Дэвид Гиббинс - Последнее Евангелие

— Продолжай! — нетерпеливо воскликнул Джек.

— Шифр Циммермана состоит из цифр, так? — Джереми перевернул страницу блокнота. — Телеграмма внешне выглядела как самая обыкновенная. Только вместо букв были цифры, собраные в группы, как будто буквы в словах. Проблема заключалась в том, чтобы присвоить цифрам значение, подобрать каждой соответствующую буквы, слог или слово. Подсказкой послужила секретная книга шифров, изъятая у немецкого связиста на Ближнем Востоке.

— Мне кажется, я понял, что к чему, — вставил Костас. — Надо присвоить греческим буквам на стене цифровое значение!

— Я это и хотел сказать. — Джереми быстро достал из кармана ручку, открыл блокнот на чистой странице и переписал греческие буквы в том порядке, в котором они были выстроены на настенной росписи, по часовой стрелке, начиная сверху, где лапы венка сходились вместе. Затем Джереми записал греческий алфавит от альфы до омеги, пронумеровав каждую букву от единицы до двадцати четырех. А после подставил соответствующие цифры под буквы с росписи на стене. Первая «дельта» получила цифру «4». — Готово!

Археологи окружили Джереми, заглядывая в блокнот, который он подставил под луч света.

— Пока это всего лишь гипотеза. Но если я прав, получившиеся цифры должны совпадать со значениями в немецкой книге шифров. И тогда мы снова в игре! — Джереми вытащил из сумки ноутбук и включил его, опустившись на одно колено. — Заинтересовавшись шифром Циммермана, я решил проверить, как современные технологии могут упростить дешифровку.

— Ты начинаешь мне все больше и больше нравиться, дружище! — заявил Костас.

— Думаю, Эверет пришел бы в восторг от этой программы, — продолжал Джереми. — Но он наверняка согласился бы со мной, что никакие современные технологии не могут заменить человеческий мозг. Расшифровка кода Циммермана во многом зависела от понимания менталитета немцев, их языка, их восприятия мира. Нужно было знать слова, которые были в тот момент в обиходе.

Джереми задал команду, и на дисплее появилась последовательность цифр со словами и слогами.

— Как выяснилось, ключ к немецкому коду очень прост, — сказал Джереми. — Каждая цифра соответствует слову, фразе или букве. А книга шифров стала своего рода каталогом. Однако возникла проблема. Немцы, придумавшие код, не учли некоторых слов, которые потребовались для создания сообщения. Пришлось собирать их из частей. Возьмем, например, слово «Аризона», которое как раз использовалось в телеграмме Циммермана. Немцы предлагали Мексике поддержку в завоевании южных штатов Америки. Потребовалось четыре цифры для буквы «А» и слогов «РИ», «ЗО», «НА». Разве могли немецкие специалисты разведыватеьного управления предположить, что придется шифровать слово «Аризона»? Поэтому пришли к решению разбивать слова на слоги. Эверет, вероятно, оказался единственным среди британских дешифровщиков Комнаты N 40, кто был знаком с реалиями Америки, ведь он прожил там несколько лет до войны. Вероятно, он предложил обратить внимание на локальные географические названия, которых могло не оказаться в книге шифров. — Джереми замолчал, вводя следующую команду. — Отлично! Я готов обработать наши цифры. Потребуется минуты две.

— Неплохо Эверет позабавился! — воскликнул Костас.

— В смысле?

— Представляете, для него, хранителя семейной тайны, это было чрезвычайно серьезным делом. Шутка ли — спрятать древнее Евангелие, оставив ключ! Но Эверет сумел превратить весь процесс в игру, от которой сам получал удовольствие.

— Ага, он любил головоломки, — согласился Джереми. — Дешифровщик от Бога!

— Прямо как Клавдий.

— Поиски сокровища напоминают партию в шахматы, — тихо добавил Джек. — Задача соперника всегда оказываться на шаг впереди и оставлять запасные ходы, чтобы подольше продлить игру. А тебе надо предугадать эти ходы, только тогда можно победить.

— Я думал, ты археолог, Джек, а не охотник за сокровищами! — Глаза Костаса лукаво блестели. — Что-то я начинаю серьезно о тебе беспокоиться!

— Есть! — радостно воскликнул Джереми. — Сработало! Получилось шесть слов.

— Круто, черт возьми! — не сдержался Джек.

— Слова, естественно, на немецком.

— Вот беда!

— Как у тебя с немецким? — спросил Джереми у Джека, быстро переписывая слова в блокнот.

— Почти все забыл, — ответил Джек, гладя на экран ноутбука. — По-моему, Grabeskirch — это «церковь», хотя могут быть более узкие значения. Я знаю, кто нам поможет! — Вытащив из кармана сотовый телефон, Джек открыл его и нажал кнопку, на которой был запрограммирован секретный номер ММУ. — Сэнди, это Джек. Найдите, пожалуйста, Мориса Хибермейера и попросите перезвонить мне как можно быстрее. Спасибо. — Джек выжидающе смотрел на телефон; наконец тот зазвонил. — Морис? Рад слышать тебя, дружище! — Джереми вырвал листок из блокнота и передал Джеку, который взял его вместе с ручкой и вышел на улицу. Через несколько минут Джек вернулся, не успев даже убрать телефон. — Я зачитал Морису слова. Он обещал покумекать и перезвонить.

— Как у него дела? — спросил Костас.

— Сидит в пиццерии в Неаполе, — ответил Джек. — Похоже, кардинально изменил отношение к Италии! Говорит, вводить в залужение бюрократическую систему Неаполя — премиленькое занятие. Появляешься с утра в Археологической инспекции, вставляешь очередную палку в колесо и можешь быть абсолютно свободен до следующего утра! Морис по второму разу обходит местные пиццерии. Уверял меня, что, если придется еще раз пробираться по геркуланумскому тоннелю, он не пролезет!

— Что, и даже не вспоминает о своем последнем проекте в египетской пустыне, который пришлось забросить? Он еще хотел, чтобы ты поехал с ним, — сказал Костас. — Никаких тебе там узких проходов. Ширь да простор! Кстати, мы поедем в Египет?

— Ни словом не обмолвился. Наверное, рот был забит пиццей.

— Нет, серьезно. Что он сказал?

— Морис взял все под контроль. Местные власти вначале хотели воспользоваться им в своих целях. Ну, ты понимаешь. «Известный египтолог, самый лучший в своем деле, был выбран правительством для проведения исследовательских работ». Морис прекрасно говорит на итальянском. Власти и глазом не успели моргнуть, как он превратился в настоящую медиазвезду местного телевидения! Морис повернул популярность нам на пользу. Археологическая инспекция хочет, чтобы он организовал пресс-конференцию для обнародования статуи Анубиса. А Морис, в свою очередь, настаивает на том, чтобы провести встречу с журналистами на месте раскопок виллы у входа в тоннель. А все для того, чтобы ему с Марией было проще наблюдать за тем, как развиваются там события. Еще он разыграл целое шоу на телевидении о том, что опасно оставлять виллу в таком состоянии, что нужно закрыть ее, пока не найдутся денежные средства для крупномасштабных раскопок. Морис настаивает на том, чтобы инспекция забетонировала вход в тоннель в его присутствии. Они с радостью согласились. По крайней мере теперь мы уверены: то, что там хранится, останется нетронутым до поры до времени.