулась, и грудь судорожно вздымалась в попытках наполнить легкие воздухом. Анне казалось, что время тянется бесконечно. Один долгий ужасный вдох, еще один, хрип боли…